Глава 20
Данила не мог заставить себя открыть глаза. Тело не хотело слушаться, мысли не спешили оформляться в мышление. Он чувствовал, как его подхватили чьи-то сильные руки и потащили куда-то. Несколько раз парень проваливался в забытье и вновь приходил в состояние близкое к пробуждению. Наконец его оставили в покое. Он начал ощущать тело, но глаз открыть так и не мог. Щека упиралась во что-то твердое и холодное. Слышно было, как рычит мотор, ощущалась тряска. Его безвольное тело моталось из стороны в сторону, и, на очередном ухабе, он чувствительно приложился скулой о пол. Холод и дискомфорт привели его в чувство. С огромным трудом он приоткрыл глаза. Синего тумана вокруг уже не было. Он лежал ничком на полу какого-то грузовика. Сквозь небольшие дыры в тенте пробивались тонкие лучи света, выхватывающие из мрака мириады пылинок, которые медленно проплывали в свете этих маленьких прожекторов. Сил подняться не было. Кое-как мысли начали приходить в движение. Начали выстраиваться логические цепочки. Судя по всему, он находился в фургоне, но куда его везли? Кто вёз? Наконец, он понял, почему не может пошевелиться. Руки за спиной ощущали холод наручников, пальцы на ногах уже изрядно похолодели, и чувствовалось довольно сильное покалывание в ступнях. Он связан. Это не могло сулить ничего хорошего. Последнее, что он помнил, было то, что они с Вороновым искали кого-то в метро. Затем он остался один. Далее кокой-то синий туман и больше ничего. Провал. Что же произошло? Нашел ли он последнего суицидника? Кто и с какой целью его связал? Вопросы начали всплывать сами по себе, но, не находя на них ответа, Данила почувствовал, страх сжимающий нутро. Подступала тошнота, то ли от вынужденного положения, то ли от сильного запаха выхлопов грузовика.
Приподняв голову, парень обнаружил подле себя еще одного человека. Это был какой-то мужчина в полицейской форме. Причем связан он не был, но его тело так же безвольно моталось по кузову. Очередной лучик света, полоснул его соседа по затылку. Голова бедолаги была мокрой и совсем уж неестественно билась о ребристый пол фургона. Данилу вновь уколол страх. Вот почему его друг по несчастью не был связан, он был мертв. Тут же приторно-сладкий запах крови ударил в нос Данилу, подтверждая догадку. Паника начала одолевать парня. Он лежал так близко к покойнику, что стало невыносимо страшно. Хотелось отодвинуться от него, перестать чувствовать этот ужасный запах, но связанные руки и ноги позволяли лишь извиваться. Кое-как Даниле удалось перевернуться на бок и немного отодвинуться от незнакомца.
Кузов начало трясти еще сильнее. Грузовик то и дело шел юзом, видимо едем по бездорожью, подумал Данила, значит скоро остановка. И действительно, спустя несколько минут машина, скрипнув тормозами, резко остановилась. Двигатель заглох. Открылись двери кабины и тут же с грохотом захлопнулись. Двое, судя по звуку шагов, направились к кузову, где находился Данила. Данила прилег обратно, сделав вид, что не приходил в сознание. Возможно, получится получить, какую-нибудь информацию.
– Жмурика оставь в кузове, второго в подвал давай. – Отрезал молодой мужской голос.
Заскрипели ставни, борт с лязгом открылся и крепкие руки, не церемонясь, потащили Данилу за ноги. Тяжелым мешком парень рухнул на холодную землю, но ни единым звуком не выдал присутствия сознания. Двое мужчин схватили его под локти и потащили куда-то прочь от машины. Тяжело дыша, они приволокли Данилу к ветхой сараюшке.
– Шеф велел его не убирать пока. Надо разузнать кому еще известно то, что известно ему. Остальных сейчас сюда же привезут.
– Ясно. Давай в подвал его пока.
Парни втащили Данилу в темное помещение, по звуку Данила понял, что открывают металлическую крышку подвала. Затем совсем не аккуратно его спихнули в низ. Ступени были деревянными, но довольно крутыми. Было крайне сложно свалиться, изображая полную потерю сознания так, чтобы не сломать себе пары-другой ребер. Тем не менее Данила отделался легкими ссадинами и, возможно, подвернутой лодыжкой, так как основной удар все же пришелся на ноги, а их Данила почти не чувствовал из-за слишком тугих веревок.
