предыдущие главы ⤈
==========
Я выберусь отсюда. Я думала, что стану счастливее, уехав из своего города. Но на самом деле здесь я тоже не счастлива и я наконец поняла, что не буду счастлива нигде.
Что, если в этой жизни для меня не подготовили счастья?
У меня была теория о том, что меня не должно быть здесь.
В какой-то из тех случаев, когда я должна была умереть, я просто не умерла. По какой-то невероятно нелепой случайности я осталась жить. Но самое смешное и страшное, что плана на этот случай у бога не было. Вот так я и осталась в вакууме - вроде бы я живу, но за стеклом. Вся жизнь проходит мимо, а я просто стою за стеклом и ее взглядом провожаю.
Я всегда была не той. Не самой умной, не самой красивой, не самой высокой, не синеглазой, не блондинкой, не богатой, не везучей. Я оказалась не той, кого любят всей душой и, в итоге, не той, на которой женятся. Я была не той и не там. Сначала я не верила, я сражалась, я пыталась выплыть, вырваться из этого ада. Я училась, я стремилась, я пыталась сделать себя лучше. Но со временем смирилась. Как ни смешно и ни грустно - я сложила руки и просто пошла ко дну.
Семь дней в изоляции пролетели незаметно. Депрессия накрыла меня с головой и я даже не могла вспомнить, чем занималась полчаса назад. В принципе, я ничем и не занималась: если не забывала, то ела, потом лежала на кровати, включив на фоне какой-то сериал, затем лежала на полу. Мылась в душе по полчаса, пока горячая вода не заканчивалась в бойлере и оттуда начинала литься холодная. Но я не чувствовала ничего. Я была похожа на пустую оболочку, которую покинула душа. Временами я будто бы смотрела на себя из дальнего угла своей комнаты и не могла понять: жива я или нет.
Такие приступы депрессии случались со мной с тринадцати до шестнадцати лет. Я просто возвращалась домой и садилась в своей комнате в кресло, даже не включая свет. Так я могла сидеть, не шелохнувшись, часа три-четыре, пока не засыпала. Мама часто заходила в мою комнату, чтобы проверить. Я думаю, она очень волновалась. Я уверена, что она боялась, как бы я чего с собой не сделала. Но тогда я не могла думать ни о чем. Тогда, точно так же как сейчас, душа моя просто покидала тело, оставив его в вакууме, где ничего и никого нет.
У меня замерзли ноги. Несмотря на то, что на них были надеты теплые зимние носки, я чувствовала холод, идущий изнутри. Я пришла в себя, лежа на полу. Не знаю, сколько я там пролежала, но ноги действительно замерзли и я не сразу смогла на них встать. первым делом я посмотрела в телефон: прошло семь дней с момента моего последнего выхода из квартиры. Под ложечкой сосало. Открыла холодильник - пусто. Хочешь-не хочешь, а нужно идти в магазин.
Посмотрела в зеркало. Да уж. Несмотря на то, что я так плохо ела все эти дни, ноги и талия не похудели, зато глаза ввалились и я стала похожа на наркоманку в завязке.
Из магазина я тащила две больших сумки. Уже в квартире у одной из них лопнули ручки. Если бы это случилось где-то по дороге, то я не смогла бы дойти домой. Здесь повезло.
Игнасио снова объявился в моей жизни еще через пару дней. Я как раз заканчивала свой “рабочий день” в десять часов вечера, когда он позвонил по телефону.
- О чем ты больше всего жалеешь сейчас? - спросил он, глядя на звезды через люк в машине.
- О том, что мы не у костра. Хочется картошки из костра.
Через двадцать минут перед нами уже потрескивал огонь. Где-то метрах в десяти блестела вода. Игнасио оборачивал каждую картофелину в фольгу и складывал в пластиковый судочек на коленях. Я молча следила за ним.
- Что? - он поймал мой взгляд боковым зрением.
- Как жаль, что мы не любим друг друга. - вздохнула я. - Мы были бы идеальной парой. Ты такой красивый и добрый. Ты - то, что мне надо.
- Почему ты так думаешь, Аврора?
