По нашему возвращению офис встретил нас задумчивой тишиной послеобеденного «труда». Наполнив животы, члены нашей команды становятся тихими и малоподвижными. Все разбредаются по кабинетам и углубляются в имитацию работы, которая подразумевает, тишину, спокойствие и вдумчивость. В офисе царила тишина. Лишь София периодически нарушала её, отвечая на телефонные звонки. Но, получив из рук Марио свою порцию кулинарной радости, она тут же, с разрешения Марио, растворилась в комнате отдыха, поставив предварительно телефон на бесшумный режим автоответчика. Наступил час блаженной «деловой» тишины. Марио похлопал меня по плечу, пожелал хорошего отдыха, пообещал зря не беспокоить, передал привет моей семье и исчез в своём просторном кабинете. Мы все знаем, что в компании существует ещё одна традиция: пока София в одиночестве наслаждается персональным обедом от Антонио Мистроджакомо, Марио тоже предаётся послеобеденному наслаждению с кубинской сигарой и бокалом коньяка. Для Марио послеобеденное время – лучший момент для обдумывания задач и принятия правильных решений. Именно поэтому Марио всегда назначает совещания и вызывает нас для отчёта только во второй половине дня после часа сытого «смысла жизни».
Довольный исключительной благосклонностью Марио и переполненный непроходящим восторженным послевкусием секса с Роминой я отправился к себе, развалился в кресле и с удовольствием закурил. «Какое счастье, что Марио может позволить себе отходить от общих правил и разрешает себе и всем остальным курить в офисе», - подумалось мне сквозь наслаждение жизнью. Потушив сигарету, я нехотя встал, перебрался за свой рабочий стол и включил компьютер. Ничего срочного не было, только сообщение, что Марио получил и прочитал мой отчёт. Какой-либо реакции от него я не ждал, так как всё, что было в нём написано, мы уже обсудили за обедом, и я получил высшую оценку моих трудов. Я удовлетворённо выключил компьютер, привёл в порядок все бумаги на столе и решил начать пользоваться предоставленным мне недельным отпуском. Время было ещё мало, около четырёх часов. До ужина с Роминой ещё было три часа, и я вознамерился пойти прогуляться по городу. Можно было, конечно, зайти на квартиру, которую я снимаю, чтобы каждый день не ездить из Вальдериче в Палермо и обратно. Но мне захотелось прогуляться, зайти на набережную, посидеть на берегу и отдышаться. Слишком уж бурные на события и эмоции выдались последние дни, и особенного этот понедельник. Я вышел из кабинета, помахал рукой сыто растёкшейся на своём троне и довольно улыбающейся улыбкой чеширского кота Софии и вышел на улицу. Было жарко, но я люблю жару и практически никогда не прячусь от солнца. При этом меня одинаково радует, как несусветная жара, так и крепкий морозец. Единственно, чего я не могу терпеть, так это кислую зимнюю погоду с температурой плюс-минус ноль. Я снял пиджак и бросил его в машину. Оставшись в одной лёгкой белой рубашке, я расстегнул три верхние пуговицы, слегка обнажив поросль на груди, подзакатал рукава и надел темные очки. Поглядевшись в зеркало машины, я «поправил» причёску, разворошив волосы. Оставшись довольным собой и найдя себя весьма привлекательным и сексуальным, я с самодовольной улыбкой неспешно отправился в сторону моря. В те нечастые минуты, когда я могу себе позволить просто бесцельно пошататься по полюбившемуся мне за эти годы городу, я часто вспоминаю мою первую встречу с Палермо, когда я обалдевший от солнца и радости наворачивал круги по городу, заглядывая в каждую подворотню и фотографируя всё и вся. Я влюбился в этот город, в это страну, в этих людей практически с первого раза. Хотя, если быть честным, мою любовь с малолетства взращивали родители. Но всё это – совершенно другая история, достойная отдельного рассказа…
Вот и в этот раз я полностью погрузился в наслаждение прелестями Палермо, жарким, но не жгучим вечереющим июньским солнцем и удовольствием от себя любимого. Я особо не следил за маршрутом, просто шёл в сторону моря, пересекая перекрёстки и проходя от одной улочки к другой. Сам не заметил, как вышел на Пьяцца Витториа, чему непроизвольно обрадовался. Не задумываясь, я направился вглубь сада и оказался перед передвижным лотком с мороженым. Как я и надеялся, меня встретил улыбчивый седовласый марокканец Абделлах. За время моего проживания в Палермо мы успели немного подружиться, и наша встреча всегда была радостным событием для обоих. Абделлах получал возможность немного заработать и поболтать ни о чём. Я же - моё любимое шоколадно-апельсиновое мороженое и порцию баек от Абделлаха о его прекрасной стране и о перипетиях жизни его семьи в Палермо. Мы радостно поприветствовали друг друга, и я получил любимый рожок, полный вкуснейшей прохлады, как нельзя лучше подходившей моему настроению. Я с наслаждением лизнул вздымающийся над хрустящей вафлей коричневый шарик и прикрыл глаза от удовольствия.