Крышка захлопнулась, послышался лязг шпингалета. Затем повисла гулкая тишина. В сарае эти двое не остались, не было слышно ни разговоров, ни какого-либо присутствия. Поэтому, Данила решил пошевелиться и принять более удобную позу. Второй раз за неделю оказываюсь в плену, а я ныл, что жизнь скучна и однообразна, – отшутился сам с собой Данила, скорее для придания бодрости духу, нежели для развлечения. Ситуация по сравнению с той, где его держали на старой даче совсем уж не веселая. Во-первых, его планируют убить сразу, после допроса, вероятно с пристрастием. Во-вторых, сюда привезут еще кого-то. Пока это всё, что удалось выяснить. Что ж, уже не плохо. По крайней мере, не так обидно будет. Интересно, кого имел в виду этот парень, говоря, про остальных. Очевидно Свету, Воронова и Филюшкина. Хотя за последнего ручаться Данила не мог, поскольку был уверен, что профессора давно убрали.
Минут пять Данила потратил на то, чтобы просто встать на ноги. Сделать это было практически не реально, поскольку ноги были туго стянуты веревками и уже изрядно онемели. Тем не менее, Даниле удалось принять более или менее устойчивое положение, упершись спиной о стену. Еще несколько минут потребовалось на то, чтобы перестала кружиться голова. Как раз в то же время, откуда-то снаружи донесся рев мотора и тихий скрип тормозов. Захлопали двери, послышались шаги. В сарае с грохотом распахнулись двери и тут же в маленьком подвальчике, где находился Данила, зажглась тусклая лампа. Данила не успел принять лежачее положение, когда крышка подвала резко распахнулась.
– А, вы уже пришли в себя, гражданин Щеглов?
На миг Данила возликовал, услышав знакомый голос капитана Сидорова. Неужели его все-таки спасут? Но ликование длилось недолго. Только Данила хотел было радостно ответить, как сверху в подвал один за другим рухнули два человека с мешками на голове. Первым, судя по одежде и комплекции, был Воронов, за ним ввалилась Света.
Данила глядел на эту картину, не в силах преодолеть оцепенение. Что угодно он ожидал увидеть, но только не это. Их троих схватил и засунул в этот вонючий подвал ни кто иной, как сам капитан Сидоров – лучший друг Воронова. Данила перевел взгляд на друзей. Света лежала без сознания, он уже не сомневался, что это была именно она. Он узнал ее одежду и туфли. Воронов же начал тихо скрежетать зубами и старался перевернуться на бок. Данила изловчился и подполз к Сергею. Зубами он стянул с него холщовый мешок и тут же отшатнулся. Вместо знакомого хмурого лица на него смотрело одно сплошное кровавое месиво. Левый глаз мужчины заплыл от огромной гематомы. Из носа небольшой струйкой стекала и размазывалась по шее кровь. Рот тоже был в крови то ли от разбитой губы, то ли от выбитых передних зубов. Воронов приоткрыл правый глаз и попытался сфокусироваться. Увидев лицо Данилы, он, ничего не сказав, попытался перевернуться на спину. "Старается разглядеть Свету" - догадался Данила и тем же манером подполз к девушке. Та была без сознания, и снять с её головы мешок не удавалось довольно долго. Воронов, тем временем, уже смог добраться до стены и опереться на нее, тяжело дыша. Данила снял, наконец, мешок со Светы, мысленно поблагодарив небеса, что с её лицом было всё в порядке, и уселся напротив Воронова. С минуту они просто молча глядели друг на друга.
– Не запрокидывайте голову, – сказал Данила, – крови наглотаетесь.
Воронов ничего не ответил, но голову опустил. Теперь кровь из сломанного носа вытекала гораздо интенсивнее. Мокрое пятно на груди стало заметно увеличиваться.
– Ничего, сейчас начнет утихать, – постарался приободрить Воронова Данила, – нас на "обж" в школе учили.
– Не мели чушь, – огрызнулся Воронов, заметно просвистывая слова сквозь выбитые зубы, – я не за себя пекусь.
Он поглядел на племянницу, безропотно лежащую на сыром бетонном полу. Скованную наручниками, сломленную. Дважды в её судьбе люди, связанные с силовыми структурами, ломали ей жизнь. И если в первый раз, Воронов смог простить своим коллегам их безвольность, то сейчас происходящее целиком и полностью оправдывало всю ненависть Светы. Она оказалась права. И Воронову было досадно осознавать это. Ему казалось, что к старости он стал лучше понимать людей, их мотивы и поступки. Но сейчас он был раздавлен. Предательство, возможно, единственного человека на земле, кого он мог назвать другом, полностью выбило из-под него фундамент.
