«Бесы» - наиболее политизированное произведение Достоевского, роман-предсказание, предупреждение. На идею натолкнуло знаменитое «дело Нечаева»: Сергей Нечаев, нигилист и революционер, руководитель радикального кружка «Народная расправа» организовал убийство студента Иванова с целью «скрепить кровью» членов своей организации (ну и избавиться от конкурента, которого обвинил в предательстве). В это время в России начинают зарождаться террористические, радикальные движения в среде интеллигентов и разночинцев. Об истоках, причинах, мотивах и последствиях «нечаевщины» размышляет писатель в своем романе «Бесы»: «На вещь, которую я теперь пишу в „Русский вестник“, я сильно надеюсь, но не с художественной, а тенденциозной стороны; хочется высказать несколько мыслей, хотя бы при этом пострадала художественность. Но меня увлекает накопившееся в уме и сердце; пусть выйдет хоть памфлет, но я выскажусь».
⠀
Еще одним подтолкнувшим к написанию фактором стал окончательный разрыв и ссора с И.С. Тургеневым. Писатели, которые в юности уважительно относились и даже восхищались творчеством друг друга, затем заметно отдались друг от друга, помимо личных конфликтов, их разделили политические убеждения: И.С. Тургенев — убежденный западник, сторонник введения парламентских форм правления в России, Достоевский же после каторги и ссылки — пламенный христианин, убежденный монархист, яростный противник европейской буржуазной цивилизации (признающий, как мы уже говорили, достижения в области культуры и науки).
⠀
В образе «великого писателя» Кармазинова в «Бесах» Достоевский заклеймил ненавистный ему тип либерала-западника, которого он считал виновником появления в России С.Г. Нечаева и ему подобных. Это убеждение еще больше окрепло в Достоевском, когда в 1867 г. он посетил в Женеве заседание первого конгресса Лиги мира и свободы. Писатель был поражен тем, что с трибуны перед многотысячной аудиторией открыто провозгласили истребление христианской веры, уничтожение монархий, частной собственности, чтобы «все было общее, по приказу». «А главное, — писал Достоевский своей племяннице С.А. Ивановой, — огонь и меч, и после того, как все истребится, то тогда, по их мнению, и будет мир».
Страшный теоретик разрушения в «Бесах», «длинноухий» Шигалев полностью наследует впечатления Достоевского от конгресса, а Ставрогин и Петр Верховенский разделяют впечатления от общения тогда же с главным вождем анархизма М.А. Бакуниным, который не только был вице-президентом конгресса, но и произнес на нем чрезвычайно эффектную провокационную речь с требованием уничтожить русскую империю и вообще все централизованные государства. Главный же «бес» в романе – Николай Ставрогин, как бы завершает многолетние размышления писателя над демонической, «сильной личностью».
⠀
Ему в романе должен был противостоять монах Тихон: «Но не все будут мрачные лица; будут и светлые... В первый раз хочу прикоснуться к одному разряду лиц, еще мало тронутых литературой. Идеалом такого лица беру Тихона Задонского. Это тоже Святитель, живущий на спокое в монастыре. С ним сопоставлю и свожу на время героя романа. Боюсь очень; никогда не пробовал; но в этом мире я кое-что знаю». Однако в первоначально напечатанную версию романа глава «У Тихона» не вошла, редактор побоялся включить ее по «нравственным соображениям». Так роман остался без центрального столкновения между атеистом Ставрогиным и носителем истинной веры Тихоном. Сейчас мы имеем возможность читать произведение «без купюр», хотя еще в советское время роман некоторое время печатался без этой главы.
⠀
Достоевский продолжает тему из «Преступления и наказания» - здесь снова «идейное» преступление. Фанатичная одержимость идеей – и есть настоящая бесовщина по Достоевскому. Петр Верховенский, поверивший исступленно в Ивана-Царевича — Ставрогина, Кириллов, решивший доказать истинность своей идеи путем самоубийства, и даже Шатов, фанатически проповедующий Ставрогину свою веру в богоносность русского народа, — все они становятся рабами своей идеи. Тогда как христианство – это свобода, это не идея, а любовь и сострадание, идущие от сердца.
⠀
«Бесы» роман, о котором говорят и обсуждают до сих пор. Не случайно к нему обращается и Джон Кутзее в «Осени в Петербурге» - переосмысливая его с позиции человека конца ХХ века, а экранизации выходят каждое десятилетие. Мир до сих пор волнуют причины, механизмы и последствия возникновения «бесовщины».