Рота залегла!
Залегла неудачно!
На брусчатке открытой обзору со всех сторон площади перед городской ратушей этого шайтан его возьми, ухоженного и красивого немецкого городка Глейвице.
Командира убили! Снайпер!- понеслось по цепи
Таимбет только чертыхнулся. Командир был молодой лейтенант-комвзвода, ставший комроты вчера, когда убили старого комроты.
Немецкий снайпер уже успел в начале захлебнувшейся атаки снять штатного ротного снайпера и над площадью, покрытой щебенкой от зданий повисла та особенная тишина, которая была уже знакома Таимбету с 41-го года. В 41 эта тишина была перед немецкой танковой атакой, которая закончила жизнь их маршевой роты, попавшей под немецкий прорыв.
Знакома по 42 году, когда в Сталинграде их на отходе к Волге накрыли немецкие минометы. Тогда его сильно ранило! Долго он отлеживался в госпитале.
Это была тишина обреченности!
Без командира роту не поднять. Без снайпера не найти немецкого мергена.
Впереди хорошо поработала наша гаубичная артиллерия, которая искромшила все здания и оставила от них только груду ненужного строительного мусора.
Теперь хрен найдешь в этих развалинах гнездо вражеского стрелка.
Атаналеттин баласы - выругался по казахски Таимбет!
Че ругаешься? - спросил у него Миша, русский земляк из Казахстана. Это было последнее что он сказал, захлебываясь кровью от пули, попавшей в горло. Снайпер начал свою кровавую работу. В воздухе засвистели первые мины, которые пока разрывались только сзади.
Корректировщика у них нет! Повезло - подумал Таимбет - Но это не надолго. Пристреляются скоро суки!
Надо было что-то делать! Он был старшим по званию в роте - сержантом и командиром взвода автоматчиков.
Передать мне снайперскую - приказал он по цепи.
Пока передавали винтовку, он изучал обстановку впереди. Вспомнилось как в молодости работая угольщиком на складе он перекидывал уголь в вагоны и всегда внимательно следил за тем, чтобы среди угля не ушел кусок камня. Уйдет такой, а кочегару в поезде будет проблема. А рабочий рабочему не должен вредить - вспомнил он наказ своего первого наставника коммуниста Василия, работавшего вместе с ним, несмотря на то, что он мог не работать в память о его заслугах в Гражданскую войну.
Ну где же ты снайпер? - думал, осматривая буквально каждый бугорок.
И тут он шестым чувством увидел какое-то более темное пятно среди серых развалов. Такое пятно бывает только у человека, который физически напряжен. Его не скроешь даже если наденешь еще одежду поверху другой.
А у немца, устроившегося среди двух плит сильно намокло под каской и пот, несмотря на январь грязными потеками окутал его лицо.
Винтовка легла в руки Таимбета, правда больше привычные к автомату.
Вздох задержать, не части - думал автоматчик. Целься не в пятно, а ниже. Давай - подстегнул он себя!
Выстрел! Пятно соскользнуло вниз.
Не теряя времени Таимбет встав первым закричал - Рота вперед!
Они пошли!
Пробегая между плит он заметил снайпера. лежавшего между ними. Он попал ему точно в лоб!
После боя, переводчик из разведотдела штаба нашел Таимбета и сказал ему, показывая солдатскую книжку немца -
Сержант! А ты знатную птицу подстрелил! Эсэссовец! С Западного фронта. У него в записной книжке отмечены 26 жертв. И среди них два американских снайпера!
Бисмилля-рахмани рахим! Аруахтары жайлы болсын! - повторил дедовскую молитву сержант.
Что говоришь, не понял - спросил переводчик.
Души тех убитых снайперов мне помогли его найти! - ответил Таимбет!
Серьезно? Однако вы сержант мистик? - пошутил лейтенант.