К четырем часам дня 4 июня 1859 года в сражении франко-итало-австрийской войны, произошедшем у города Маджента, наметился перелом.
Австрийцы сумели почти полностью восстановить свое положение у моста через канал Навильо-Гранде, поставив французскую дивизию Меллине на грань поражения. Фельдцейхмейстер Дьюлаи даже поспешил отправить императору Францу-Иосифу победную телеграмму. Но тут на поле боя появился, наконец, давно ожидаемый корпус генерала Мак-Магона.
Клам Галлас пытался использовать чрезмерную растянутость позиции Мак-Магона, нанеся удар по дивизии Эспинаса силами бригад Балтина и Резничека. Французы наступали по обе стороны дороги из Маркалло в Мадженту в батальонных колоннах рот: 2-й полк зуавов и 71-й линейный справа, Иностранный легион и 72-й линейный слева. Артиллерия шла по дороге под прикрытием егерей из 11-го полка.
Солдаты Клама Галласа атаковали передовые батальоны Эспинаса, но к Маркалло пробится не смогли. В густой растительности взаимодействие между частями на поле боя утрачивалось, бой превращался в серию разрозненных стычек. В такой ситуации на передний план выходила индивидуальная инициатива и подготовленность командиров низшего звена, а в этом французы значительно превосходили своих противников.
Тем не менее, сказать, что все шло по плану, было бы явным преувеличением.
Первым намеком на неприятности стал кавалерийский заслон 7-го полка конных егерей, промчавшийся в тыл прямо по боевым порядкам Эспинаса. Егеря не выдержали удара австрийской пехоты, тремя колоннами следовавшей за ними.
Завидев белые мундиры, капитан Рембер из 1-го полка Иностранного легиона не раздумывая приказал атаковать, хотя в тот момент у него в распоряжении была лишь неполная рота швейцарцев. К счастью, заметив бедственное положение легионеров, командир 2-го полка полковник Луи де ла Шабрие приказал своим людям сбросить лишнюю амуницию и атаковать. Едва он успел произнести эти слова, как его сбила с седла австрийская пуля. Шабрие был мертв, но его последний приказ был исполнен буквально. Австрийцы откатились, заняв оборону вдоль железной дороги к северу от Мадженты, где их позиции были усилены рвом и частоколом.
Пока Эспинас гнал австрийцев обратно в Мадженту, дивизия ла Моттеружа сделала четверть оборота влево, чтобы совместно с частями Винуа, приближавшимися со стороны Понте-Нуово атаковать обнесенную стеной ферму в Кашина-Нуово.
Здесь держали оборону два венгерских полка. Их солдаты массово сдавались: за несколько минут французы взяли в плен полторы тысячи человек. Было также захвачено полковое знамя, которое обнаружили обернутым вокруг мертвого тела полковника. Австрийский лейтенант, пытавшийся заставить своих солдат повернуться лицом к врагу, был ранен штыком в руку; в ответ он застрелил дезертира из пистолета.
И все же продвижение Мак-Магона к Мадженте не было легкой прогулкой. Идти приходилось по обломкам, ноги скользили и спотыкались о груды тел. Со всех сторон слышался треск ломаемых пулями деревьев. Отброшенные австрийские части упорно перестраивались под огнем и встречали французов залпами и штыками.
К пяти часам вечера солдаты Мак-Магона был уже могли разглядеть Мадженту, находившуюся от них в полутора километрах: город с узкими улочками, красными черепичными крышами и охристыми стенами, типичными для старинных итальянских поселений. Решительный штурм начался двумя часами позже, после перегруппировки сил.
Получив приказ штурмовать город, Императорская Гвардия выстроилась в линию. Реакция закаленных ветеранов Африки на прибытие изнеженных парижских «домашних войск» была предсказуема: «Гвардия! Уберите их отсюда! Пусть они стоят на страже в Сен-Клу! Горничные Тюильри будут очень огорчены, если им причинят боль!»
Мартимпрей из дивизии Винуа находился на правом фланге, Ла Моттеруж - в центре, Камю - во второй линии, а дивизия Эспинаса шла двумя колоннами слева. Мак-Магон лично возглавил атаку Иностранного Легиона.
Начальник артиллерии Мак-Магона генерал Оже развернул батарею из 39 орудий. Вскоре к ней присоединились еще около 30 пушек, установленных на берегу Навильо-Гранде. Снаряды разбивали баррикады на улицах Мадженты, рикошетили от бойниц садовых стен. Австрийские резервы стояли так плотно, что редкое ядро не находило себе достойную цель.
Австрийцы укрыли свою артиллерию и пехоту за железнодорожной насыпью, которая образовывала удобный бруствер. Неожиданно для самих себя, под крики «Ура!» и «Вперед!» легионеры и зуавы без команды бросились вперед.
«Как волна, разбивающаяся о морскую стену, французская атака разбилась вдребезги, ударившись об австрийскую оборону» - писал участник событий. – «Две атаки провалились с большими потерями, прежде чем французам наконец удалось прорваться в город».
