История с Его фантомом всё ещё продолжалась. Точнее только-только начинается. Начинается именно в этой части, а продолжается вообще по ходу дела.
Теперь мы как-то скоро и спешно куда-то идём, с суетливой тревогой идём к своей цели. Я и Она — мы шли к Нему. Он на что-то явно обиделся. Не знаю откуда знаю, но знаю. Мы шли по общежитию. Но я увидел перед собой знакомую шаражку со своими светло-зелёными стенами и мостом перед входом. Она имела весьма странный вид. Как всегда там пять этажей, но каждый как-то совсем отдельно от другого. Тоесть: первый этаж — крыша, второй — крыша… и так до пятого. А по карнизам, точно в муравейнике, бегали люди. На каждой крыше до пяти человек. А ещё здание стало похож на рыбью кость: середина столбом, края горизонтальными полосами. Серединой был выход, то в который ведёт мост.
Люди были на крыше каждого этажа, кроме пятого. Там был Он. Встав на бортик Он уже был готов спрыгнуть. Но увидев Её, Он сменил своё депрессивное настроение на тихую радость, развернулся и молча ушёл. Нам стало легче от того, что решение Его изменилось. Хорошо. Это хорошо.
***
Я — это снова Он… Всё так туманно. Нелепо, как с похмелья, но только от усталости. Сижу смотрю в чёрный пол. Этот узор на линолеуме настолько приелся моему взору, что едва отведя взгляд от него, в глазах появляются такие же маленькие кружочки только синие. Меня окружает серый салон маршрутки и какие-то незнакомые люди. Кстати, это была та самая маршрутка, в которой мы приехали к парню с ромашками. И вновь я опускаю взгляд в пол, и любуюсь им глядя в окошко пространства между ног. Смотрю на ноги: тощие такие, бледные, костлявые, корявые… А на них, как два парашюта, болтаются мои белые семейники в мелкое розовое сердечко. И это всё. На мне больше ничего нет. Да и с собой тоже. Если только Она. Она, такая юная и милая. И мы с Ней настолько разные. Я, скромно сидящий, в трусах. И Она, в большой, длинной, теплющей шубе, из толстого серого меха. Конечно, не очень приятно, но я за Неё рад. Я рад, что с Ней всё хорошо, что Ей приятно, и Она всем довольна.
***
«… Как мимолётное виденье, как гений чистой красоты…». Его снова нет. Мы опять стремимся к Нему.
Я еду с Ней. Въезжаем в знакомый микрорайон, проезжаем мимо какой-то больницы. Едем одни лишь мы. Дороги пусты. Нас везёт всё та же маршрутка. При чём самого водителя в ней не было. Впрочем, как и самой крыши.
«Город на берегах реки. Сегодня он был как-то одинок, пуст…» Казалось он уже мёртв. Дома его были призрачны, людей на улицах не было…
Все звуки, шаги, ветер, дыхание: всё поглотила эта тишина. Такая же спокойная и плотная, как туман. В воздухе встала смерть и тревога, было душно и невыносимо. Всё погрузилось в темноту — не было ни капли света. Дома, дороги, небо, всё было как-то неестественно чёрным. И только над одним домом кое-где среди чернейших туч, проливался оранжевый свет. Это был Её бывший дом. Тот из которого Она совсем недавно съехала.
На месте бывшего расположения Её квартиры находился какой-то световой очаг. Этот девятиэтажный дом величественно возвышался над этой тьмой. Его стены были белоснежны, а окна её квартиры излучали сочный оранжевый цвет. На месте этой квартиры не было кирпичей. Была дыра в стене и вся квартира светилась чем-то рыжим. А из-за дома разливалась полоса яркого света, такого же, что и в квартире. Он разливался по чёрному небу, оживлял мёртвый город, точно кто-то сидел и открывал какие-то небольшие краны, что озаряло всё своим существом.