Наращивая военный бюджет, Пекин демонстрирует готовность идти на дальнейшее силовое противостояние с США. Вашингтон не менее демонстративно перекрывает Китаю возможности для дальнейшей экспансии. Мир скатывается к новому двухполюсному противостоянию. Всем остальным предлагается либо оставаться статистами, либо выбирать, к кому прислониться.
В китайской столице с опозданием на два с половиной месяца открылось ежегодное политическое действо, в ходе которого официально фиксируются решения, ранее принятые партийно-государственным руководством в узком кругу. На этот раз сессия Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП, высший законодательный орган) пройдет в сокращенном режиме, менее недели.
Депутатам с мест на закрытых заседаниях региональных групп подробно разъяснят нынешнюю политическую линию, после чего на пленарном заседании под бурные и продолжительные аплодисменты все проголосуют, как надо.
Естественно, в публичном плане серьезное политическое значение имеют выступления первых лиц, которые наделены правом на оценку положения и на трактовку решений. На этот раз китайским лидерам приходится публично признавать давно не виданный набор проблем — резкий спад в экономике, еще более внушительный обвал экспорта, недостатки госуправления в условиях пандемии, вал неблагоприятных внешних факторов. Безработица достигла рекордных 6%.
Перспективы выхода из неожиданного экономического кризиса столь туманны, что председатель Госсовета КНР (правительства) Ли Кэцян в своем докладе прямо сказал, что целевой показатели роста ВВП страны установлены не будут в силу крайней неопределенности перспектив. Это случилось впервые за последние четверть века, когда лидеры Китая неизменно демонстрировали высокое качество менеджмента и стратегически не проваливались ни разу.
И хотя внутренний кризис — это уже реальность сегодняшнего дня, партийно-государственное руководство нацеливается не только на зализывание ран и расшивание узких мест. Ли Кэцян подтвердил, что Китай будет и дальше расширять эффективные инвестиции, уделяя приоритетное внимание высокотехнологичному развитию — «строительству инфраструктуры нового типа», «ускорению урбанизации нового типа» и реализации крупных проектов.
Также решено и дальше делать ставку на продолжение резкого роста оборонного бюджета и, как следствие, на наращивание военной мощи Китая. За несколько дней до сессии ВСНП через экспертные круги была сброшена информация, что военные расходы КНР будут увеличены более чем на 6% и что Пекин не уступит давлению Соединенных Штатов. Однако в официальном порядке это было преподнесено по-иному: рост расходов Китая на оборону уменьшится с 7,5% в госбюджете прошлого года до 6,6% в проекте бюджета на 2020 год. В абсолютных цифрах это 1,268 триллиона юаней (в пересчете — 178,8 миллиарда долларов), по оценкам, прирост составит порядка 11 млрд долларов. В Пекине обращают особое внимание на то, что военные расходы Китая остаются на уровне около 1,3% валового внутреннего продукта страны, что значительно ниже среднемирового уровня в 2,6%.
Тем не менее, оборонный бюджет КНР занимает второе место в мире, с отрывом. Безусловно, это далеко не сопоставимо с уровнем США, а по большинству качественно-количественных показателей военной мощи Китай не догнал еще и Россию. Однако в военно-политическом плане Пекин выдвинулся на роль глобального полюса силы номер два, на роль главного оппонента и вызова для Вашингтона.
Китай имеет большое количество недоброжелательно настроенных к нему игроков мирового и регионального масштаба. В результате пандемии этот враждебный круг значительно расширился, что заметно ограничит китайскую экономическую экспансию уже в самой ближайшей перспективе.
Однако единого антикитайского фронта, ведомого Соединенными Штатами, в обозримой перспективе не сложится. Вашингтон на антикитайском треке может опереться уверенно разве что на Японию да на Тайвань, все остальные близкие и потенциальные партнеры — по ситуации. Изоляция китайским лидерам на внешней арене, в том числе и в долларовом экономическом пространстве, пока не грозит. Плюсы от торгово-экономического взаимодействия с Китаем даже для таких мощных соседей, как Япония и Южная Корея, очевидны. И потому ограничители для развертывания конфронтации с Китаем есть, и они вполне действенны.
У каждого недоброжелателя Пекина, будь то Индия, Вьетнам, Австралия, Филиппины, свои интересы, которые не предполагают 100-процентный курс враждебности по отношению в Пекину. Даже майское происшествие на спорном участке индийско-китайской границе (когда после словесной перепалки индийский лейтенант ударил в нос китайского майора, что вылилось в большую драку с участием нескольких сотен военнослужащих с обеих сторон) не привело к заметной эскалации напряженности в двусторонних отношениях.
Однако и у Китая с союзниками небогато. В его «ближний круг» входят Пакистан с Камбоджей, собственно, и все. Антиамериканские всплески в политике России или в мусульманском мире играют на руку Китаю. И Пекин этим пользуется, но играет сам по себе, в своих интересах, по своим правилам и традициям.
В китайских стратагемах есть своя завораживающая эстетика. И загадочность. И логика, не вполне понятная, или совсем не понятная для представителей иных культурных и стратегических традиций.