Он лежал на липком полу, похожем на ловушку для мух, залитую кровью и алкоголем. Опомнившись, он сковырнул успевшую запечься кровь, надавил ногтем и поднялся. В интернете он нашёл видео, на котором люди плачут, и с надеждой вперился в экран. Из сюжета видео было понятно, что произошло землетрясение, и люди вытаскивают из-под обломков своих родных. Женщины рыдают, сжимая в руках тельца своих бездыханных детей. Гриша поспешил выключить видео. Оно не действовало, ему стало гадко от самого себя и вырвало на пол. Он снова заплакал. Ему нужно ехать искать сына, он должен быть рядом с дочерью. Чёрное ничто вновь выглянуло из-за прутьев грудной клетки. Гриша со всей дури начал бить себя кулаком по этой твари внутри. Та ловко уходила от ударов, прячась как зверёк от молотка. Как в той дурацкой игре. Гриша зашёл в даркнет и стал искать объявления о продаже боли. Ничего. Про покупку тоже ничего. ПОКУПКА ЛИМФЫ. “Может, это оно?” Он зашёл в тот же раздел и разместил объявление “КУПЛЮ ВАШУ БОЛЬ. ДОРОГО. ЗВОНИТЕ В ЛЮБОЕ ВРЕМЯ”. Кое-как он спустился в аптеку у дома за длинным шприцем, лидокаином и спиртом. На кассе его радостно встретила недавняя знакомая. Не позволив её любопытству умереть с голоду, Гриша окатил тётку плотным перегаром, расплатился и поспешно вернулся домой. Теперь оставалось лишь ждать.
Прошло два дня. В попытке унять дикие ломки Гриша вонзил себе в спину все иголки, что нашёл в доме. Только так удавалось уснуть хотя бы ненадолго. Казалось, чёрная тварь в животе росла, захватывая новые территории и требуя всё больше пищи. От боли и количества спиртного зрение начинало подводить. Дочка присылала ему голосовые сообщения, в них Тим по-прежнему не возвращался. К поискам подключилась полиция. В глазах у Гриши постоянно двоилось. К вечеру второго дня ему наконец позвонили по объявлению. Женщина в трубке слёзно просила помочь. Договорились на следующий вечер у Гриши. Привести квартиру и себя в порядок и не пить до следующего вечера Грише стоило недёшево. В мусорном ведре покоились восемь лоскутков плоти и три оторванных ногтя с ноги.
- Добрый вечер... Вы Григорий? - на пороге стояла низенькая пожилая женщина с заплаканным лицом и полупрозрачным одуванчиком белых волос. Она через слово вытирала слёзы платком. - Я по объявлению.
- Проходите, - перед встречей Гриша подложил в обувь бумаги, чтобы та давила на красное месиво, оставшееся от ногтей. Это держало его в сознании.
- Спасибо. Я пыталась избавиться от боли... - она осеклась и вся затряслась от рыданий. Гриша сглотнул от удовольствия и отвернулся. - Но в медицинском центре сказали, что надо ждать полгода, только потом можно удалять болевые сгустки. Я не очень понимаю в этом, если честно. Простите.. - она снова заплакала.
- Я вам помогу. Присаживайтесь. - Гриша потихоньку начал раскладывать инструмент, его трясло. - Что у вас случилось? - он не удержался, её концентрированная боль была просто подарком.
- Дочка с внучкой разбились в…- она сорвалась на крик и уткнулась лицом в ладони.- Они ехали ко мне погостить... из Саратова...
- Оголите шею сзади, я продезинфицируй и обработаю обезболивающим то место, откуда буду изымать вашу боль.
- Это поможет? Мне будет лучше? - глаза женщины молили о помощи. - Я и сама готова вам заплатить…
- Не переживайте. Всё будет хорошо, - Гриша надел резиновые перчатки и распечатал упаковку с шприцем.
- А..а почему вы платите за удаление боли? В медцентре за процедуру берут очень дорого.
- Устал работать на гнилую систему. Я филантроп, - Гриша быстро нашёл, что ответить. - Помогаю тем, кому нужна помощь прямо сейчас.
Гриша приблизился к женщине со смоченной в спирте ватой. Она резко повернула на него голову:
- Знаете, вы очень похожи на ведущего кулинарного шоу. Я его всегда смотрела...раньше, а потом готовила для внучки…- она снова зарыдала. Гриша протёр ей шею. Старая кожа показалась ему невероятно тягучей и морщинистой как лопнувший резиновый шарик.
- Подождите! Ведь это вы? Вы ведущий из “Гриша.Груша.Крюшон”? У вас убили жену...Подождите! Стойте! Я...я передумала, - женщина засуетилась.
- Лучше не шевелитесь!
Гриша схватил её за плечо одной рукой, второй прицелился в правую часть основания шеи. Женщина закричала и дёрнулась. Шприц вошёл не там, где была её душевная боль, а намного правее. Гриша отшатнулся. Игла осталась торчать в женщине. Она схватилась за шприц обеими руками и, бешено стреляя мокрыми от слёз глазами, начала хрипеть как поломанная кукла. Затем резко обмякла и упала на пол. Из её рта медленно потекла алая струйка крови. Гриша застыл, в голове звенело от резко наступившей тишины. К горлу подкатывало. Из оцепенения его вырвал телефонный звонок.
- Да…
- Пап, привет! Это я. Тим нашёлся! Представляешь, он все эти дни у какого-то Вадика отсиживался. Вот придурок, а. Бабушка просто в бешенстве была. Но теперь всё время его целует ходит. Пап, ты слышишь?
- Да, Динь-Динь, я очень рад... - белое полотно неспешно опускалось перед его глазами. Они горели.
- Пап, бабушка хочет пирожков напечь. Спрашивает, когда ты приедешь. Может, завтра? Приезжай завтра,а?
- Не могу, милая…
- А послезавтра?
- Боюсь, что тоже нет.
- Так жалко, пап. Может, мы с Тимом сами приедем?
- Меня в командировку отправляют в другой город, - хрипло отозвался он. Чёрное ничто медленно поднималось из глубины колодца.
- О, ясно. Значит, тебя обратно на работу взяли? Здорово, пап. А в какой город?
- Что?
- В какой город ты в командировку поедешь?
Гриша перевёл взгляд на неподвижное тело женщины. В руке она по-прежнему сжимала белый платочек. Её лицо было таким умиротворённо спокойным, что Грише даже стало завидно. Во рту проступил вкус сладкого металла, он с силой закусил губу до крови.
- В Саратов, Динь-Динь,- по его щекам катились горячие слёзы. Чёрная воронка оставила свой колодец и настойчиво требовала очередную порцию боли.
- А надолго?
- Не знаю, милая. Поцелуй от меня Тима и бабушку. Я вас очень люблю... - с этими словами он оборвал звонок и выключил телефон...