«Великое пятикнижие» – такое название дано литературоведами неофициальному циклу из пяти самых масштабных романов Достоевского, которые были написаны один за другим в 60-70-е годы XIX века и словно связаны друг с другом, продолжая, развивая главные темы и идеи автора. Это самые глубокие, спорные, издаваемые и оказавшие наибольшее влияние на последующую культуру произведения Достоевского.
⠀
В пятикнижие входят: “Преступление и наказание” (1866), “Идиот” (1869), “Бесы”(1872), “Подросток” (1875) и “Братья Карамазовы” (1880). Само это название – «пятикнижие» - отсылает к началу Ветхого Завета – Пятикнижию Моисея, таким образом Достоевского как бы называют литературным пророком, который переосмысливает библейские идеи.
⠀
Как можно рассказать об этих книгах в постах? По каждому из этих романов можно прочитать полугодовой курс лекций и ни разу не повториться )) Совершенно никаких возможностей для анализа и даже краткой интерпретации у нас здесь с вами нет ) Поэтому - коротко и слегка ) Ну а если говорить о моем личном отношении – именно в этом «цикле» два моих любимых романа Достоевского – «Преступление и наказание» и «Братья Карамазовы».
⠀
Немного из истории создания первой книги. Замысел «Преступления и наказания» родился из нескольких черновиков. Один из них – роман «Пьяненькие» - в «П и Н» он вошел темой семьи Мармеладовых. Ну а основную сюжетную линию Достоевский «подсмотрел» в реальной жизни: громкое дело об убийстве двух женщин студентом из раскольников. Первоначально Федор Михайлович писал роман-исповедь, в котором повествование должно было идти от лица убийцы-студента. Эта рукопись не сохранилась (кстати, именно ее по сюжету будет искать Николас Фандорин в романе Бориса Акунина «Ф.М.») Ну а идею о «сильной личности», которая не боится ни суда, ни угрызений совести, автор вынашивал еще со времен каторги.
⠀
Ну что ж – говорить о сюжете, думаю, нет смысла ))) Вряд ли найдется человек, который не слышал про идейного студента с топором и убиенную старушку. Если ооочень коротко, то основные размышления автора в романе выстраиваются на сравнении двух типов преступления и двух типов наказания.
⠀
Преступления для Достоевского делятся на идейные и безыдейные, а наказания на юридические и нравственные. Особенно беспощаден писатель к идейным преступлениям, а самым страшным наказанием считает нравственное.
⠀
Раскольников совершает именно идейное преступление: он делит людей на необыкновенных, «наполеонов» (сильные личности, стоящие выше других и имеющие право пролить кровь ради высших целей и не испытывающие угрызений совести), и обыкновенных, «тварей дрожащих», и решает проверить тварь ли он дрожащая или право имеет – без спойлеров, но уже в самом начале романа читатель понимает, что переступить через кровь Родион не сумеет и ждут его последовательно оба типа наказания и духовное воскрешение.
⠀
При этом криминальная история стала для автора не только темой, но и поводом для размышлений о социальных обстоятельствах, толкающих человека на преступления, а также возможностью показать, какие сложные «химические» процессы происходят в душах людей. Но, конечно, не хватит целой монографии, чтобы рассказать о всех темах, композиционном построении, стилистике и прочем в этой книге. Тут нам и «Петербург Достоевского», и униженные и оскорбленные бедные люди, символом которых (и самого Родиона) становится бедная лошадка из сна, удивительная схема двойников и антагонистов главного героя, христианские темы и мотивы (например, тройной обмен крестами, в котором участвуют убийца и жертва и, конечно же, воскрешение Лазаря…), образ Свидригайловской вечности в виде «баньки с пауками», который со страниц романа на самом деле шагнул в вечность – настолько часто он цитируется и упоминается и по сей день.
⠀
Полемика, которая развернулась после выхода романа, не утихает и по сей день. В 1866 году «Преступление и наказание» стало, по словам критика Николая Страхова, самым обсуждаемым произведением в российском литературном сообществе. Темы и идеи стали развиваться в литературе (роман уже в 80-е гг XIX века был переведен на все основные европейские языки), мы встретимся с ними в творчестве Андре Жида, Альберта Камю (который, кстати, называл себя учеником Достоевского), в «Процессе» Кафки и т.д. Ну а вопрос, имеют ли право пренебречь законами морали «высшие люди» - это и вовсе, можно сказать, вопрос всего ХХ века в разных его вариациях.
