Улыбаться глазами, ловить цыплят и считать калории — корреспондент Горсайта побеседовал с обладательницей титула «Самая красивая стюардесса России—2015», Алесей Кузиной, о том, как она готовится к полётам во время самоизоляции.
— Алеся, вы сейчас летаете? Успели застать полёты во время пандемии?
— Я в бизнес-авиации, сейчас Европа закрыта, и мы на карантине с 27 марта. Частные борты не летают. Но успела поработать и во время пандемии. Глобальное отличие работы в это время – это обработка от коронавируса. Борт, который прилетал из заграницы, очень боялись. На него поднимались люди, полностью экипированные в защитную одежду, и обрабатывали всё, что было на борту, протирали спреями. Сейчас границы закрыли, и я знаю, что летают только определённые рейсы. А так, в основном, частные не летают, многих сократили. Сейчас те рейсы, которые отменили, стали грузовыми, на них перевозят посылки. Людей по минимуму. Новокузнецк, допустим, летал каждый день. И всегда самолет был битком, потому что там курорт Шерегеш. Так, чтобы самолет был пустой в Новокузнецк — это нереально в сезон. Обычно там 158 пассажиров, а последний раз, когда я созванивалась с коллегами, на борту было 13 пассажиров. Люди боятся, понятное дело. Я летала туда в конце февраля, в начале марта, и численность уменьшалась прямо с каждым рейсом. Сейчас борт летает раз в неделю, а то и в две.
— Как готовитесь к полётам, чем занимаетесь во время самоизоляции?
— Чем я только не занимаюсь. Строим, помогаю родителям. Занимаюсь спортом активно, потому что дома сидеть не вариант. Я, собственно, уехала из Москвы в Белгород, потому что в Москве во время самоизоляции сложнее делать какие-то дела. В других городах проще. Тут 12 мая уже торговые центры открыли и кафе. Просто масочный режим. В Москве всё сложно – мы просидели две недели на самоизоляции и поняли, что квартира – это такое место, в котором сложно БЫТЬ. Здесь, в Белгороде, мы тоже в квартире, но здесь есть родственники, знакомые, друзья, у которых дома, а не квартиры. Ну и передвижение свободное: мы можем пройти прогуляться в парк, никто этого не запрещает, в лес, и никто не останавливает и не штрафует на 5000. Ну и готовимся к рейсу потихоньку, потому что нашим пассажирам-то надо летать. Но пока сроки сдвигаются, уже с начала мая всё говорим: «Полетим скоро, вот полетим», — и пока всё никак.
— Маска у вас в цвет униформы?
— Нет, обычная медицинская маска. Мы к этому относимся с пассажирами достаточно просто. Главное, что средство защиты есть. Пассажиры на последних полётах были кто в маске, кто без — тогда ещё это было не так строго. Лично я была без маски, потому что её просто негде было купить. Но я всегда очень боязно отношусь к столикам в самолёте и стала ещё более аккуратная и, наверное, более брезгливая — стала протирать ещё больше стол, обрабатывать его антисептиком, потому что всё-таки у нас на столе больше всего микробов скапливается.
— Стюардессы всегда мило улыбаются пассажирам. А если улыбка будет за маской скрыта?
— Глаза улыбаются всегда. Мои коллеги-бортпроводники из S7 так и работают в масках. Только у них ещё и плюс перчатки, от чего портятся сильно руки. И нет других вариантов. Работа всегда в перчатках – руки потеют, всё это там размокает. Вариантов что-то сделать абсолютно никаких нет. Вот после рейса, если командировка, нас размещают в отеле. И созданы условия для комфортного очищения себя, скажем так. А если международным рейсом летят, то это полтора часа туда, полтора часа обратно, и потом ещё до дома — нескоро можно привести себя в порядок.
— Алеся, как вы держите марку во время самоизоляции, ведь салоны красоты и тренажёрные залы закрыты, а стюардессы всегда должны выглядеть хорошо?
