Сказки Заброшенных Крыш
Кот и парашютист
Боли не было. Наоборот, присутствовала некая лёгкость и расслабленность во всём организме. Свежий ветерок, воздух – как после июльского дождя в деревне.
Пахло чем-то свежим и влажным, совсем чуть-чуть угадывался аромат полевого разнотравья.
- Нуте-с, сударь мой, - совсем рядом раздался негромкий, очень певучий голос. - Как говорит в своих нетленках великий и ужасный Саня Бушков: - «Открывайте глаза, голуба моя, ресницы-то – дрожат».
Ник послушался и приоткрыл правый глаз, а через секунду и левый, ошалело таращась на говорящего. И было, право, чему удивляться: в двух шагах от него, на старом деревянном ящике, восседал здоровенный, серый в полосочку, котяра.
- Здравствуйте, милый юноша, – пропел-промурлыкал странный кот. - Разрешите представиться: меня зовут – Кот.
- А меня – Ник, - автоматически ответил Ник, затравленно озираясь по сторонам.
- Да, вы встаньте на ноги, любезный мой, освободитесь от рюкзака с парашютом, - подал Кот дельный совет. - Оглядитесь хорошенько, удовлетворите своё безмерное любопытство.
Ник поднялся на ноги, опираясь на какую-то узкую кирпичную стенку, и сбросил с плеч тяжёлый рюкзак.
«Так и есть, парашют, всё же, не раскрылся, а я жив почему-то», - пронеслось в голове.
Он оглянулся по сторонам, вокруг были только крыши: металлические и черепичные, гладкие и ребристые, явно новые и совсем ветхие – самых разнообразных цветов, оттенков и колеров. Сплошные такие крыши, тесно примыкающие друг к другу, без начала и конца…. А узкая кирпичная стенка оказалось гранью обычной дымоходной трубы, одной из тысяч таких же, беспорядочно торчащих тут и там.
Молодой человек посмотрел на небо, увиденное оптимизма не добавило: на западе горел малиново-оранжевый закат, и половинка солнца уже скрылась за линией горизонта, а на востоке теплился нежный розовый рассвет, и другая солнечная половинка – явно, только что – показалась на свет Божий. Разномастные облака выстроились по кривым овалам, плывя медленно в противоположных направлениях, причём, похоже, вокруг того самого места, где они с Котом и находились.
Ник потрогал руками лицо, плечи, колени, на всякий случай ущипнул себя за ляжку. Да нет, всё было нормально, и боль ощущалась. Короче говоря, реальная действительность, данная нам в объективных и субъективных ощущениях…
«Но, всё же, что это такое со мной приключилось? И где же это, собственно говоря, я нахожусь в данный момент?», - подумал Ник и резко обернулся к нежданному напарнику.
Кот, как выяснилось, всё понимал правильно и заговорил, не дожидаясь вопросов:
- Это место так и называется – Заброшенные Крыши. По сути – обычная перевалочная станция: дальше можно проследовать в любых направлениях, даже, - Кот сделал многозначительную паузу, - даже и Назад…
- Следовательно, я – умер?
- Да ладно вам! - Кот недовольно и чуть презрительно улыбнулся в роскошные усы. - Полноте, милый друг. Что есть, с философской точки зрения, все эти глупые сентенции: «живой – мёртвый», «счастливый – несчастный», «весёлый – печальный»? Что, я вас спрашиваю?! Так, только глупые термины…. Всё относительно в этом бренном мире. Относительно – ко Времени, прежде всего…. Сегодня вы глупы и ограничены: одно за истину принимаете, завтра поумнели немного, поняли, что истин может быть несколько, или – ни одной, к примеру…
- Отдаю должное вашему недюжинному интеллекту, уважаемый Кот, - произнёс Ник, в глубине души несказанно удивляясь своему спокойствию. - Но всё изложенное вами – мне мало что объясняет. По всем законом школьной физики я должен был в лепёшку расшибиться: падение с трёх тысяч метров с нераскрывшимся парашютом – дело очень серьёзное, знаете ли…. А я тут стою себе на крыше, с котами разговариваю. Может, это просто элементарный предсмертный бред? А?
Кот помотал ушастой головой, задумчиво прищурился, и прошелестел едва слышно:
- А вы, милостивый государь, поведайте мне о ваших последних десяти минутах. О тех, которые имели место быть до вашего появления на Крышах. И, главное, о последних мгновениях. Тогда, быть может, я и смогу сказать вам что-нибудь дельное, может, даже – спрогнозировать чего…
Самолёт неуклюже оторвался от взлётной полосы и неровными толчками начал набирать высоту. В этот момент у Ника зазвонил мобильник.
Инструктор Петрович скорчил недовольную мину, но, всё же, разрешающе махнул рукой. Мол, давай, поговори, я сегодня добрый…
- Да? – спросил Ник, нажимая на нужную кнопку.
- Здесь Заур, - оповестила трубка с лёгким кавказским акцентом. - Твоя обожаемая жёнушка у нас…. Вах, какая красивая девочка, просто – спелый персик. Три дня у тебя на всё. Хочешь получить свою женщину обратно? Рассчитайся полностью с долгом, будь мужчиной. Всё ясно?
