— Сынок, ты как?.. Вчера я летал на луну и лунатяне тебе привет передали, спросили, как у тебя дела? Я им ответил, нормально… — мне сказали врачи, что надо разговаривать с сыном, возможно, он слышит, и я ухватился за эту соломку. — Они тебя ждут в гости, Богдан. Ты знаешь, сына… я люблю тебя! Не оставляй меня, пожалуйста…
Его личико такое нежное, я смотрю на него. Пока нахожусь в палате, моё сознание живёт надеждой, что ребёнок сейчас проснётся. Как только выхожу из больницы и сдаю дежурство тёще – из головы всё вылетает и приходит уничтожающая пустота.
— Сергей, доброе утро! Вы неважно выглядите, вам надо отдохнуть… — в палату вошёл доктор и сел рядом со мной.
— Угу… — промычал я в ответ, не отводя взгляда от пикающего монитора и прыжков сердцебиения светящейся линии.
— Мне надо поговорить с вами…
— Я слушаю!
— Нет, Сергей! Пойдёмте в коридор… — доктор бросил виноватый взгляд на сына.
— Ну, хорошо, — я встал со стула, — надеюсь, глупостей не услышу…
— Не знаю с чего начать… — тон врача мне не понравился, мы сели на лавку, обитую коричневым дерматином. — Видите ли, Сергей… Прошёл почти месяц, а ваш сын всё ещё находится в атонической коме. У нас не получается у него вызвать какие-нибудь рефлексы и даже элементарные вегетативные функции центральной нервной системы. Он в очень глубокой коме и боюсь, прогнозы на вывод его из коматозного состояния с каждым днём падают…
— Хватит, я не хочу вас больше слушать! Вы несёте какой-то бред! Он же дышит и сердце бьется!
— Поймите, если в течение трёх недель не получается вывести человека из комы третьей стадии, то шансы на благоприятный исход падают почти до девяносто восьми процентов и каждый день, в математической прогрессии, клетки мозга отмирают… Если бы ваш сын сохранил хоть какие-то вегетативные функции, то мы могли бы его держать в этом состоянии некоторое время… но увы… боюсь, в вашем случае…
— Заткнись, докторишечка… если ты намекаешь на деньги – то я тебе отдам хоть сколько… Сколько тебе надо? Говори!!!
— Эхх, Сергей Владимирович… мне жаль, вы не хотите меня слушать…
— Милый Равиль Фаритович, не обижайтесь… пожалуйста… ещё неделю… у меня никого больше не осталось, это мой единственный сын… У вас дети есть?
— Ооох… — вздохнул доктор и встал на ноги, — три дня, ещё даю три дня, после чего отключаем систему жизнеобеспечения… Есть у меня дети… и вашей судьбы я не пожелаю и врагу…
* ***
Три дня… Ещё три дня… Когда пришла Валентина Ивановна, я ей рассказал про разговор с доктором. Она пришла в ужас, но по глазам прочёл обречённость и понимание. Оставив её в слезах рядом с Богданом, я рванулся домой - у меня оставалось семьдесят два часа, а это целых четыре тысячи триста двадцать минут. Мне надо было добраться до Небес, чего бы это мне не стоило, и схватить за горло кого-нибудь из эфемерных командиров и вытрясти с них душу моего сына…
— Василь, ты здесь!!! — заорал на всю квартиру, как только открыл входную дверь и включив свет. — Ты мне нужен!
Лампы в люстре моргнули.
— Мне надо добраться до Этих, на Небесах! Как мне это сделать? Помоги, ты же дух, хоть что-то должен знать?! — Схватив с журнального столика планшет с ручкой, я подошёл к висящей картине с лошадью.
По спине пробежал холод. Ручка поднялась в воздух. Повисев пару секунд, она стала выводить буквы на бумаге, зажатой в крепителе планшета.
«Я не знаю… прости, Сер…»
— АААА! — закричал я и кинул об стену бесполезную связь с привидением, — я теряю сына… пойми ты бестолочь!.. Ладно… я сам как-нибудь…
Вбежав в детскую комнату, я сел на пол, среди игрушек сына. Мне надо было войти в контакт, я стал перебирать детские сокровища.
— Давай, ты что ли?! — я обхватил руками полицейскую машинку, самую любимую игрушку сына, побывавшую во всех закромах нашего дома. Закрыв глаза, попытался войти в контакт с объектом. Ничего… что там говорил Андрей? Должен пройти испытания, чтобы вернуть Дар? А не прошёл ли я их уже? Что ещё должно случиться, чтобы мои способности нормализовались? Любимую похоронил… потерять в довесок и сына?? Тогда мне не нужны такие способности… Будь прокляты Небеса, если они хотят такую цену заполучить! А может можно обмануть Их? Я вскочил на ноги и рванулся в зал, а оттуда на балкон… Конечно же, как я раньше не додумался…
— Анночка, милая моя… я к тебе, это всё ради жизни нашего сына… — шептал я несуразицу, открывая нараспашку окна. Я взобрался на подоконник и стал смотреть - внизу, с высоты пятого этажа мир казался таким умиротворенным. Мальчишки играли в футбол на спортивной площадке, дворник мёл опавшие жёлтые листья, на лавке сидели две старушки и беседовали. Два подростка показывали на меня пальцем и что-то говорили. Затылком я чувствовал движение ветра за спиной, наверно Василь пытался привлечь моё внимание. Но я был непоколебим… и сделал шаг вперёд…
