Сентябрьские убийства

Два раза "ку", мои малиновые штаны. Данный материал оказался довольно сложным для компановки. Здесь было много конкретики, о которой, на самом деле, крайне хотелось рассказать. Сами понимаете: когда речь идёт о травле политических репрессиях, всегда будет много-много крайне интересной конкретики. Однако, покумекав немного я решил, что в этом нет нужды. Именно "нужды". Содержание предыдущих статей даёт вполне себе внятный контекст для понимания происходящего. А кому интересно, сам нагуглит конкретику.

Смотрите, как он подозрительно дышит

Если вы читали мой предыдущий материал по Великой Французской Революции, то вы помните, что пришедшая к власти в результате второй волны восстания Новая Коммуна имела крайне шаткое положение. Её членов не знал практически никто, а многие люди их даже опасались, справедливо подозревая в излишней кровожадности.

Но, как я уже говорил: некоторые люди просто хотят, чтобы мир вокруг горел.

Поэтому Новая Коммуна решила упрочить свою власть при помощи того, что они умели лучше всего: арестов и убийств. Потратив крайне малое время на реорганизацию, посредством принятия в свои ряды радикалов из числа старой власти, в число которых входил небезызвестный Робеспьер, новая власть принялась за дело.

12 августа 1792 года силами некоего Шометта и уже упомянутого Робеспьера запуганное Законодательное собрание подписало декрет, формально нацеленный на обеспечение общей безопасности. Этот декрет передавал полноту судебной и исполнительной власти в руки Новой Коммуны, фактически, отменяя ранее выведенное красивое "разделение власти" и давая в руки тем, кого считали маньяками, карт-бланш на убийство.

Начались аресты подозрительных.

В дальнейшем, практика проталкивания удобных декретов стала обыденностью. О ней уже даже заикаться не стоит: это раньше каждый законопроект обсуждался и обсасывался юристами. Сейчас всё стало иначе. Робеспьер говорит "хочу арестовывать неприсягнувших священников" и тут же получает декрет. Думаю, тут можно проследить причины, по которым Робеспьер так быстро занял лидирующее положение в Новой коммуне: он был человеком образованным и знал, как работают законы. Он мог придать деятельности мясников налёт законности. И, в то же время, по вышеуказанным причинам именно он решал, на кого спустить эту голодную свору.

Долго враги революции пили нашу кровь

Как мы знаем, у Робеспьера были все основания полагать, что лоялистские воззрения вредят Франции. У лоялистов был шанс, а они, по сути, топтались на месте в то время, когда промедление было смерти подобно.

И, да, в данной статье мы попытаемся взглянуть на мир глазами человека, который вошёл в историю, как один из самых жестоких палачей. Иную точку зрения вы можете увидеть где угодно. Мы же попытаемся понять, почему Робеспьер делал то, что делал.

Первым делом Новая Коммуна избавилась от защитников монархии. Буквальных. От тех, кто противостоял им в штурме Тюильри. Затем, как было сказано выше, были предприняты решительные меры против священников, активно призывающих саботировать революцию. И далее были нанесены упреждающие удары по оппозиции.

Выборщики, голосовавшие за лоялистов. Лица, протестующие против декретов Новой Коммуны. Люди, прямо состоящие в лоялистских клубах.

Несмотря на жестокость этих действий, нельзя не признать, что в них была логика: Франция не может себе позволить топтаться на месте. Фактически, Робеспьер пытался обеспечить себе полномочия диктатора. И, если вдруг вы не в курсе происхождения этого слова, то до правления Гая Юлия Цезаря "диктатором" в SPQR звался человек, который принимает на себя всю полноту власти, пока страна находится в кризисе, и снимает полномочия, когда страна из кризиса выходит.

Диктатор - это, в изначальном значении слова, антикризисный менеджер. Римляне отлично понимали, что в кризисе нет времени на демократию. Французы же этого понимать не хотели.

Простой люд поддерживал репрессии. Да, мои малиновые штаны, именно так! Простой народ не боялся новой власти, а всячески ей потворствовал. В конце концов, аресты касались, в первую очередь, людей, обличённых властью. Рядовые граждане видели в этом бурную деятельность, которой правительству давно не хватало. Казалось бы, именно с сентябрьских убийств и начиналась эпоха террора, однако, простой люд затерроризированным себя не чувствовал.

Жестокость террора

Именно в тот период пролилась королевская кровь. Нет, казнь короля ещё не состоялась: речь идёт о принцессе де Ламбаль, подруге Марии-Антуанетты. Она была убита в рамках "народного трибунала" в тюрьме Ла Форс, а затем её отрубленную голову, насаженную на пику, словно знамя пронесли мимо места заключения семьи короля Людовика.

Удивительно, что этому событию уделяют так мало текста в разных источниках. В конце концов, пролитая королевская кровь, это нерушимое, по тем временам, табу, было нарушено, простите за тавтологию, именно этим убийством. До того момента, в теории "всё можно было отмотать". Король был, хоть и низложен, но жив.

Массово убивались и священники, хотя, надо признать, у многих из них был шанс спастись: достаточно было присягнуть революции. Также, например, от казни был спасён аббат Сикар, несмотря на свои монархические взгляды известный своей добротой и заботой о глухонемых. У революционеров попросту не поднялась рука на этого человека.

Помимо политических репрессий шло и ужесточение уголовного права. Например, были массово казнены фальшивомонетчики, ранее заключённые в тюрьмах.

В целом, на этапе сентябрьских убийств видно, что сам Робеспьер ещё не перегибал палку: его решения, хоть жестокие, выглядят обоснованными, а перегибы совершались, преимущественно за счёт горячих голов на местах. Однако, наш герой не мог не понимать, каким инструментом он пытается обеспечить свою власть. Таково моё непопулярное мнение.