Эту историю рассказал мне офицер-разведчик в душанбинской гостинице. Звали его Никита Волков, он улетал в отпуск и ждал борта до Москвы, и по этой причине был вынужден каждый вечер пить теплое гиссарское пиво в компании таких же молодых раздолбаев на заднем дворе маленького ведомственного клоповника недалеко от рынка Баракат. Офицеры травили байки, анекдоты, с азартом резались в карты, периодически отправляя за пивом очередного проигравшего.
Вот в такой вот обстановке я и услышал эту замечательную историю. До командировки в Таджикистан Никита служил в Забайкалье, где и познакомился с одним из участников описываемых событий. Майор, знакомый Волкова, проходил службу в разведотделе на китайской границе и был неплохим китаистом, то бишь знал китайский, уверенно читал и переводил со словарем. По словам майора, даже сами китайцы теряются в тонкостях своего языка, и представители разных провинций не всегда понимают друг друга в ходе общения, чего уж тут говорить про офицеров «чабанской разведки» (так в шутку называли офицеров-разведчиков в пограничных войсках).
В общем, майор приехал по заданию Родины на одну из застав, где проходил службу его друг и однокашник по училищу, и вечером за ужином они, как водится у друзей, раздавили привезенную гостем бутылку какой-то китайской спиртной гадости с заключенной в стекло то ли змеей, то ли ящерицей.
Начальник заставы, слегка уставший от созерцания застекленного змея, вдруг обратился к другу:
- Володя, ты ж китайский знаешь? Слушай, тут такое дело, соседи на своем берегу Амура выложили кириллицей из крашеных белых камней приветственную надпись: «Россия и Китай – друзья навек!». Мне комендант уже всю плешь проел, хочет, чтобы я у себя на берегу что-то в этом духе изобразил. Выручи, чиркани что-нить дружеское про российско-китайскую любовь!
Володя, вытер салфеткой губы, задумчиво посмотрел на того же китайского гада в бутылке, и попросил карандаш с бумагой. Начальник заставы обрадованно схватил кожаный планшет, висевший на спинке стула и предоставил все необходимое.
Старательно, высунув от творческой напряженки язык, офицер-разведчик водил карандашом по стандартному листу бумаги формата А-4, выписывая затейливые китайские иероглифы.
Начальник заставы восхищенно наблюдал за тем, что ему казалось самой что ни на есть, черной магией.
- Вот ты, Вова, талант! Не зря тебя в опера забрали! А что хоть написал?
- Ну, как ты просил: про дружбу и все такое. Вот, держи.
- Ну тогда с меня вот, - и на столе появилась еще одна бутылка водки, попроще.
Наутро, тепло попрощавшись с другом, начальник заставы отрядил рабочую группу собирать камни для ответного ала-верды китайским друзьям.
История получила неожиданный финал через неделю, когда китайцы направили официальный протест по линии аппарата пограничных уполномоченных. В ходе разбирательства, проведенного комиссией, направленной из штаба округа, выяснилось, что надпись иероглифами, старательно выложенная солдатиками на берегу Амура, переводилась на русский довольно занимательно: «Деды дошли до Берлина, а мы дойдем до Пекина!».
Разразился скандал, заставивший командующего округом приносить официальные извинения и заверения в наказании виновных. Впрочем, обоих шутников, вернее шутника и его незадачливого друга, действительно наказали. Их Никита встретил через год на Памире, куда их сплавили на исправление. Оба офицера служили в Хороге, где начальник отряда на первом же совещании, со смехом представляя офицеров коллективу, официально разрешил им выкладывать на берегу Пянджа надписи любого содержания, справедливо рассчитывая на безграмотность местных моджахедов.
А ведь, действительно, талантливые сукины дети, подумал тогда я. Без таких на самом деле служить на границе было бы скучно.
Если вам понравилась статья, традиционно - ставьте лайки и подписывайтесь на канал.