- Я бы грустила и “меланхолила”, а ты бы готовил мне еду и приносил вино. А потом бы мы смотрели вместе какое-нибудь кино. Этот вирус подарил мне период счастья…
- Правда? Ты одна так думаешь. В основном люди не рады этой изоляции.
- А я рада. Я боюсь того, что будет, когда она закончится.
- Почему? - он перестал оборачивать картофель и смотрел на меня.
- Потому что я снова растворюсь в жизни и потеряю счет времени. И с тобой мы будем видеться еще реже. И я не смогу сидеть дома две недели подряд и не выходить на улицу. Я снова не смогу много чего.
- Работай из дому.
- Не могу. Я не могу найти такую работу, чтобы работать из дому.
- Почему?
- Потому что я ничего не умею. Я умею огромное количество всего понемногу, но ничего серьезно и полноценно! Я никто и зовут меня никак. Я все время гналась за какими-то непонятными мечтами и в 35 лет оказалась пустышкой.
Он молча продолжил свою работу.
- Я еще не встречал таких драматичных людей, как ты.
Я улыбнулась. Меня не называли драматичной никогда. Я смотрела на профиль Игнасио, так увлеченно занимающегося картофелем и пыталась понять: что нас держит вместе? Почему нам так хорошо рядом, притом, что мы можем не видеться и не созваниваться неделями.
- Жизнь - простая штука. Либо ты доволен ею, либо нет. Компромиссы я не отношу к счастью, потому что ты должен пожертвовать какими-то своими мечтами или еще чем-то. То есть, это действительно не может быть счастьем. Но, самое грустное - это то, что абсолютно счастливых людей возможно и нет совсем. Я лично не встречал еще ни единого человека, полностью довольного своей жизнью. То есть, мы изначально должны принять то, что мы не можем быть абсолютно счастливы.
- Возможно, это одна из моих маний. Мне нужно все довести до конца, иначе я сойду с ума. Я довожу до конца все. Но не могу довести до конца единственное дело в своей жизни - я не могу стать счастливой. Это странный и довольно глупый парадокс. Вот скажи мне, Игнасио, ты счастлив?
- Мм… Я смог смириться со своими компромиссами, поэтому могу сказать, что я счастлив. У меня есть работа, своя квартира. Я еще достаточно молод, но уже независим и могу вот в полночь сидеть с тобой в лесу и печь картошку в костре…
- Сарказм? Это хорошо. Тогда ответь на еще один вопрос: если бы тебе не пришлось сейчас со мной печь картошку, то где бы ты хотел оказаться?
- Ммм… - он задумался на секунду. - Нигде. Тут. Я же сказал, что доволен жизнью и считаю себя счастливым. Мне просто интересно, что с тобой случилось, что ты не можешь тоже стать счастливой. Неужели отношения с бывшим мужем так сильно тебя подкосили?
- Нет. - Я пошевелила костер длинной палкой. - Еще до него было много всего. Я думаю, что во всем виноваты книги. Я слишком много читала и поверила в то, чего на самом деле не может быть. Мир оказался не таким, каким я его сама для себя придумала. Но было уже поздно, когда я это поняла. И это отстой. Быть взрослым - это настолько хреново, что я даже не могу описать свое разочарование.
- Тебе было лучше быть подростком?
- Нет. Мне было лучше в детстве. От меня ничего не ждали, ничего не требовали. Я была достаточно умной для того, чтобы рано научиться писать и читать, чтобы попасть в экспериментальный класс, чтобы полюбить чтение. А потом что-то пошло не так. Потом мы с реальностью разошлись в разные стороны и так и пошли параллельно друг другу, временами пересекаясь. Но никто из окружающих меня людей этого так и не смог понять.
- Что из книг ты искала в реальной жизни?
- Отношений, людей. Чтоб таких, как в книгах - глубоких, серьезных, понимающих. Людей храбрых, отважных, ярких.
- И не нашла?
- Нашла. Одного человека.
- Бывшего мужа?
- Нет. До него.
- И где он?
- Он погиб.
- Давно? - спросил Игнасио после небольшой паузы.
- Мне было 23, ему 18.
- Расскажешь?
