Об этом парке знают многие жители района Бибирево. Но забредают сюда единицы. Кому-то кажется излишним тратить силы и время на прогулку в заМКАДье. А кто-то воспринимает сам факт проникновения на территорию огороженную забором как разновидность экстрима - отдыха активного, но всё же способного преподносить сюрпризы.
Возможно, самый главный сюрприз здесь в том, что уголок природы с практически диким лесом и прудом, который каждый год зарастает кувшинками, сохранился в шаговой доступности от шумной Москвы. Среди москвичей и тех, кто живет в поселке Нагорное, на территории которого раскинулся этот оазис, его называют Ворошиловскими дачами. Кажется странным, что одного из аксакалов советской партноменклатуры могло что-то связывать с этим местом, всё-таки далековато от традиционных правительственных угодий. Для такого выбора должна была найтись веская причина.
Историческое название этой местности - Неклюдово близ речки Вздеринога. Говорят, уже в писцовых книгах первой половины 17 века о ней есть упоминания. Цепочка владельцев тянется от стольника Коробьина до князей Долгоруких и далее к Раевским.
А последним, кто обходился с этими землей и лесом по-хозяйски, был представитель семейства крупных промышленников Вогау. Он заслуживают куда большего внимания чем Ворошлилов, хотя бы потому, что на личные деньги Вогау строилась дорога, которую сегодня знают как Алтуфьевское шоссе. А тогда её в шутку называли Вогауштрассе.
Еще в начале 19 века о фамилии разорившихся немецких дворян в России ничего не слышали. Не удивительно, ведь юный Филипп Максимилиан Вогау перебрался сюда только в 1827 году. Работал рассыльным в фирме по продаже колониального товара. Решающую роль в его взлёте сыграл брак с дочерью владельца красильной фабрики, тоже этнического немца, Франца Рабенека. Приданое невесты он потратил на открытие своего дела, став вместе с подтянувшимися братьями продавать красители текстильным фабрикам. Но амбиции явно требовали большего.
Тогда состояния делали либо на винном откупе, либо на торговле чаем. Вогау предпочел более чистый бизнес - занялся оптовой продажей чая из Китая. К тому времени рост и развитие капитала были уже невозможны без основательного врастания в местную жизнь. К тому же, законы империи накладывали определённые ограничения на иностранцев. Поэтому Максимилиан переходит в российское подданство и становится Максимом Максимовичем.
К концу 19 века его детище разрослось в торгово-промышленную и банковскую компанию. Вогау старались успеть везде, где открывались новые горизонты для бизнеса. Смерть отца-основателя бизнес-империи в 1890 году была утратой, но не не потрясением.
ЛУЧШЕЕ НА АРХИСТОРИИ:
- Куда прискакала "Голубая лошадь": они хотели жить ярко, а получили оплеуху в виде уголовного дела и всеобщего порицания
Семейное предприятие давно и надёжно управлялось молодыми поколением. Сын Гуго не только скрупулёзно и вдумчиво подходил к инвестициям в новые отрасли, но и получил известность как щедрый меценат.
В начале 20 века суммарный капитал компании "Вогау и Ко" оценивался в 41 миллион золотых рублей. Они входили в пятерку богатейших семей России и были лучшими в чайной индустрии. Как говорится, ничто не предвещало беды.
ЛУЧШЕЕ НА АРХИСТОРИИ:
- В лавке старьёвщика он медитирует, а в старых квартирах делает ремонт больше похожий на реставрацию
Проблемы начались в 1914 году. Первая мировая война поставила российских немцев в положение пятой колонны. Не важно какое у тебя было подданство, главное какая фамилия и корни. Деятельность предприятий, которые принадлежали этническим немцам стала подвергаться серьёзному контролю и ограничениям.
Ладно бы только так. Но в мае 1915 года ситуация вышла из-под контроля властей. По всей стране прокатились антинемецкие погромы. В Москве после молебна на Красной площади безумная толпа с криками "Долой немцев!" ринулись бить витрины магазинов, на вывесках которых значились иностранные фамилии.
