Ранней весной 2010 года я приехал к знакомому политтехнологу. Встречались в Самаре, на служебной квартире. Его вызвали из Новосибирска помогать выбирать Дмитрия Азарова мэром. Я уже не работал на компанию «Никколо-М», но поддерживал связь с ребятами, мы все дружили и помогали друг другу. В штаб кандидата Дмитрия Азарова меня взять не могли. За несколько месяцев до дня голосования (10/10/2010) я бросил в действующего градоначальника Виктора Тархова ботинок - Salamander 42-го размера.
Сейчас, когда прошло 10 лет, можно признаться, что именно ботинок, полетевший на пресс-конференции в Виктора Тархова, стал главной изюминкой, поворотом в избирательной кампании, которая и помогла Дмитрию Азарову стать главой городского округа Самара. Впрочем, были и другие нюансы, но о них позже.
В тот же вечер к нам присоединился ещё один человек. Он и сейчас живёт в Самаре, управляет информационным порталом, консультирует местных политиков. Я не хочу называть его имени, хотя никаких теплых чувств к нему не испытываю. Более того, откровенно говоря, он – мой враг. Но в тот холодный весенний вечер именно этот парень открыл мне глаза, именно он спас мне жизнь.
Мы уже прощались, когда мне сказали:
- Ты знаешь продолжение истории с ботинком?
Я засмеялся:
- Конечно, ведь я в команде, мы вместе с Эрнестом Старателевым и Дмитрием Бегуном всё это придумали. Это наш сценарий.
Тот в ответ ухмыльнулся:
- За неделю, может, больше, до голосования будет продолжение. Для того, чтобы усилить настроения избирателей, на тебя будет совершено заказное покушение. Тебя хотят зарезать. Папилкин, убегай!
Первые несколько минут я даже ничего не понял. В голове не укладывалось.
«Как? Мои друзья... Эрнест, которого я знаю с 1999 года, Димка Бегун, с которым мы сидели в одном кабинете в газете «Постскриптум». Почему они так со мной? За что они сделали меня разменной монетой?»
Мы крепко дружили. Я хорошо знал семью Эрнеста, супругу Бегуна и некоторых его любовниц. Снисходительно относился к тому, что Бегун часто пропадает у проституток, прикрывал его перед боссом, когда он исчезал с работы, чтобы «вдуть» очередной шлюхе. И тут такое…
Самое тяжёлое – это было принять, что мой злейший враг стоит напротив. Стоит, улыбается и... спасает мне жизнь.
По дороге домой, в такси, я всё понял. Журналисты-расследователи называют это так: «Мозаика сложилась».
И она действительно сложилась, как пазлы. Ровно. Аккуратно. Тютелька в тютельку.
После того, как я бросил ботинком в мэра Самары Виктора Тархова, ко мне приехал Витя – водитель Эрнеста Старателева. В одном ботинке меня посадили в немецкий автомобиль и отвезли сначала в обувной магазин, а потом в ресторан, где уже ждали Старателев и Бегун. Оба были довольны. Ржали, жрали, пили.
Сам Эрик долго делал вид, что сокрушается и переживает. Мол, глава города не стал писать на меня заявление в полицию и меня не забрали за хулиганство на 15 суток, а значит, красочного продолжения «истории ботинкометателя» не будет. Хотя по довольным рожам моих друзей было понятно: сделал я всё красиво, заказ для "Единой России" и Дмитрия Азарова мы отработали "на пятёрку".
Тогда же они с Бегуном всё-таки решили придумать «продолжение». В первую часть меня посвятили, а вот во вторую – нет.
Первая часть – это, якобы, взрыв в моей квартире. «Месть» Виктора Тархова честному репортёру, осмелившемуся рассказать о кладбищенском бизнесе и, бросившему в градоначальника ботинок. Вторая часть – нападение на журналиста Папилкина за неделю, или чуть больше до дня голосования. По сценарию, на меня должны были напасть с холодным оружием, нанести несколько ножевых ранений и хорошенько избить. После чего начиналась кампания в прессе, но это уже частности, которые отлично умел делать и Старателев, и Бегун. К тому же, для того, чтобы «слить» информацию о покушении на ботинкометателя в местную прессу, особых талантов не нужно. Тем более, у «Единой России» и так все самарские медиа были на коротком поводке. Как и сейчас.
Несколько дней я реально выгонял все плохие мысли из своей головы. Выпинывал их прочь. Но «пазлы» складывались так чётко, так ровно, что с каждым днём мне становилось страшно.
Приближался день выборов, а, значит, совсем скоро я должен был сыграть роль «жертвы Тархова».
Попадать под нож отморозков, которых заранее наняли Старателев и Бегун, мне не хотелось. Кроме того, я хорошо знал Эрнеста, у него не было принципов. Он, как и остальные сотрудники «Никколо-М», справедливо считали: «Цель – оправдывает средства».
В конце-концов, я решил бежать. Бежать, не объясняя ничего даже матери.
***
25 сентября 2010 года. Утро. Крым.
Проснувшись рядом с любимой женщиной, полез в Интернет, читать новости. И обомлел, увидев заголовки.
«В Самаре совершено нападение на Эрнеста Старателева»
«В Самаре напали на известного политтехнолога Эрнеста Старателева»
«На известного самарского журналиста Эрнеста Старателева совершено нападение».
***
Пройдет ещё несколько месяцев и мы встретимся с Эрнестом. Сидя у него на кухне, за чашкой виски, в присутствии его супруги Людмилы, я спрошу:
- За что ты так со мной?
А он начнёт хохотать в голос, уверяя меня, что всё это бред.
В тот вечер не я стал ломать ему вторую ногу, хотя следовало бы оставить ублюдка совсем без них. Пожалел.
***
Прошло несколько лет. Мы больше не общались ни со Старателевым, ни с Бегуном.
Как-то раз утром, после того, как Дмитрия Бегуна, Наталью Умярову и Олега Иванца арестовали, я был в Тольятти. Завтракал водкой во второсортном ресторане, вешал лапшу на уши очередной барышне. Новость о том, что Димку «закрыли» меня потрясла, хотя ни с ним, ни с Эрнестом нас уже ничего не связывало. Я и забыл про их существование, ведь они уволили меня за пьянку.
Я позвонил Старателеву первый:
- Привет, что произошло?
- Ничего, Димана «приняли», - ответил Эрнест.
- ?!
- Ты не переживай, - сказал он, - Поверь, там ему будет лучше.
Виталий Папилкин.