- А что рассказывать? Мы не были с С.(назовем его так) парой. У него были свои девушки, у меня свои парни. Мы просто переписывались, общались во время встреч с общими друзьями. Он был до невозможности добрым и милым. Я таких людей больше не встречала. Сейчас вот подумала об этом и поняла, что ведь и правда - таких я больше не встречала. Мы познакомились, когда ему было 15. Я дружила с сестрой его друга - мы встретились во дворе. Через какое-то время мы стали здороваться друг с другом на улице, затем начали подходить друг к другу на танцах, просто пообщаться. Затем обменялись номерами. Хорошо общаться мы начали, когда ему уже было 18, а мне 23. Тогда я училась в другом городе, он тоже поступил учиться, но в другое место. На учебу он ездил на электричке каждый день.
Мне стало трудно дышать от воспоминаний. Я бросила украдкой взгляд на Игнасио. Он внимательно слушал и терпеливо ждал продолжения.
- У нас обоих были тяжелые периоды. У меня - неурядицы на учебе, у него проблемы с девушкой. Я приходила после пар домой уставшая, измотанная. Затем учила уроки и до поздней ночи переписывалась с ним. Он подбадривал меня. У нас сложились необычайно теплые отношения. Я бы даже не назвала это любовью в привычном смысле - это было словно полное объединение душ, будто два кусочка одного пазла. Это было так гармонично, что не могло продолжаться долго.
Снова пауза. Я набрала воздуха в легкие.
- Никто кроме моей самой близкой старинной подруги не знал о наших “отношениях”. Я рассказала только ей, потому что эта гармония была настолько мне дорога, что я не хотела выставлять ее напоказ.... В тот февральский день у нас были две пары английского подряд. На большой перемене мы выскочили на рыночек неподалеку, чтобы что-то купить. Я уже не помню, что именно. У ворот рынка меня застал звонок. Звонила подруга. Она спросила у меня: ты сейчас одна? Я ответила: нет, с подругой. Она: подойди к ней. Я подошла. Она: ты около нее? Я: да. Она: Позавчера С. избили на какой-то промежуточной станции железной дороги и бросили под поезд. От него осталась только половина тела. Сегодня ночью он умер в реанимации…
Я не удержалась. Предательские слезы выкатились из моих глаз и медленно поползли по сухим щекам.
- Из того дня я помню только, как вернулась в общежитие. Я тогда жила с двумя девочками, одна из которых была моей одногруппницей. Я пришла, переоделась, села за уроки и разрыдалась. Я просто сидела и рыдала, испугав соседок до полусмерти...Последующие полгода я не помню. Это была моя вторая ужасная депрессия. Я много плакала, скрываясь ото всех. Я писала много стихов, посвященных С. Я не знала, куда себя деть. Мне было больно вспоминать его. На похоронах я даже не смогла зайти проститься - мне было очень больно…
Игнасио молчал. Я была благодарна за это. Мне не нужны были слова утешения. Мне просто нужен был человек рядом. Вот и все.
Оглядываюсь назад и вижу себя. Снова я. Я везде, в каждой молекуле. Конечно, ведь это - моя жизнь и я в ее центре.
Будда сказал, что жизнь - это страдание. Ведь страдание - это любое чувство, нас переполняющее. Любое чувство…
В детстве и юности мы все хотим быть уникальными, не такими, как другие. И я - не исключение. Мне всегда хотелось выделяться среди других, быть не такой не только снаружи, но и внутри.
Бойтесь своих желаний. Я действительно оказалась не такой, и это на самом деле не благословение, а проклятье. Пока все налаживали личную жизнь, строили карьеру, укреплялись в обществе, я тонула в себе. Внутри меня с детства сражались ангел и демон, перетягивая то на одну, то на другую сторону. Это странно, что я не сошла с ума от такого. Хотя… вдруг все это только в моей голове? Вдруг на самом деле я все-таки сошла с ума и сейчас лежу где-то в доме для умалишенных, привязанная к кровати, под действием лекарств и просто брежу, создав в воспаленном мозгу всю эту жизнь?
От таких мыслей по спине бегут мурашки.
Я встаю с кровати и делаю себе чай. За окном темно, ночь еще не ушла. Скоро рассвет, часы показывают три часа утра.
Я не включаю свет - у кровати висит новогодняя гирлянда из больших китайских фонариков. Она светится и мне видно куда наливать кипяток и бросать пакетик.
