Продолжение 15
И снова, подчиняясь неодолимому влечению, Антон без устали брел вперед. Впрочем, такое ощущение, как усталость, здесь было чисто номинальным понятием. Его физическое тело по-прежнему сохраняло форму, не не было той плотью, наполненной привычной силой мышц. Пробираясь среди бесчисленных каменных истуканов, Антон не выбирал путь. Его все равно невозможно было проследить за плотными рядами грубо сработанных человеческих подобий. Протискиваясь меж их каменной тверди, он сдирал с них слои обуглившейся крошки, которая тут же осыпалась невесомыми струями праха.
В этот раз Антон уже ясно понимал, что за сила вновь призвала его. Он ожидал нечто подобное. Но все равно, сознание отказывалось верить в реальность окружающего его пространства. В этом невообразимо-чудовищном мире все, что он видел, представляло собой хаос видений больной фантазии. Неотъемлемые атрибуты Ада воплотились перед ним наяву. Антон с содроганием подумал, что представления людей об этом месте не так уж и наивны. Здесь не было жизни, ни малейшего намека на ее существование.
Неожиданно, как на картинке-загадке, где нужно найти замаскированную фигуру, он увидел знакомый монумент М. Он неподвижно стоял меж расступившихся каменных идолов, свои видом не отличаясь от них. Едва Антон оказался в поле его зрения, М. кивнул головой в знак приветствия. Указав посохом на камень, стоящий подле него, сказал:
− Садись, устраивайся поудобнее, если сможешь, − с легкой усмешкой добавил он. – Других седалищ, как ты сам видишь, здесь нет. Но, впрочем, для тебя, в твоем нынешнем воплощении, это не существенно. Разговор в этот раз будет долгим.
Антон расположился на указанном камне и поднял глаза на стоящего перед ним М.
− Скажите, если мне будет позволительно задать этот вопрос, зачем вы возитесь со мной, тратите свое время на человека посредственных качеств ума и способностей?
− Хм, − усмехнулся М. – Ты хитер, мой друг, и в твоем вопросе скрыт двойной смысл. Опустим первый и поясним второй. Твое самоуничижение говорит о скрытом желании услышать от меня опровержение твоего категоричного суждения. Действительно, ты пока дремуч мыслью, слеп и закрыт духовно. Но я вижу в тебе потенциал, который вселяет надежду, что ты готов постичь Истину. В моем понимании она есть суть Бытия всего живого, в частности, человеческой жизни.
− Да, но зачем мне эти высшие мудрости и истины?! Разве они могут что-то изменить в той моей жизни! – воскликнул Антон. − Это было бы ерундой и глупостью с моей стороны обольщаться химерами сновидений применительно к действительности! Прошу прощения за этот выпад, но я так думаю, и почему-то уверен в своей правоте!
− Ах, неразумное существо! Ты, как всегда, не можешь отрешиться от своих глупых эмоций. Пора тебе, мой друг, понять, что твой самый главный враг − твоя ЭКЗАЛЬТАЦИЯ.
М. намеренно громыхнул это слово, отчего легкая взвесь пепла осыпалась со стоящих рядом изваяний.
− Припомни, сколько раз, при необходимости принять какое-то важное, определяющее твою жизнь решение, она ввергало тебя в такую пучину неуправляемых эмоций, что, право, даже мне не ясно, как ты до сих пор еще умудряешься более-менее существовать на плаву! Вот и сейчас ты вскинулся, как молодой бычок-трехлетка, вместо того, чтобы спокойно и рассудительно вникнуть в мои слова.
− Наверное, это свойство всех творческих натур, − хмуро возразил Антон.
− О, святая Совокупность! Откуда ты взял это глупейшее представление?! Ясность ума и логики, − вот что отличает избранный провидением интеллект! Чувства, эмоции, − это для прочих, потребляющих продукт, сотворенный кристально чистой эманацией Гения мысли. Так что, будь добр, освободи свой разум от выплесков первобытных эмоций и слушай.
− Прошу извинить меня, − смиренно наклонил голову Антон. – Я весь внимание, Учитель, если разрешите мне так вас называть…
− Если тебе так легче меня воспринимать, то пусть будет так. А теперь мы займемся очищением твоих представлений о ментальности в самом общем смысле и твоего мировоззрения в частности.
М. приблизился к Антону, некоторое время цепкой тьмой взгляда изучал его и затем пророкотал:
− Многие мудрейшие философы и поэты земли постигали истины в муках творчества, страданиях плоти и духа. Я открою тебе путь к этим сокровищам духа и знания напрямую. Не скрою, такая возможность на протяжении многих тысячелетий пути человечества выпадала всего считанные разы небольшой когорте избранных.
− Что, неужели вот так, конкретно, вы определите мою судьбу, даже не спрашивая меня, согласен ли я на ваши благодеяния?
− Вопрос излишний и неправильный. Ты уже, со дня своего рождения стал тем, кого Совокупность определила в избранные поводыри твоего народа.
Продолжение следует…