Профессор Хопфен оказался улыбчивым и симпатичным. Весь состоящий из одних округлостей, он действительно был похож на деловито жужжащего жука. Риг встретил его за бильярдом. Метрах в тридцати от бильярдной начинался ряд теннисных кортов, и на ближнем, сейчас как раз играли Катарина и Гриф. Гриф хоть и вышел из пролетариев, но, поднимаясь по служебной лестнице, чётко усваивал правила богемного этикета, и потому считал теннис одним из необходимых атрибутов. Вот и сейчас он вышагивал по полю в красивой белой форме и ещё больше напоминал свое прозвище. А Катарина, будучи соперником весьма серьезным, своей коронной подачей с правой руки заставляла старика носиться, нисколько не жалея его сил. «По Сеньке и шапка», – съязвил про себя Риг.
Ригу сегодня предстояла более деликатная задача – выяснить, насколько Хопфен смог приблизиться к Вольфу, вернее, насколько Вольф проникся идеями Хопфена. Тайное поручение Грифа следить за общением Хопфена и Вольфа было неприятным, но деваться было некуда. Приходилось выполнять и это.
Риг заказал в баре пару коктейлей. В свой попросил добавить побольше содовой. Хопфен играл хорошо. Азартно, но не настолько, чтобы, разволновавшись, мазать по шарам. Выиграв партию, он предлагал тост и, сделав пару глотков, снова ставил шары в пирамиду.
Тут на удачу в бильярдной объявился и Гриф, проиграв партию Катарине. Скорей всего, ему тоже хотелось более неформально пообщаться с Хопфеном. Риг охотно уступил кий, довольствуясь местом наблюдающего. Пару раз Рига утаскивал на танцплощадку Вольф, где было слишком много одиноких, оставшихся без партнёров дам. В общем, всё шло своим чередом, не приближаясь к истине ни на шаг. В какой-то момент его выловила Катарина:
– Риг, пойдем кататься на лодке.
– А не поздно? Уже темнеет.
– Так-то оно и лучше! Уплывём по лунной дорожке. Помнишь?
Это было из их молодости. В период ухаживаний они несколько раз приезжали сюда, в «Красные холмы», на отдых и вечерами брали лодку покататься на водохранилище. Тогда-то они придумали эту игру – гоняться за лунной дорожкой по водной глади.
Они взяли у привязи лодку, и, в несколько сильных взмахов вёслами, Риг вывел посудину на середину водоема. Лагерь отсюда казался сказочным городком с праздничной иллюминацией. Вспышки фейерверков и музыка с танцплощадки дополняли атмосферу праздника.
Сделав ещё пару кругов, Риг и Катарина пристали к одному из спусков горбатого мостика, и взобравшись на него, откупорили бутылку шампанского. Пенная струя улетела к звездам, и Катарина спросила:
– А что ты так мало танцевал со мною, Риг? Я тебе уже стала не так мила?
– Кэт, я же сюда ехал ещё и по поручению Грифа.
– А что поручил тебе Гриф?
– Мне надо узнать всё по программе профессора Хопфена. Цель его «зонтиков», в чём его технологическое преимущество.
– И стоило на них тратить такой вечер…
– А у тебя есть варианты?
– Риг, у меня всё есть про Хопфена. Но это только утром. Пойдём в бунгало. Я уже устала на сегодня.
Последним штрихом этого вечера Ригу запомнилось, как пьяные в стельку Гриф и Хопфен продефилировали мимо куда-то к танцплощадке, доказывая друг другу каждый свою правоту.
– А я тебе говорю, что твои бетонные бункеры – это вчерашний день. Они трещат по всем швам, воняют и протекают. Их надо взорвать. Вот так: р-раз и всё! – Хопфен пытался изобразить звук открываемой бутылки.
– Тихо, тихо космонавт, – увещевал его Гриф, – широко шагать – только штаны рвать. Ты-то сам еще ни одного спутника не запустил.
– Запустишь тут с вами! Как же. Одни бюрократы кругом! Ну ладно, Гриф, полетели к девочкам. Ж-ж-ж.
– Полетели, полетели.
Катарина хохотала в подушку. А Риг уже спал по-настоящему. Без снов.
(Продолжение следует)