Началась мясорубка. До войны в этом городе проживали 4000 человек, так что там было довольно много пригодных для обороны зданий. Сражение распалось на сотни отдельных поединков. Узкие улочки были забиты окровавленными телами, каждый дом представлял собой крепость, защищаемую солдатами в белых мундирах (многие из которых не говорили по-немецки), решившими драться до последнего.
Хорваты, возможно, и не отличались благонадежностью по отношению к австрийскому монарху, но в Мадженте их ружейный огонь был точен и смертоносен. То же самое можно было сказать и о тирольских стрелках, чья меткость пользовалась заслуженным уважением. Эти войска чрезвычайно затрудняли взятие Мадженты.
Во время штурма одного из зданий лошадь генерала Эспинаса споткнулась о лежащее на мостовой тело, и генерал спешился. Бросившегося к нему на помощь адъютанта Андре де Фройдфонда сразили сразу несколько выстрелов (позже тело нашли позже прислоненным к стене с десятью пулевыми ранениями).
Эспинас заметил, что выстрел произведен из многоэтажного здания, стоявшего на углу улицы. Груда трупов свидетельствовала о том, что французы пытались захватить дом, но потерпели неудачу. Приказав оказавшимся поблизости зуавам следовать за ним, Эспинас подбежал к этому дому. «Ломайте дверь!» - приказал он зуавам, и сам начал молотить по ней рукоятью сабли. Дверь не поддавалась. Тогда Эспинас обратил внимание солдат на соседнее окно первого этажа, через которое можно было проникнуть в здание, и тут же из этого самого окна раздался выстрел, сразивший генерала. Пуля перебила ему руку, а затем вошла в почки. Эспинас выронил меч и рухнул на землю. Вид окровавленного генерала привел зуавов в ярость, они снесли с петель ворота и вырезали всех найденных в здании австрийцев без малейшего намека на сочувствие или жалость.
Пленных, которых было очень немного, собирали в церкви на площади. Резня прекратилась только на рассвете 5 июня.
Солдаты намеревались отпраздновать победу, и, не теряя времени, ворвались в винные погреба и разбили бочки. Подвалы были залиты вином, и множество французских солдат утром были обнаружены утонувшими в этих подвалах. На улицах Мадженты трудно было отличить мертвых от мертвецки пьяных. Можно было пройти от одного конца города до другого, ни разу не ступив на землю - так густо лежали трупы людей и лошадей и неподвижные тела упившихся.
Уцелевшие защитники города отошли в Корбетту и Робекко. Отступление прикрывали дивизии из корпуса Цобеля и только что прибывшая с марша бригада Дормуса из V корпуса. Шварценберг отменил свою последнюю атаку на Понте Веккьо, когда разведка донесла о приближении дивизии III корпуса Трошу. На крайнем левом фланге австрийцев бригада Ветцлера бродила по рисовым полям, так и не создав какой-либо угрозы слабому правому флангу французов.
В ту ночь Наполеон III лег спать полностью одетым в полуразрушенной гостинице в Сан-Мартино. Вокруг были разбитые повозки и санитарные фургоны, полные раненых солдат. Лишь утром адъютант сообщил ему о том, как промедление генерала Мак-Магона сначала едва не обернулось катастрофой, а затем спасло почти уже проигранное сражение.
Всего в сражении с французской стороны участвовали 49945 человек пехоты, 1207 кавалерии при 87 пушках. С австрийской - 58183 пехоты, 3435 кавалерии при 152 опудиях.
Французы потеряли более 707 убитыми, 3223 ранеными и 655 пропавшими без вести (всего 4585). Австрийцы недосчитались 10226: 1368 убитых, 4358 раненых и 4500 пленных.
Пьемонтские войска в сражении практически не участвовали, что вызвало ропот среди солдат Наполеона. Император отметил решительный вклад в победу Мак-Магона: генерал стал маршалом и герцогом Маджента. Сам император большую часть сражения оставался простым зрителем, что едва не привело к катастрофе. Французам просто повезло, что австрийский командующий был откровенно некомпетентен, и не сумел использовать и развить местный успех своих войск.
Австрийцы потерпели очередное поражение, но они не были разбиты, и сохраняли численное превосходство над противником. Маджента не стала генеральным сражением, тем не менее, это была очень яркая победа, о которой мы вспоминаем ежедневно.
Ну, хорошо. Не все "мы", но графические дизайнеры, верстальщики, и многие другие – вспоминают ежедневно.
Дело в том, что в том же году французский химик Франсуа Верген создал новый красновато-фиолетовый краситель. Услышав о победе над австрийцами, он назвал новый цвет «маджентой». Это название прекрасно известно каждому, кто использует в своей работе цветовую модель CMYK…
1. Первая телеграфная война
3. Мастер-класс князя ди Кавура
4. Крушение карьеры фельдмаршала фон Урбана
5. Монтебелло: война в тумане
6. Итальянский король - капрал зуавов
7. Авантюра Луи-Наполеона
9. Почему пурпурный цвет называется "маджентой"
Делитесь статьей и ставьте "пальцы вверх", если она вам понравилась.
Не забывайте подписываться на канал - так вы не пропустите выход нового материала.