Эфраим Родригес
Испания, Барселона
www.efraimrodriguez.net
web@efraimrodriguez.net
"Я смешал образное представление и абстракцию, собрал материалы, которые говорят о том, что буквально происходит внутри человека. Источник моего вдохновения – люди и объекты, природные или искусственные. Я наблюдаю за психологией людей и формой, а потом объединяю их".
Эфраим Родригес в настоящее время живет в Гранольерс, Барселоне, там же находится его мастерская. Так сложилось, что вся его семья посвятила жизнь искусству, и эта семейная традиция привила ему добросовестное отношение к работе, традиционным техникам и материалам. Дед Эфраима был мастером по готической живописи и директором музея Casa-museo José Benlliure в Валенсии, отец преподавал живопись, писал картины.
Я окончил Университет Барселоны по направлению «Изобразительное искусство» (1993 – 1998 гг). Свой первый год обучения на факультете посвятил изучению человеческой морфологии и моделированию. А по прошествии времени начал исследовать и использовать старые технологии и материалы, придавая им полностью современный и художественный образ.
– Творчество – это ваше основное занятие?
– Я являюсь доцентом и преподаю в Университете Барселоны с 2005 года, на том же отделении, где когда-то изучал искусство сам. Преподаю
только один день в неделю, поэтому мое основное занятие это скульптура. Создаю и выставляю свои работы в художественных галереях и
на выставках.
– Ваши скульптуры необычны. Как вы их создаете?
– Например, во время работы над животными, такими как козел или страус, у меня не было живых моделей, я ссылался на рисунки, изучал
мертвых животных, тех, с которых отливают формы или используют кости. Все это напоминает реконструкцию, вроде археологической. В случае с людьми в начале своего творческого пути я полностью придумывал героев или же создавал их, ссылаясь на не очень качественные
фотографии. В 2007 году у моей сестры родились дети, Берта и Марти, а еще спустя два года – сын Джоан. Вскоре они стали моими моделями, их образы появляются в моих работах не только как формы, но и как характеры. Прежде, тема детства не была отражена мною в творчестве, а мои предыдущие скульптуры детей не были «настоящими детьми», это были зрелые люди в детском теле.
«Джорджия в пальто» – это ребенок, которого я увидел на улице, в ее выражении лица я нашел тот притворно осознанный взгляд, который так хотел передать в своих псевдо детских скульптурах.
– Какие материалы вы используете, с каких начинали?
– Начинал я лепить из модельной глины и пластилина. И все еще пользуюсь этими материалами на начальных этапах работы над
своими проектами. Когда же перешел к созданию скульптуры профессионально, стал воспринимать саму скульптуру как строительство – тогда и попробовал комбинировать. Комбинирование позволило сочетать различные материалы. Все они передают форму, направления и эмоции скульптуры. Я пробовал работать с разными пластиками (полиэстер, полиуретан и т.д), железом, литым железом, бронзой, фарфором, алебастром, желатином, пробкой и другими видами древесины. Использую материалы, исходя из их технических и внешних характеристик. Наполняю форму модели различными фактурами или предметами.
– В вашем творчестве прослеживается любовь к дереву, вы действительно чувствуете этот материал?
– Шаг за шагом, дерево стало занимать центральное место в моем творчестве по разным причинам: дерево – хороший материал
для комбинирования, его легко резать, у него есть направление и ориентация, которые вы всегда можете увидеть, благодаря рисунку
его волокон. У дерева есть своя собственная история: всегда есть прошлое, биография,– кусок дерева всегда был чем-то до этого – он был деревом, если речь идет о новом куске древесины; или же каким-то другим предметом, если древесина используется повторно. Я стремлюсь к тому, чтобы его прошлое оставалось заметным в скульптуре. Есть много предметов из дерева, которые можно использовать, и это вносит смысл в
скульптуру.
– Какова основная идея вашего творчества, расскажите на примере некоторых работ?
– Я всегда создаю скульптуры в реальную величину, ведь скульптура и зритель живут в одном и том же пространстве, дышат одним и тем же воздухом. В своих ранних работах меня особенно сильно интересовало смешение различных языков – игрушки были уникальными предметами для исследования данной идеи. В своей работе «Джепетто» (1998 год) я создал композицию вокруг фигуры Пиноккио. Это детская голова, созданная с подвижной шеей при помощи желатина и дерева. В какой -то степени, образ Пиноккио появляется во многих моих работах, каждая скульптура, изображающая ребенка, – это кусок дерева, который мечтает стать ребенком.