- Сегодня Фед ты особенно рад моему угощению, - лукаво-заискивающе напомнил о себе марокканец.
Я нехотя открыл глаза, посмотрел на него застланным пеленой наслаждения взглядом и лишь через несколько мгновений смог осознать его слова.
- Да, ты прав, сегодня твоё мороженное особенно хорошо. Уж не подмешал ли ты в него какой-нибудь вашей марокканской травки? – смеясь, ответил я.
- Нееет, думаю, дело не в мороженом, а в тебе. Похоже, с тобой произошло что-то такое, что заставило по-особенному почувствовать вкус жизни, - ударился в философию умудрённый жизненным опытом марокканец.
И тут я понял, как же он прав. Ведь и действительно, пережитое за сегодня заставило меня посмотреть на жизнь новыми глазами. За последние два-три часа я, как будто заново родился, мне снова захотелось жить, вкусно есть, сладко пить и получать от каждого мгновения максимум удовольствий. «Надо же, что может сделать с человеком маленькое незапланированное приключение, сомн самопридуманных страхов и маленькие радости, пришедшие в самый нужный момент», признался я себе с немалой долей самолюбования собственной мудростью.
- Абделлах, ты как всегда прав. Со мной столько всего произошло, столько событий, переживаний… Но всё позади… И сегодня я как-то по особенному начал получать удовольствие от тех радостей, которые мне преподносит жизнь, и ты с твоим мороженым.
Марокканец довольно ухмыльнулся, но вежливо не стал выспрашивать у меня подробности. Напротив, он по-отечески ласково подвёл итог нашему короткому разговору:
- Это здорово. Но раз так, не буду тебе досаждать своей болтовнёй. Иди ка вон на ту скамейку под раскидистым платаном, расслабься и погрузись в радость любимого мороженного под аккомпанемент птичьего щебетания.
- Спасибо, дорогой! Ты настоящий и мудрый друг! Я тебя обожаю! – с этими словами я пожал Абделлаху его крепкую руку и направился в указанном им направлении наслаждаться апельсиново-шоколадным.
Уютно развалившись на указанной марокканцем скамейке, я полностью отдался поглощению мороженого, которое с каждым лизком или укусом проникало в меня сладкой, с небольшой ароматной апельсиновой кислинкой удивительной вкусноты прохладой. Всё, мой язык, горло и всё моё существо наполнялись негой наслаждения, действительно расцвеченной каким-то магическим щебетанием пташек, переполнявших крону платана и соседних деревьев. Наполнив себя вкусным наслаждением, я, в качестве «вишенки на торт», с огромным удовольствием выкурили сигаретку. Сигаретка в сочетании с послевкусием мороженого создавала приятную иллюзию сигареты с ментолом. Закончив с моим маленьким счастьем, я открыл глаза и с благодарностью посмотрел на Абделлаха. Марокканец сноровисто суетился вокруг обступившего его многочисленного итальянского семейства. Весь их вид свидетельствовал, что дородная мамаша с её шумным, непоседливым, кучерявым выводком явно приехала в Палермо на экскурсию и радостно притормозила около Абделлаха, чтобы занять уже подуставших и начинающих капризничать детишек. Ей явно нужна была передышка, судя по тому, как она с радостью и готовностью удовлетворяла любые желания отпрысков. Абделлах же был преисполнен радостью от неожиданно свалившегося на него хорошего клиента в понедельник, как правило не приносящий ему большого дохода, и от того вводящего в тоску и меланхолию. Сегодня же был явно его день.
Наблюдая эту радостную суету вокруг хрустящих рожков, щедро наполняемых марокканцем разноцветными шариками, я в очередной раз признался себе в правоте и обоснованности моих подозрений. С каждой новой встречей с Абделлахом я всё больше и больше убеждаюсь, что он всё-таки потомок волхвов и маленький волшебник. Вот и сегодня я безропотно отправился именно на указанную им скамейку, сделал так, как он мне сказал, и при этом получил искреннее удовольствие. Для меня – это не естественное поведение. Обычно я подвергаю сомнению любые советы, и уж тем более прямые указания. Даже с Марио я иногда позволяю себе спорить. А тут…. Я взял мороженое и пошёл туда, куда он меня отправил, и получил именно то удовольствие, которое он мне пообещал. Ну не магия ли это? ….