У цирковых детей только один путь
Подопечные Юрия Сосина произвели неизгладимое впечатление на зрителей, собравшихся в Тверском цирке, причем не только на детей. Признаюсь, что сам с удовольствием погладил бы огромных бобтейлов, как, впрочем, и любую другую собаку, проделывающую на арене самые разные трюки. И сразу становилось понятно, что каждая из этих собак совсем не та, о которой поется в песне «Собака бывает кусачей, только от жизни собачей…»
- Юрий Александрович, я практически всегда спрашиваю при возможности у династийных артистов: «А был ли другой путь?»
- Я ветеран цирка. Представляю уже шестое поколение старейшей цирковой династии. Нет, другого пути не было. Хотя возможность выбирать у меня все-таки была. Представьте, советское время, а мне, когда я еще служил в армии, в знаменитой Таманской дивизии, предложили работу в музее Ленина! Хорошая характеристика, руки растут из правильного места, все это открывало хорошие перспективы на будущее. Какой-то чиновник из музея, который приехал к нам в часть, был уверен, что с такой характеристикой я сумею освоить все премудрости реставрации и любых других работ. Сулил машину, квартиру. Но я отказался. Понимал, что без цирка не смогу. Я ведь родился в опилках. Раньше на арене всегда были опилки, сегодня это выражение не все и поймут.
Первые воспоминания о цирке начинаются лет с четырех. Папа уже начал обучать меня акробатике. Все делалось потихоньку. Приучали к громкой музыке, потом к зрителям. Признаюсь, выходить перед зрителем в манеж было страшно. Руки и ноги тряслись.
- Неужели родители никогда не говорили вам, что можно хотя бы попробовать получить другую профессию, хорошее образование?
- Вы знаете, такие разговоры – примета нынешнего поколения цирковых. Многие пытаются «вытолкнуть» своих детей за пределы цирка. И дети поступают в ГИТИС, или на экономический, какие-то другие модные специальности. Но, большая редкость, если они все-таки не возвращаются в цирк. Однако я понимаю, хорошее образование необходимо.
- Когда вы впервые вышли на манеж уже как актер?
- В 12 лет в акробатическом номере. Я уже многое умел. Но потом вдруг резко стал расти. И папа сказал, что такую махину ему уже сложно держать. Актеры, работающие верх, как правило, миниатюрные. И я перешел в дрессуру. У папы был и свой номер с собачками. Хотя перешел – сильное слово. Я ведь всегда был рядом с ними. Порой просил отца, дай и я попробую.
- Разрешал?
- Сказал, что я должен найти свою собаку и пробовать с ней. И я нашел свою собачку во дворе.
- А у папы тоже дворовые собачки были?
- Папе собачку подарили ветераны войны. Это был белый японский шпиц. Заслуженная собачка. Ее сбрасывали с парашютом, чтобы она подносила санитарам и солдатам медикаменты и бинты. А цвет белый, чтобы на снегу было не видно. Это предопределило выбор породы. Остальные собаки в номере тоже были шпицы. И я теперь со шпицами работаю. А вот начинал с дворовой. Дал я ей кличку Чернуха. Кормил, гулял, потихоньку к манежу стал приучать. Удивительно быстро она научилась делать стойку. Папа конечно в стороне остаться не мог, помогал. Потом сказал, что хочет забрать ее к себе в номер, но я не отдал, потому что мы с Чернухой уже подготовили свой.
И все-таки по-настоящему свой номер у меня был уже после армии. Папа отдал мне своих шпицев. Но были у меня в номере и дворняжки.
Продолжение следует…
Андрей ВАРТИКОВ фото Сергея САМЦОВА и из архива Юрия СОСИНА