Однажды я напишу Вам письмо. Начну и пойму, что все мои тексты начинаются со слова "Однажды". Зачеркну "Вы" и напишу "Ты"...
Однажды это случится непременно летом, когда закатное солнце масляной каплей будет сползать по небесному холсту к линии горизонта, как тогда, когда я кричала твоё имя, и оно разбивалось на осколки ветром.
Я шла босиком по остывающему песку, ведомая твоими следами, туда, куда центробежная сила завернула поток воды, заполнившей русло после сильнейшей грозы.
Фисташковый лишайник на камнях, оливковые, мандаринового цвета пятна в мозаике разнотравья, тишина, нарушаемая криком вспорхнувших птиц. Ни души и ты ушел далеко вперед, что приходится бежать, чтобы догнать тебя, когда искушение повернуть вспять так велико.
Быть раздавленной зеленью и каменными объятиями склонов, в одиночестве шагая, неизвестно куда - об этом я буду вспоминать однажды, рассматривая картинки из нашего путешествия.
А в тот вечер мы даже забыли забрать чабрец из машины, вспомнила о нём лишь на следующий день, и не стала тебе звонить.
Прикладывала руки к лицу, вдыхая аромат степи, дурманящий, согревающий, оседающий на кожу прозрачной пыльцой, чем вызывала твои острые комментарии. Но острее запаха богородской травы не было ничего в тот момент.
Бог смотрел из-за деревьев, раздувая ветер и волосы, заманивая на очередную макушку сопки, где развивался оранжевый флажок. Значок "ОМ" болтался у меня на шее и красовался на полотне. "Спонтанность, мудрость, чудо" нагадала я себе на лето. Чудом уже было оказаться с тобой в этом месте и увидеть кошку-сфинкса в одиноко стоящей среди сопок юрте, колыхающуюся на ветру матерчатую рыбку, напомнившую мне "Аризонскую мечту", заброшенную штольню и бесконечное велюровое покрывало зелени.
Мне нельзя по тебе скучать, поэтому однажды я напишу тебе письмо, которое не отправлю. Ведь однажды мы всё равно будем вместе, как эти камни, которые собрала вода, как островки тимьяна в едином узоре травянистого ковра, как солнце и небо, как слова в очередном моём тексте, как звук, неотрывно следующий за мыслью. Мы будем, однажды. Потому что никогда не переставали быть.