Старый кормщик, о Смерть! Ты всегда у кормила!
Мы тоскуем, вели поднимать якоря!
Если море и небо черны, как чернила,
То сердца наши ярче горят, чем заря!
Шарль Бодлер
Задача состояла в том, что надо было уничтожить
эскадру из семи кораблей.
- Полюбуйтесь на них, господин капитан. Какая армада: линкоры, мановары !
- Любуюсь. Особенное восхищение вызывает вот тот куттер скорее всего на него и пороховых бочек тратить не придётся. Затрут его свои же мордовороты бортами, если не догадается от них слегка приотстать.
Через час задача была, казалось бы выполнена, но награды всё не было и не было. Bocman с недоумением посмотрел на горизонт.
- Рулевой, лево на борт! Возвращаемся. Наверное кого-то не добили, только вот почему его нигде не видно. Мы ведь уже полчаса как лежим в дрейфе.
- Наверно застрял где-нибудь - сказал старпом - или в берег уткнулся и с мели сняться не может, или между скал.
- Ладно, старпомом, спущусь ка я в каюту, отдохну немного. Отдаю корабль в твои могучие руки - улыбнулся Bocman.
Старпом ответил широкой улыбкой. Ростом он был полтора метра в прыжке, но знал что капитан ценит его отнюдь не за высокий рост или косую сажень в плечах, а по принципу “мал золотник да дорог” что старпом неоднократно доказывал в разных передрягах, в которые они неоднократно попадали за эти четыре года совместных походов.
Bocman зашел в свою каюту, лёг на рундук и задумался. Память унесла его в те далекие времена, когда вся эта история, которой до сих пор не видно конца, только начиналась. Он вспомнил дождливый мартовский день в Maracaibo 1768 года. Четыре года прошло, а как будто вчера. Тогда они были голыми и босыми и для того чтобы наскрести денег на ремонт Lilith выходили в море вшестером на парусной шлюпке. Тащили из воды все что попадалось, а потом сушили и продавали, рассказывая с каким трудом все это было доставлено через океан из европейских столиц :-) Он всегда уважал своих матросов и офицеров, но как бы он не щадил жизни людей своего экипажа, как бы ни трясся над ними, вызывая удивление а, иногда и насмешки таких же как он капитанов, нескончаемые морские битвы брали своё. Тех с кем он начинал, в далёком теперь 1768 году, в Maracaibo становилось всё меньше и меньше. По одному, по двое, по трое Господь призвал их души к себе, а тела поглощала ненасытная морская пучина, иногда в бою, иногда после отпевания, когда битва была уже позади. По пальцам можно пересчитать те сражения, когда удавалось обойтись без жертв. Особенно запомнилось взятие кораблей работорговцев. Тогда какому то умнику взбрело в голову, что команду надо почистить от предателей истинных и мнимых. Из той битвы он вышел без потерь. Он верил в своих людей и в ответ на это они были преданны ему до конца.
Стук в дверь каюты отвлек его от воспоминаний и вернул в день нынешний. На пороге стоял вахтенный.
- Господин капитан, старпом просит вас подняться на палубу. Говорит, что такого чуда вы еще не видели. Мы нашли последнего.
Выйдя на палубу и увидев, что корабль лежит в дрейфе, Bocman подошёл к старпому, стоявшему возле рулевого. Старпом с улыбкой указал на запад и сказал
- Вот, полюбуйтесь, наш последний “супостат” :-)
Взглянув в сторону заходящего солнца Bocman увидел куттер, находящийся кабельтовых в четырех и на всех парусах приближающийся к Lilith. “Узлов пятнадцать, не меньше - подумал Bocman - если курс не изменит, что маловероятно, пройдет в кабельтове по носу”
- Ну, штурман, и чем тут любоваться? Что я куттеров не видел? Поднимем паруса, развернемся и, пока будет догонять, угостим его парой пороховых бочек. Больше ему не потребуется. Тем более что корпус у него, как я успел заметить, далеко не первой свежести. Либо он поймал одну из наших бочек, прошедших мимо линкоров, либо его в пылу погони свои охламоны слегка потерли бортами. Вы же помните тот случай возле острова когда друзья - товарищи и собственный фрегат затерли. Всё пытались через остров перепрыгнуть. Старпом рассмеялся.
- Конечно помню, как такое можно забыть, на карибах эта история уже анекдотом стала. Но тут другое. Вы присмотритесь как он идёт.
- Bocman присмотрелся. Куттер действительно шел довольно странно: ему давно пора было изменить курс и попытаться атаковать, но он шёл прежним курсом будто на сто миль вокруг него никого не было. “Вот уж воистину путь одичалой вороны” - подумал Bocman.
- Мы уже с полчаса за ним наблюдаем – сказал, стоявший неподалеку, медик - ходит туда-сюда как будто нас нет.
- Ну и какое мнение о нем сложилось у вас, уважаемый костоправ?
- Ну какое тут ещё может быть мнение? “Психологических отклонений нет, просто дурак”
- Старпом, а ваше?
- Я согласен с медиком.
- Я тоже с ним согласен, но я не о том. Есть у вас какие-нибудь идеи насчёт того, как нам его достать? Ведь из боезапаса у нас одни бочки с порохом, а гнаться эта ошибка природы за нами не будет.
- Да, я об этом как-то не подумал :-( Капитан, а ведь у нас семь ремкомплектов в трюме. Потратим один и пушки будут в нашем распоряжении.
- Вот за это, старпом, я тебя и уважаю, умеешь ты находить выходы из трудных положений. Одно плохо - заряжать эти пушки все равно будет нечем. Интересно было бы узнать: среди останков тех кораблей, которые мы пустили на дно и мимо которых прошли на обратном пути гордо подняв головы, был какой нибудь боезапас? Впрочем этого мы уже никогда не узнаем, как говорится "фарш обратно не прокрутишь", а поэтому… Слушай мою команду! Поднять паруса! Рулевой, лево на борт! Пропусти его и пристраивайся в кильватер.
- Так ведь не догоним, господин капитан, он летит как оглашенный, у него ход узла на два больше чем тот, который мы сможем выжать из нашей старушки - отозвался рулевой.
- А и не надо нам его догонять. Сами говорите, что он ходит туда – обратно, значит рано или поздно развернется. Вот тут мы его и протараним лоб в лоб, ну в крайнем случае в борт. На абордаж брать не будем - людей терять, слишком много чести для этой калоши.
Через полчаса дело было сделано. Холодный расчёт и мастерство рулевого дали свои результаты: таранили лоб в лоб и бортового залпа куттер сделать не смог. “Слава Богу, что “белая горячка” накрыла капитана куттера, а не капитана одного из линкоров – подумал Bocman – вот тогда мы бы кормили акул своим хорошо прожаренным мясом”
- Вахтенный! Приспустить флаг!
- Помолимся, братья мои.
- Господи прими с миром души врагов наших. Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твоё; да приидет Царствие Твоё; да будет воля Твоя и на земле и на море, как на небе; хлеб наш насущный дай нам на сей день; и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого. Ибо Твоё есть Царство и сила и слава во веки. Ныне и присно и во веки веков. Аминь!!!