Разбитые столы, искорёженные радиаторы парового отопления, выброшенные на улицу и облитые чернилами книги и документы... Так очевидцы описывают последствия нападения на контору компании Вогау. Семейная усадьба на Воронцовом поле, 10 практически сгорела дотла. Уцелел дом дочери Софи, в замужестве Марк. И то лишь потому, что с с самого начала войны хозяева отдали его первый этаж под госпиталь. Озверевших вандалов буквально отогнали находившиеся там раненные солдаты.
Можно было бы надеяться, что меньше всего пострадает дача в Неклюдово. Для местных крестьян Гуго Вагау построил школу и лечебницу, многим он помогал материально. Но не спасло. Уцелел только кирпичный дом, а деревянный с красивой резьбой "глубинный народ" пустил в расход.
Правда, потом, когда хозяин приезжал, чтобы оценить ущерб, многие приходили каялись. Но делу это не помогло, да и отношениям тоже. Гуго с семьей с тех пор больше не появлялся в Неклюдово. А после революции многие члены семьи и вовсе поспешили уехать из России.
Тот самый не сгоревший дом со временем и попал в поле зрения советского маршала. Усадьбу обнесли колючей проволокой и установили пропускной режим. В результате, местным ходившим в Москву надо было давать крюк, вместо того, чтобы, как раньше, ходить напрямую через владения Вогау.
Они жаловались: "Когда немцы жили, не загораживались. А этот.." Но ропот недовольства вряд ли кого-то серьёзно волновал. Советская элита нуждалась в комфортных условиях и условия, в которые она ставила других людей, уже мало кого интересовали.
Возможно, пожар вспыхнувший в доме в 1949 году был ответом на такое безразличие, но, быть может, и нет. Как бы там ни было, заслуженному барину полагался дачный комфорт и ему отстроили по новой.
Сегодня, это единственное архитектурная достопримечательность парка, вполне в духе партийного строительства. Теперь его занимает школа с углубленным изучением испанского языка "Город Солнца". От колючей проволоки ничего не осталось, но жив бетонный забор с проломами, которым и пользуются московские гости.
Даже сегодня, когда за этой территорией нет регулярного ухода, в парке можно найти немало интересных мест и живописных деталей. Есть мостик с облезлыми перилами, но довольно колоритными маленькими колоннами из металлических труб при въезде на него.
У места впадения речки, судя по всему той самой Вздериноге, в пруд сохранились остатки плотины. Конно-спортивная школа, почти напротив от школы испанской, могла бы привнести в это место что-то интересное, но эти ребята, судя по всему, больше заняты собой. Прогулки и занятия на лошадях - пожалуйста. А вот создание чего-то большего - нет. Даже их собственный крытый манеж больше похож на кустарный самострой, чем на площадку для выгула лошадей.
Что касается Вогау, то о них здесь вряд ли кто-то вспоминает. Да и с чего бы, если даже топоним Неклюдово остался в прошлом, теперь его замещает поселок Нагорное. Словно сама жизнь позаботилась о том, чтобы обрубить малейший намек на пребывание здесь славной немецкой фамилии. Единственным из Вогау, кто не захотел покидать Россию оказался Максим из семьи Гуго Марка. Ему по душе была левацкая идеология и он уже в 1918 году вступил в ВКП(б). Позднее серьёзно занимался наукой и стал профессором радиофизики. А кончил, как и многие с такой родословной, в сталинских лагерях.
ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ, НЕ СТЕСНЯЙТЕСЬ ПОДДЕРЖАТЬ ПРОЕКТ АРХИСТОРИЯ СВОИМИ ЛАЙКАМИ И ПЕРЕПОСТАМИ!
Читайте лучшие материалы Архистории:
- Русская Мата Хари оставила след в тихом украинском селе, а Тарас Шевченко у местного помещика чуть не отбил жену
- Головоломка для главного архитектурного шедевра Лондона или как Кристофер Рен умудрился пережить своё детище
- Необычное хобби кировского пенсионера: на улицы он выходит не удивлять, а создавать настроение