Армия. Как много в этом слове. При слове «Армия», ты вспоминаешь все, что с тобой происходило там, как ты выживал, как ты подстраивался под все ту … Вспоминаешь дедовщину и тех «хороших» сослуживцев земляков, которые тебя подставляют ради своей выгоды, своего спокойствия. Но всегда все возвращается бумерангом. А в армии еще и в двойном размере, с процентами.
Армия показывает реальное лицо человека, парня, который попал на два года. Правда сейчас необходимо прослужить один год. А раньше два года, как говорилось «псу под хвост». Но я так не считаю. Один год тебя формирует армия в того, кем ты останешься на оставшуюся жизнь. А второй год ты «пинаешь балду» и ждешь дембеля.
«Армия – школа жизни». Меня армия изменила кардинально. Я это заметил намного позже, когда в период апатии и агрессии проанализировал все, что со мной происходило в этой жизни. До армии я не был злопамятным, не обижался на людей, даже если они меня обидели, мог забыть эти обиды в течении пяти минут, а порой не мог даже вспомнить эти обиды, когда пытался. Я был романтиком, жизнерадостным и вдохновленным.
Но после армии я про себя такое сказать не могу. Я мог и могу сказать, что после армии и по настоящее время «Я не злой, просто память у меня хорошая. Я не злопамятный, но запишу на всякий случай! Случаи всякие бывают!». И бывают такие моменты, что я могу очень долго ждать, чтобы отдать «долг» обидчику. И если такой случай подворачивается и моя совесть говорит, что она «устала и пошла спать», то вендетты не миновать. Но порой совесть моя не может позволить мне совершить тот или иной поступок, даже по возвращении «долгов». Наверное, в армии я чем-то заразился?!)))
В основном в армию попадают парни, которым только что исполнилось 18-ть лет. Но бывают и такие, как я. В 22 года попал в армию, имея за плечами пять лет обучения в ПГУ (https://pnzgu.ru/) и наличие высшего юридического образования и отсутствие военной кафедры (ну просто основная масса группы отказалась от нее).
22 года. Командир нашей роты был старше меня на три года, командир взвода на два года, а старшина вообще на один год. И представьте каково мне было, когда почти мои сверстники ходят офицерами, а я стою в строю с парнями, в основном у которых детство еще «играет» и они не понимают, куда попали и зачем. Но я быстро перестроился к обстановке, а точнее сказать, армия меня быстро перестроила. Она не любит, когда идет неповиновение и быстро и сильно дает это понять. Но это уже не для печати. Это – школа Жизни для парней. Главное не жалеть об этом.
Как я уже говорил в предыдущей статье, служил я в Войсках Дяди Васи. Это просто круто. Я всю свою жизнь мечтал о том, чтобы спрыгнуть с парашютом. В детстве мне папа рассказывал, как он прыгал с парашютом, сколько раз, при какой погоде и обстановке. Истории моего папы мне сильно запали в душу. И вот я в армии, в ВДВ России, на пути к реализации своей мечты.
Я не буду, наверное, рассказывать всякую рутину о том, как долго и муторно мы готовились к первому прыжку, как долго и часто мы собирали основные и запасные парашюты, какими холодными были ангары, что на улице было теплее, чем в этих ангарах, как нам вдалбливали в голову технические характеристики парашютов, правил безопасности и эффективности приземления. Я попытаюсь донести до Вас свои чувства, которые я испытал при первом прыжке. Это было незабываемо. «Сердце в пятках» от воспоминаний.
Западная Сибирь. Место, где идет слияние рек Иртыша и Оми. Зима. Снежная, лютая, холодная, ветреная зима. Мы все на летном поле. Кто-то проходит еще проверку парашютов у командиров и иных проверяющих, а кто-то, как и я уже стоит в экипаже и ждет, когда прибудет самолет. Самолет АН-2.
И вот я в самолете. Самолет пошел на взлет и набирает высоту. Я, наверное, в тот момент был бледнее белого, поскольку сердцебиение участилось настолько, что оно готово было выскочить из груди и убежать от меня в даль. Мысли в голове: «СТРАХ!». Мне страшно было, как никогда. Я боялся, что разобьюсь. Я боялся прыгать, я мечтал оказаться где-нибудь по дальше от этого чертового самолета. Вся моя прожитая жизнь пролетала перед моими глазами. Такие счастливые моменты жизни протекали мимо, что я готов был даже заплакать. Душа рвалась наружу.
Также меня посещали мысли «встать на краба».
Встать на краба - отказаться от совершения парашютного прыжка непосредственно в самолёте.
Хотел «встать на краба» и успокоиться. Но такие дурные мысли мне пришлось откинуть прочь. Во-первых, пацаны готовы прыгнуть в 18 лет, а мне уже 22 года. Я старше, а значит я сильнее духом и бесстрашней. Во-вторых, это позор на всю дивизию. И дальше твоя жизнь будет омрачена до твоего дембеля, который может неудачно сбыться. Тебя могут опозорить в твоем городе, поскольку с тобой служат земляки. В-третьих, я задал себе вопрос, а как я буду смотреть в глаза своему папе, который служил в ВДВ? Как? После недолгих раздумий, которое мне показались вечностью, я решил … «Лучше сдохнуть как десантник, чем на крабу встать.».
С этими мыслями я стал глубоко дышать и успокаивать себя тем, что все прыгают и всем в первый раз страшно. Все приземляются, и я приземлюсь.
Я успокоился чересчур быстро. Трудно поверить, но это так. И тут началось – «ГОТОВИМСЯ, ДЕСАНТНИКИ!».
Я не знаю, почему я снова не заволновался так сильно?! Но дышать мне стало трудно. Парашют основной и запасной мне не давали дышать во всю грудь. Но ноги пошли к выходу. И вот …
Толчок, полет, 501, 502, 503, кольцо, 504, 505, 506, купол. Машинальная проверка на схождения с другими десантниками. Нас, если честно говорить, вы@рочили (другими словами не передать) при подготовках так, что на первом прыжке ты уже машинально проверяешь стропы, чистоту полета и отсутствие других десантников, которые могут лететь прямо на тебя.
Небо. Чистое небо. Виден горизонт. Вдали виднеется лес. Еще дальше какая-то трасса, а там вереницы машин куда-то спешат. Смотришь вниз, а там люди на земле как муравьи. И эти муравьи собирают парашюты и идут к точке сбора.
Полет длится недолго. Всего несколько секунд. Но за это время ты понимаешь, что не зря прыгнул с парашютом. Небо. Чистое небо тебя куда-то зовет.
При подлете к земле ты слышишь неизвестный ранее голос «НОГИ! НОГИ С@КА!». И ты машинально готовишь свои ноги и сам готовишься к приземлению. Это орет солдат, который исполняя приказ командования, чтобы «птенчики», как прозвали вновь прыгающих с парашютом, ноги себе не поломали при первом приземлении.
Эта команда меня спасает, поскольку за несколько секунд «полета» я забыл про все.
«НОГИ! НОГИ С@КА!». Приводит меня в чувство, и я приземляюсь на свои ноги без причинения себе какого-либо увечья. Я приземляюсь и сразу же гашу купол, чтобы не испортить его, и чтобы он меня не потащил к лесу, отдаляя от точки сбора.
Непередаваемое ощущение.
Продолжение следует …