Переходит в пламень алый, пусть усталость линий синих,-
словно лист унылый вяло, дробясь и рдея средь дерев,
и в пустыне ночи стынет, постепенно потускнев,-
да в бестрепетность голых форм, переходит когда фурор,
несмотря на роскошные, участие, доброту и улыбки,-
веря в безгрешность хорошего, не совершаем ли мы ошибки?