Но радость не любит длиться долго. И часто ей на смену приходит большая печаль – иногда очень большая. Когда подружки вернулись домой, увидели Наташкиного брата, понуро стоявшего посреди двора.
– Что? – закричала Наташка, едва взглянув на его лицо.
– Дениска! – И Никита потеряно развел руками.
– Когда?
– Час назад. Позвонили из больницы. Завтра хоронят. Пойдете?
– Конечно, – кивнула Наташка и посмотрела на Настю. – Ты пойдешь?
Настя ответила не сразу: до нее с трудом дошел смысл услышанного. Она, конечно, знала, что Дениска болен, что может умереть. Но ведь все умрут – когда-нибудь, в отдаленном будущем. А он – только что, всего час назад! Когда они с Наташкой объедались мороженым – он умирал! Эта смерть, с которой она столкнулась второй раз в жизни, – смерть юного существа много моложе ее самой, так больно резанула по сердцу, что она долго не могла понять, о чем спрашивает подруга. Просто стояла и смотрела на нее расширенными глазами. Наташке пришлось дважды повторить свой вопрос.
– Пойду, – наконец тихо ответила она против своей воли. Она никогда не видела мертвого человека – и очень боялась. Но какое-то шестое чувство потребовало от нее решения, которому противилось все ее существо. Она остро почувствовала свою непоправимую вину перед умершим мальчиком. Он ждал от нее участия – но так и не дождался. А теперь он ушел навсегда – и всякие мольбы о прощении потеряли смысл.
Куда он ушел? Где он теперь? И как это может быть: был человек − и нет его? Ведь она сидела с ним рядом, разговаривала, прикасалась к его телу. Он двигался, смотрел на нее, о чем-то просил. Был! Весь опыт ее недолгой жизни подсказывал, что ничто не исчезает бесследно. И вот человек исчез, совсем исчез! Осталось только его тело, которое завтра зароют в землю, потому что оно теперь никому не нужно.
А вдруг он что-нибудь чувствует? Ведь никто этого не может знать точно. А вдруг он придет в себя – там, в гробу? Будет звать маму или Вадима, но его никто не услышит! Она представила себя в глубокой черной яме – как она, задыхаясь, будет царапать крышку гроба, придавленную двухметровым слоем земли. Небо стремительно опрокинулось – и она молча грохнулась на землю, как подкошенная.
Сознание нехотя возвращалось к ней. Сначала она почувствовала острую боль в затылке, потом, приоткрыв глаза, увидела склонившиеся над ней лица Никиты и плачущей Наташки. Себя Настя обнаружила лежащей на асфальте – ее голова покоилась на скатанном Никитином пиджаке.
– Очнулась? – Наташка, вытерла слезы. – Ну ты нас и напугала! Встать можешь?
С помощью Никиты Настя попыталась подняться − с трудом, но это ей удалось. Правда, асфальт продолжал покачиваться, и двор медленно плыл по кругу, − пришлось некоторое время подержаться за Никиту.
– Все нормально, – ответила она, отряхиваясь. – Вы только маме не говорите, а то она меня опять к врачу потащит.
– Я считаю, Настенька, тебе не следует туда ходить, – сочувственно сказал Никита. – Видно, ты еще очень слаба. Вдруг тебе снова станет плохо?
– Действительно, не ходи, – поддержала его Наташка. – Думаю, Вадим не обидится, ведь все знают, что с тобой приключилось. И потом ты им… – она вдруг замолчала. Но Настя поняла: Наталья хотела сказать, что она Тумановым никто, чужой человек – но побоялась ее обидеть.
А ведь, действительно, никто. Неужели никто? И Вадиму никто, и его родителям? И умершему Дениске? Нет, это не так. Настя вдруг почувствовала себя причастной к горю этой семьи − и все сомнения разом покинули ее. Она пойдет на кладбище и будет рядом с ними в их самые страшные минуты. Она примет их горе в свою душу, простится с Дениской − и тогда, может быть, его душа там, где она теперь обретается, простит ее.
Предыдущая глава https://zen.yandex.ru/media/kasatka/ulybka-amura-glava-69-nastia-ia-boius-5edca6a35b3e6b708cce6673
Последующая глава https://zen.yandex.ru/media/kasatka/ulybka-amura-glava-71-tam-tak-horosho-5edf57b04087a150847b379a
