«Государство тебе ничего не должно» - столь привычной для населения нашей страны, фразой приветствует нас популярный переводчик Дмитрий «Гоблин» Пучков, известный своей любовью к СССР и ненавистью к либералам. В данном случае ценен как представитель той социальной прослойки, которая оказалась в выигрыше от проведенных реформ, и при этом не вошла в политические институты нынешней России.
Данный же сегмент общества представляет интерес потому что именно он больше всех боится перемен, и под воздействием этого страха может/хочет взяться за старые «цепи».
Стоит обратить внимание на то, что «Гоблин» положительно относится не к капиталистической системе нашей страны как таковой, но именно к Путину. Отечественная журналистика привыкла объяснять этот феномен исторически заложенным в русских царепоклонством, умноженным на глупость.
Апология Путина, это, скорее, ностальгия по восстановлению начала 2000-х годов, эффекты которого, очень сильно ассоциировались с конкретной личностью.
Этот подъем для многих граждан стал лишь частичной платой за ту деградацию, которую они пережили. Интеллигенция и рабочий класс после стольких унижений наконец-то смогли увеличить объем своего потребления. Но невозможность влияния на политическую жизнь страны стала очевидной причиной падения социальной защищенности и восходящей социальной мобильности. Это, в свою очередь, сильно отразилось на интеллигенции, которая уже не могла жить по старым правилам. Предложенное возмещение не могло в долгосрочной перспективе никого удовлетворить, но тут появляется герой. Простой рабочий, ставший затем тюремным надзирателем, совмещал в себе широкую эрудицию и предприимчивость, что помогло ему стать хорошим предпринимателем.
Ключевым аспектом данного биографического описания выступает социальная мобильность индивида. Экономический подъем начала века возместил падение уровня потребления и социальной защищенности после распада СССР. Так и появилась фанатичная преданность образу, восстановившему экономику страны.
О том, какие настроения родились из этого фанатизма, можно судить по тому, что наш объект отрицает протест в любой форме. Поэтому жизненный опыт говорит нам, что не нужно выступать против, нужно выполнять свой долг сотрудника МВД и, давя несогласных, дожидаться, когда герой устроит приятную экономическую конъюнктуру.
Но насколько характерны такие взгляды для среднего бизнеса? На этот вопрос довольно убедительно ответили протестами в 2011 году. Надо полагать, что сами по себе средние слои российского общества весьма сильно расколоты, и демаркационную черту нужно искать в принадлежности того или иного актора к власти. В этом случае преданность режиму Гоблина можно объяснить только сформированным за годы работы в МВД менталитетом, из чего напрашивается вывод, что он представляет собой некоего изгоя.
Говорим о росте черносотенных настроений, надо понимать, что наиболее восприимчивые к подобным идеям сегменты русского общества ликвидировались путем разорения десятилетиями российского неолиберализма, вместе со всем остальным населением страны. В таких условиях Кремлю остается лишь скрести по сусекам и организовывать разные проекты, которые с завидной регулярностью меняются.
Таким образом, подобные высказывания, вылетающие из уст представителей советского режима больше похожи на поведение ребенка, который сломав игрушку, ругает её и плачет.