Свою работу «Матрёшка» (2004 год) я создал, использовав ту же стратегию. Я взял матрёшку и создал ее в натуральную величину и с реалистичными чертами.
В большинстве своих работ совмещаю художественное представление с абстракцией, комбинирую материалы, изучаю разные экспрессивные способы сочетания дерева с другими материалами и предметами. Я начал экспериментировать с комбинированием при создании образов животных с животными в таких работах, как «Козел» (2000 год), или мой проект со страусами, созданный в 2005 году. Комбинирование в скульптуре с животными дает больше свободы. Это работа не по психологии предмета, это скорее исследование в псевдонаучной манере. В процессе работы над скульптурой «Козел» я постоянно обращался к творчеству Пикассо. Что касается страусов, эти животные – нечто среднее между реальными и мифологическими. Я использовал настоящие кости страусов, дополнял конструкцию другими материалами, поэтому они максимально про экзистенциальные. Есть много отличных скульпторов, которые собирают скульптуры животных из различных материалов, я делю их на две группы: одни начинают с прототипа, с животного, а другие начитают с предметов, из которых планируют комбинировать.
Если пытаться сделать то же самое с человеческой натурой, есть риск создать зомби – киборга. Если вы хотите сочетать несочетаемое, вам нужно поменять стратегию, правильно направить ее, представить психологию предмета. «Человек и лошадь» (2003 год) – это работа в традиционной технике, ребенок собран просто, чтобы показать объект, «Пиноккио». Психология же работы – снаружи. Лошадь в динамике, но, в то же время, как ребенок, статична и стоит на лестнице.
В своих первых работах я старался заглянуть вглубь себя; автопортрет художника – очень важная вещь. Это и сейчас присутствует в моих работах, но уже в меньшей степени. Мои герои впечатляют зрителя, они
не остаются равнодушными. У первых образов не было моделей – прототипов; когда же я начал использовать живые модели, мой
взгляд вышел за рамки, появились характеры моделей – их характеры и мое внутренне состояние стали альтернативой друг другу.
Теперь же собранные скульптуры – это психология, они о том, что буквально происходит внутри. Фигуры, собранные из объектов,
говорят о мыслях и чувствах тех предметов и героев, которых они представляют. «Тело» я представляю себе ограничением, оболочкой;
как и в работах Энтони Гормли, мне больше интересно то, что происходит внутри и за пределами оболочки. В конце концов, то, что происходит внутри и снаружи – это хороший способ объяснить, что происходит с
персонажем. Моя история и история моих моделей теперь переплетаются.
В работе «Марти с накидкой» я изобразил своего племянника в костюме, который напоминает созданный как бы им самим костюм. В ней я открыл для себя идею некомфортного детского взгляда.
Есть еще несколько замаскированных работ, например, «Цыпленок», «Волк» и «Дикий» придуманы мной – всем очевидно, что там присутствует тема детства. Иногда я черпал вдохновение в реальных домашних и бытовых сценах. В одной из скульптур я посадил ребенка на плечи отцу; тело отца – это опора, рама для «великана». «Великан» – чаще всего это ребенок. Я использовал пространство ребенка и его окружение, фрагменты отца создал из кусков дерева. Лицо отца осталось незаполненным – еще один случай, когда отца нет. Вы сами понимаете, что отец отсутствует, а ребенок играет роль главного героя.
«Эквилибристы» – это скульптурное изображение моих племянников, но, когда я создавал эту работу, я думал над понятием семьи в целом, поэтому близнецы играют одновременно роль братьев и родителей малыша.
Мне также интересно передавать окружение персонажа. Я бы хотел, чтобы зритель эмоционально становился частью скульптур, был вовлечен в них, впечатлен. В некоторых работах взгляд героев может даже вызывать у зрителя чувство дискомфорта. К таким работам относятся «Дитя халата».
– Что для вас самое сложное в работе?
– Я создаю свои скульптуры, для того чтобы развиваться, и мне нелегко сочетать это с запросами реального рынка и с календарем выставок.
"Кукольный Мастер" № 55/ 2017 г.
Все выпуски печатной версии журнала можно приобрести здесь:
www.instagram.com/akademiyatvorchestva