Взяв кружку в руки, я опираюсь о стол и оглядываю свою комнату: я всегда хотела жить так, чтобы все мои вещи, которыми я действительно дорожу, вместились в один рюкзак. Теперь так и есть: ноутбук, пачка документов, планшет для рисования, фигурка Тоторо, хлорофитум, что подарила сестра. Только лишь это имеет значение. Остальное все неважно.
Как грустно, что в этом мире считается, что депрессия и потерянность в жизни - это удел только подростков. Странные непонятные утверждения, что в 15-18 лет мы перерастаем все свои неуверенности и дальше твердо ступаем по жизненному пути.
Это ведь настолько сильная неправда, что нею можно выколоть глаза!
Почему люди становятся алкоголиками, наркоманами, игроманами? Это все из-за нереализованности. Каждый человек для чего-то рожден в этот мир и если он так и не находит свою миссию, то просто слетает с катушек.
И глупая уверенность некоторых, что главная миссия существования - это родить ребенка, сводит меня с ума! Не может быть жизнь дана только ради того, чтоб воспроизвести следующую такую же жизнь. Это все сопутствующие функции, это - замкнутый цикл.
Взять хотя бы писателей, поэтов, ученых и так далее. Это люди, которые выполняют свою миссию - одни пишут книги, картины и стихотворения, берущие за душу, другие толкают вперед воз прогресса, улучшая жизнь.
А что делают те, кому не открылась суть их жизни? Одни становятся зависимыми от чего-то, другие сходят с ума, третьи живут в вечной депрессии, четвёртые убивают себя. Есть еще те, кто живет бездумно и ни о чем не переживает. Вот они - счастливчики.
Когда я была замужем и не общалась с людьми месяцами, муж говорил: “Нельзя ни с кем не общаться! Тебе надо найти друзей.” На мой вопрос: “как” он не мог ответить.
Временами я пыталась завести дружбу с кем-то, но мой интерес быстро угасал: его трудно поддерживать, если у вас нет ничего общего. Сплетничать о ком-то или обсуждать Дом2 - это не интересно не потому, что я ханжа, а действительно меня не цепляет.
Именно из-за того, что я привыкла быть одна, эта самоизоляция и не принесла мне большого ущерба.
Внезапно мне захотелось собрать вещи и просто пойти домой. Поезда, автобусы, автомобили не пропускают на дорогах, но мне нужно было просто собрать свою котомку и пойти пешком. Я даже рассчитала, что дня за три-четыре я дошла бы до родительского дома. Но вряд ли я вообще смогла бы осилить этот путь одна. Вот был бы у меня такой надежный друг, с которым все по плечу!
Вспомнила, что в шесть утра начнется концерт BTS, который транслируют бесплатно онлайн по всему миру из-за режима самоизоляции. Но я не буду смотреть.
Любовь к актерам и певцам сродни любой неизлечимой болезни. Ты знаешь, что счастливого конца не будет и после каждой хорошей новости приходит осознание того, что общая грустная картина из-за этого не изменится и конец все равно будет неизменен. Это разбивает мне сердце и я стараюсь дистанцироваться от людей в любом их проявлении. Мне нравится музыка - я ее слушаю, мне нравится фильм - я его смотрю. Но не позволяю себе сильно полюбить ни певцов, ни актеров, ведь счастливого конца у этой односторонней любви тоже не будет. Но я впустила их в свою жизнь и теперь горько об этом сожалела, ведь у меня появилась еще одна причина остаться.
Когда я жила в одном из тех других городов, мне нравилось ходить вечером по улицам и смотреть в окна. Я просто шла и смотрела в окна вторых и третьих этажей, на их шторы и люстры. Отблески работающих телевизоров на потолке и стенах, иногда мелькали тени живущих там людей. Это небольшое вторжение в чужие жизни давало мне теплое ощущение дома. С одной стороны мне нравилось чувствовать, будто я и сама сейчас вернусь домой, что в этом далеком от родного дома городе меня тоже кто-то где-то ждет. С другой же стороны мне нравилось ощущение моей обособленности от чьего-то теплого семейного очага. Вот он, этот дуализм моего мозга, который не дает мне жить вот уже 35 лет!
Продолжение следует...