Часть вторая.
Князь Ромодановский стоял на крыльце, когда от ворот кремля прибежал вестник. Царя в Москве не было, и Федор Юрьевич был оставлен Петром царствовать.
- Княже, там человек странный прибыл, к царю просится. – Протараторил вестник.
- Нет царя в Москве, узнай, что ему надо.
- Так спросили, служить грит, царю хочу.
- Так в солдаты его.
- Да ктож его знает, он странный какой-то.
- Да чем странный то? - Разозлился глава преображенского приказа.
- Ростом велик, на морду мужик, платье на нем заморское, и шляпа на три угла, на поясе пистоль и шпага, а сам, верхом на верблюде, во!!!
- Веди сюда, сам разберусь.
Солдат скрылся, но быстро вернулся, ведя странного всадника. На громадном двугорбом верблюде восседал здоровенный дядина. Был он, пожалуй, выше самого царя, треуголка, подбитая сверху белым, лебяжьим, пухом смотрелась только-что поправленной, гладко выбритое лицо славянина, зеленый, расшитый золотом камзол и такие-же штаны, заправленные в ботфорты, на портупее шпага и пистоль, за спиной мушкетон, более похожий на маленькую пушку, все покрыто серебряными и золотыми узорами-завитками. Седло, узда и попона, на верблюде, то-же украшены так, что не каждому князю по карману, к седлу приторочена рогатина, покрытая старинными письменами и узорами. «Этот точно не подсыл- решил Федор- но что-то в нем не так».
- Ну говори, что нужно? - Спросил князь.
- Дык я это, говорю-же, царю послужить. – Сказал пришедший. – Во солдаты, то есть, во славу земли Святорусской. И зброя у меня есть, во! – И он похлопал себя по портупеи.
- Ага, понятно. – Глава новой тайной полиции рассматривал прибывшего. – А звать-то, тебя как?
- Иваном! – Гаркнул лешаченок.
- А я Федор Юрьевич, царя в Москве нет, я пока за него. – Князь понял, что не так в пришельце. У него, кроме несообразного вида, ботфорты не на ту ногу одеты, и ему нормально. А значит это лешак, или кто-то вроде, а значит…, Федор знал, что делать. - А тебе, Иван, для начала сапоги нормально одеть надо, как у меня. – Дождавшись, когда оплошность будет устранена, он продолжил. – Что с рогатиной ты умеешь я поверю, и что стреляешь метко тоже, но вот со шпагой?
И вот Иван попал на испытание, в тот момент в Москве было три мастера. Когда лешаченок победил их всех разом, испытание закончилось.
- И где лешаченок фехтовать научился? – Сказал-спросил Ромодановский, оставшись один с Иваном. – Хотя не важно, рассказывай, за чем ты здесь.
И рассказал витязь бесстрашный, как сражаются родичи его, и те, кто чтут правду-кон Рода всесоздателя, как три брата его пали от боя огненного, коим зло беззаконное все чаще вооружается, как сражаются они все более по манере людей. И как отправили его у людей учиться, не просто учиться, а верой и правдой служить царю земли святорусской, пока не овладеет он умением сим.
- Ладно, при мне пока будешь, в преображенской полк, тебя зачислю, капитаном.
А на следующий день пришло известие, что восстали отправленные на границу стрельцы, и что они идут на Москву. И Иван отправился, с начальником, преображенского полка, их усмирят.
Ромодановский собрал два полка, и опытных воевод, и стрельцы побежали, даже не пытаясь сопротивляться. Но облава сильно растянулась, и вот, три десятка стрельцов решили пробить цепь преследователей, напав на двадцатку солдат, во главе с самим князем. Безмолвной тенью, на встречу первому врагу –всаднику метнулся Иван, как медвежатник, разогнал он рогатину. Рывок, и за серебристой полосой, в которую смазался наконечник, хлынула кровь, а конь рухнул. Но нового преображеца уже не было рядом, а наконечник его копья дымясь уже покинул грудь второго стрельца. Словно лесной демон, метался Иван меж стрельцов, и успел перебить больше половины, прежде чем оставшиеся побежали. В догонку ухнул его мушкетон, и еще пятеро пали от картечи.
Стрельцов переловили за два дня. В коротком расследовании, Ромодановский нашел пятьдесят семь зачинщиков, но вот повесить их, как того закон требовал, было не на чем. Поняв в чем суть проблемы, Иван, схватил оглоблю, и со словами: «Да что с ними цацкаться, давай на первого петлю», вздернул на ней одного приговоренного, подняв оглоблю руками. Идея понравилась князю, и вскоре все зачинщики были казнены.
Остальных заговорщиков доставили в Москву, и разместили по тюрьмам. А к концу августа, Петр первый вернулся в столицу. Узнав о произошедшем восстании, он решил возобновить расследование. А начал он его с допроса своей сестры Софьи, к которой Федор не решился применять допрос, без прямого приказа царя. Но Софья не призналась, и Царь избавил ее от пыток, навсегда отправив в монастырь.
- Она-же мне сестра. – Сказал Петр своему помощнику Федору. – Кстати, что за новый преображенец, о котором ты мне говорил?
- А-а Иван, послать за ним? – Заулыбался Ромодановский. – Эй, кто-нибудь, позовите Ивана. За день, до восстания пришел, и попросился служить, амуниция при нем была, и оружием владеет. А как приказы выполняет..., в общем я ему доверяю, как себе.
В это время подошел Иван, как обычно во всеоружии, он с ним вообще не расставался.
-Звал, Княже? -Спросил подошедший великан.
-Ты Вань, царю послужить пришёл? –Сказал Федор. –Так вот он, царь Петр.
Петр первый тем временем рассматривал великана, крепкое сложение и открытый взгляд которого, ему понравились. И будуший император уже думал, как ему использовать верного и умелого, по славам Ромодановского бойца.
-А скажи Иван, -спросил он после недолгого раздумья – чем бы ты хотел послужить?
-В войске, Государь.
-По-новому, в войске каждый делает что-нибудь конкретное. –Уточнил Петр.
-Мне пушки нравятся, и корабли…
Петр кивнул, и после недолгих раздумий сказал.
-Хорошо, вот со стрельцами разберемся, отправлю тебя в Европу, учиться.