— Многие салоны красоты продолжали работать в закрытом режиме. То есть двери полностью закрыты, но если вы постоянный клиент, то по записи обслуживали без проблем. И всё — я к рейсу готова. У меня всё в порядке — и с лицом, и с ногтями на руках и на ногах. Скажут — собралась и поехала.
В тренажёрный зал всегда ходила, я любитель именно такой физической нагрузки. Но так как это стало невозможно, изобрела себе платформу дома – из ДВП сделала, к ней резиновые крепления. Вот так занимаюсь. Сейчас придумала себе физический челлендж на каждый день тренировки утром у меня 8-10 минут и после обеда на 20-30 минут. Перед ними разминка-заминка. Так день и пролетает.
Ну и питание: я всегда держу его, а тут решила испробовать другой режим – перешла на повышенное содержание жиров и уменьшила углеводы. Обычно я углеводы кушала в обед, теперь максимально с утра, порядка 800 калорий у меня завтрак получается. И ещё на прошлой неделе практиковала питание 16/8 – очень крутая действенная штука, особенно на карантине.
— Когда последние рейсы были, они отличались как-то психологически?
— У нас, на частном борту, нет. Отношение такое — когда долго летаешь со своими пассажирами, становишься с ними как бы семьёй. Единственное было переживание, что они по делам ездят по Москве, бизнес и так далее, и подвержены риску заразиться.
Но когда я летела пассажиром, было некомфортно, тревожно. Потому что ты не знаешь, где были твои соседи, с кем общались. Ты заходишь в аэропорт, стоит куча людей и все пытаются вернуться домой — тогда как раз всё это только началось, куча лыжников, сноубордистов, отовсюду они съехались. И понимаешь, что тебе некомфортно. И все практически без масок: из 300 человек с лишним, может быть, 20 были в масках. И маску при этом негде было вообще купить. И ни антисептиков, ничего. Помню, в аэропорт зашла — паника меня не охватила, но я подумала: «Ну, блин… Я всё-таки домой еду, я бы не хотела заболеть».
— А обычно вам не страшно летать?
— Нет. Вообще нет. Я помню, когда первый раз нас тряхануло очень сильно на большом самолёте, у меня страх был буквально секундный и потом в этот момент срабатывает сигнал в голове – безопасность, что делать, и продумываешь автоматически свои действия. Не страшно, для меня турбулентность – это как американские горки.
— Медицинскую помощь умеете оказывать?
— Да, конечно. Первое оказание помощи, до приезда медиков – инсульт, инфаркт, эпилепсия, потеря сознания, роды принять. Вот эти основные моменты. Приходилось применять и на практике: был сердечный приступ у человека. Это сразу видно – он сидит, и ему плохо. Мы совершили посадку, оказали ему помощь. Его сняли с борта, отправили в больницу. В такие моменты хочется узнать, что случилось с пассажиром, но у нас такую информацию не дают.
— Сложная у вас профессия…
— Она разная. Есть и неприятные моменты — драка была на борту, допустим. Неприятно было, когда человек задумал драться на борту, потому что он поймал, скажем так, «белочку». Есть и весёлые: однажды когда грузили, мы считали багаж, считали груз, принимали накладные. И у меня цыплята разбежались суточные – коробка порвалась и они начали бегать по багажнику заднему и вот по этой ленте транспортёрной в самолёте. Нарушена была упаковка, и они оттуда начали по одному выбегать. Это было очень весело. Грузчики собирали их потом, переупаковывали и отправляли назад.
— Полеты рано или поздно возобновятся, но говорят, что пандемия скажется на поведении людей. Наверняка многие будут бояться и того, что окажутся в самолете с заражёнными людьми. Что вы посоветуете таким людям?
— Если брать коронавирусную тему, нельзя впадать в панику ни в коем случае. Всё-таки люди ежедневно болеют различными видами болезней. Просто сохранять спокойствие, носить маски, где это требуется, чаще мыть руки. Заниматься собой: кушать правильную еду, не залеживаться на диване и хотя бы делать часовую прогулку по вечерам перед сном.
Елена Волжанкина, ГОРСАЙТ