Данила не стал расспрашивать Воронова о событиях последних часов. Видя, в каком состоянии находится его бывший телохранитель, парень заставил свое любопытство умолкнуть. Внезапно признаки жизни подала Света. Она застонала и, не осознавая, что связна по рукам и ногам, попыталась перевернуться на спину, но лишь процарапав по шершавому бетону щеку, видимо от боли, открыла глаза и окончательно пришла в себя.
– Где мы? – Хриплым голосом спросила девушка, поймав взглядом Сергея.
– В жопе. – Подвел итог Воронов. Света так и осталась лежать лицом вниз. Данила же, подумав, сказал.
– Не думаю, что все так плохо.
Сергей и Света обернулись на его голос и вопросительно уставились на него.
– Сами подумайте, – начал Щеглов, – нас связали, везли черти сколько. Запихали всех вместе в эту дыру и при этом оставили в живых. Парню, что ехал со мной в фургоне, повезло меньше.
– Какому парню? – Удивилась Света.
– Я очнулся связанный в фургоне. Рядом со мной лежал какой-то парень в форме с пробитой головой.
– Не пробитой, а простреленной. – Перебил его Сергей. – Когда тебя запихивали в кузов газели, а меня дубасили те двое отморозков, я услышал выстрел. Если честно, я был уверен, что это тебя порешили.
По спине Данилы пробежал холодок. До этого момента он не воспринимал всю эту ситуацию, как нечто реальное, скорее он был сам для себя отрешенным наблюдателем. Словно в кинотеатре. Теперь же, когда о его гибели сказали вслух со стороны, опасность стала практически осязаемым явлением. Данила немного помолчал, но, переборов накатывающий страх, продолжил.
– Тем более. Ничего незнающего полицейского убили средь бела дня, видимо, просто потому, что он свидетель. А нас оставили в живых.
– К чему ты клонишь? – Сергей начинал терять терпение.
– Значит им от нас еще что-то нужно.
– Но что? – тихо спросила Света. – Мы проиграли. Не учли, кто на чьей стороне. Оказались одни против банды, за которую ещё и твой дружок выступил. – Последняя часть реплики явно адресовалась Сергею. Тот промолчал. – Казалось бы, избавляйся от свидетелей и концы в воду.
– Щеглов прав. – Глухо рыкнул Воронов. – Не все у них гладко вышло. Видимо мы чего-то не знаем, да и скорее всего не узнаем уже.
Сергей закашлялся, видимо слишком много крови попало в горло. Отдышавшись, он все же продолжил, с какой-то странной интонацией, больше похожей на злорадство.
– В одном ты, парень, ошибаешься. Всё гораздо хуже, чем ты думаешь.
– Почему? – спросил Данила.
– Потому что пытать будут. Оставили нас в живых – значит, нужна информация. Оставили вместе – значит, начнут пытать самого слабого.
– Кого? – Дрожащим голосом спросила Света.
– Меня, кого же еще?
– Самого слабого? – Переспросил Данила.
– Да. Пытка это не всегда причинение физической боли, пацан. Оглянись. Тут находится самое дорогое, что есть у меня в жизни – моя кровь, моя единственная родня. Моя Света. Вот её и будут истязать. А вопросы будут задавать нам с тобой. Потому что знают: и тебе, и мне она дорога. Так что я повторюсь, мы в жопе, поскольку больше чем они, мы все равно не знаем.
Наверху послышались голоса. Лязгнул металлический шпингалет, и люк подвала отворился. По крутой лестнице аккуратно спустился капитан Сидоров, сверху ему подали складной стул. Капитан молча схватил Свету и усадил рядом с Вороновым. Затем волоком притащил к той же стене и Щеглова. Разложил стул, поставил его в центр подвала и сел напротив пленников.
(Спаси меня - Глава 1) (Спаси меня - Глава 2) (Спаси меня - Глава 3)
(Спаси меня - Глава 4) (Спаси меня - Глава 5) (Спаси меня - Глава 6)
(Спаси меня - Глава 7) (Спаси меня глава 8) (Спаси меня - Глава 9)
(Спаси меня - Глава 10) (Спаси меня - Глава 11) (Спаси меня - Глава 12)
(Спаси меня - Глава 13) (Спаси меня - Глава 14) (Спаси меня - Глава 15)
(Спаси меня - Глава 16) (Спаси меня - Глава 17) (Спаси меня - Глава 18)