Эта тема для меня никогда не была актуальной. Сегодня читала статью М. Лабковского и кое-что вспомнилось по этому поводу.
Разделю эту тему на две подтемы: насилие родителей над детьми, насилие в супружеской жизни. И как всегда – только личный опыт.
В моём далёком детстве тема домашнего насилия не вызывала вопросов. Детей пугали и лупили ремешками, давали подзатыльники и это считалось нормой. Ремешок шёл в ход за школьные отмети, за непослушание, за разбитую чашку, для профилактики тоже попадало малышне: и мальчикам, и девочкам.
Меня не били. А моим подружкам попадало ежедневно. Особенно Оле, которая получала свою порцию «науки» за малейшую ошибку. В её взгляде всегда сквозил испуг, когда она слышала голос мамы или папы. Иногда Оля с братьями прятались у нас в сарае, когда пьяный отец гонялся за детьми не только с ремнем, но и с топором. Оля выросла, вышла замуж за молодого человека, от которого терпела измены и побои. Она не жаловалась, считая это нормальным поведением. Своих детей она не била никогда.
В нашей семье всё было несколько иначе. За всё детство мне досталась своя порция насилия только три раза. Но этих трёх раз оказалось достаточно, чтобы понять, что насилие приведет к потере веры в то, что родители - это самые главные твои защитники. Теперь ты сам будешь защищаться даже от самых близких людей. Ты теперь один на один с этим миром.
Первый раз меня ударила мама, когда мне было 6 лет. Ударила по лицу, просто от того, что попала в неловкую ситуацию, а я подвернулась под руку. Она, садясь на стул, нечаянно упала в присутствии друзей. Я подбежала ей помочь, но получила звонкую пощёчину. Я тогда растерялась, мир стал другим. Было больно и почему-то стыдно. Почувствовала впервые, что я нелюбимая девочка.
Второй раз я валялась под столом, а по мне гулял ремень. Ремень резвился в руках бабушки. Он должен был заставить меня написать письмо маме, уехавшей по контракту на работу в Венгрию. Бабушка от бессилия, что не может справиться со строптивой внучкой, решила применить безотказный аргумент. Стегая меня ремнём, сама плакала. Я же только вертелась на полу, спасаясь от болезненных ударов и упорно стояла на своем. Скажу сразу – насилие не помогло. Письмо я написала дня через три уже по своему желанию. Но урок был принят: мой самый родной человек, моя любимая бабушка уже не самый близкий человек.
Третий раз свою порцию «науки» я заработала в 12 лет. Получила сильно, больно, но хотя бы знала за что. Без разрешения с ребятами ушла на речку. Мамино волнение за меня вылилось в расписные узоры по всему телу от трепалки, которой в те годы выбивали ковры. Досталось и папе (моему отчиму), который грудью встал на мою защиту. Пришлось мне неделю ходить в школу в толстых колготках и кофте с длинными рукавами, и это в конце мая! А папа привирал на работе, что вешал полку, а она сорвалась.
Детство моего мужа прошло с ремешком и подзатыльниками. Но за 40 лет, которые мы прожили вместе, он ни разу не тронул ни меня, ни детей. Мне свой строптивый характер пришлось обуздать, чтобы семейная жизнь не превратилась в поле боя. Мы учились разговаривать, спокойно, с пониманием позиции друг друга.
Наши дети выросли не знающими домашнего насилия. И своих детей они вырастили без ремешков и побоев. Понимание и нормальные человеческие отношения через насилие не рождаются. Я знаю точно, что с человеком, способным ударить женщину или ребёнка, я не смогла бы прожить ни дня.