- Всё, - прошептал Ник.
Длинные гудки, отбой…
«Похоже, действительно – всё», - решил про себя Ник. - «Где взять триста тысяч баксов? Негде, сожрал всё проклятый дефолт…».
Ещё несколько месяцев назад он был богатым и успешным человеком. А нынче? Нынче он – полный банкрот, даже пришлось отписать в пользу жадных кредиторов и пригородный коттедж, и две машины-иномарки, а долгов ещё осталось – выше крыши, проценты по ним набегали ежедневно…
Денег не было совсем. Вот, хотел Ник обратно сдать годовой абонент на прыжки с парашютом, чтобы получить на руки хоть немного наличности, да не согласились в Авиаклубе. Мол, денег у самих нет, а прыгать хочешь – так это, пожалуйста, просим. Вот и решил прыгнуть, раз всё равно приехал…
Любил Ник это дело: бездонное небо над головой, домики крошечные проплывают внизу, свежий ветерок, воздух – как после июльского дождя в деревне: пахнет чем-то свежим и влажным, совсем чуть-чуть угадывается аромат полевого разнотравья…
- Всем приготовиться! - велел Петрович. - Начинаю обратный отсчёт: тридцать, двадцать девять, двадцать восемь, …, два, один, ноль! Первый – пошёл!
Голубой купол неба, восхитительное чувство свободного падения…
Тут, в считанные секунды, Ник и понял, что надо делать. Года полтора назад, когда денег было навалом, он застраховал свою жизнь в солидной зарубежной компании, причём, со страховой премией родственникам – в случае чего – более чем солидной…. Хватит, чтобы полностью рассчитаться с Зауром, и Машеньке ещё останется на безбедную жизнь. Нормально всё должно сойти. Какое такое самоубийство? Обычный несчастный случай, просто парашют не раскрылся…
Рука разжалась, отпуская заветное кольцо…
- Вот и всё, - промолвил Ник. - Кольцо отпустил, и такое впечатление, сразу же оказался на этой крыше.
- На Крышах, - поправил Кот. - И, пожалуйста, с большой буквы. А история ваша – совершенно обычна для наших мест: банальное самоубийство, но преследующее цели благородные…. Знакомое, в общем, дело. Да уж, - Кот замолчал, словно вспоминая что-то важное.
Подождав секунд тридцать-сорок, Ник громко покашлял, привлекая к себе внимание:
- Извините, любезный Кот, но, всё же, объясните более внятно. Если вас, конечно же, не затруднит…
- Всё дело в том, что кто-то из Главных, причём не обязательно, что и Сам, а просто – кто-то из Них, засомневался в правильности вашего благородного поступка. Почему – засомневался? Да кто ж их знает, знать, были важные причины! Решили сделать паузу в течение вашей Судьбы, заморозить ситуацию, так сказать…
- Но для чего «заморозить», зачем?
- Бог его знает, - лениво зевнул Кот. - Они же считают себя добрыми, справедливыми…. От того постоянно и сомневаются: так ли всё происходит в этом Мире, не надо ли переделать чего? Может, фортель с нераскрывшимся парашютом был насквозь напрасным? Вы уверены, что ваша драгоценная супруга, действительно, являлась пленницей, а не сообщницей коварного Заура? Не надо, ради Бога, смотреть на меня так гневно и рассержено. Если я неправ, то извините покорно. Котам простительно…. Скажу вам по большому секрету: очень часто жертвы, рождённые избыточным благородством, являются глупыми и неоправданными. И примеров тому – не счесть. Обмануть честного человека – легче лёгкого…. Благородство, как говаривал один мой знакомый философ, есть верх глупости человеческой. По крайней мере, так всегда бывает на практике…. Итак, теперь Они думать будут, а вы, мон шер, парьтесь на Крышах – хоть до заговенья морковкиного. Я вот лет триста, а то и четыреста здесь прохлаждаюсь, с единственным перерывом, а Они всё думают, все обсуждают: что со мной делать. А, может, и забыли совсем про меня? И, правильно, я же просто – кот, а тут и всяких разных хватает, важных до тошноты. Наполеоны разные, Есенины, блин! – Кот разошёлся уже не на шутку.
Помолчали. Ник задумчиво чесал в затылке, переваривая полученную информацию. Кот же рассержено и презрительно фыркал, разбрасывая вокруг себя яркие зелёные искры, злясь на неких Всесильных, ленивых и забывчивых – по его мнению…
- Может, и свою историю расскажете? – вежливо спросил Ник. - Ну, если это удобно, конечно.
Кот, если так можно выразиться, передёрнул «плечами»:
- Да полноте, какие сантименты между своими…. Здесь, если честно, больше и заняться толком нечем. Слоняешься, слушаешь, в свою очередь рассказываешь всякое. Библиотеку, правда, лет сто назад удалось «пробить» на заброшенном чердаке. Сходим как-нибудь, обязательно. А история моя проста и незамысловата…
Много лет тому назад, вы, люди, это время называете Средними Веками, проживал я в одном замке – в качестве любимого котёнка графской дочери. Её звали - Мари. Славная такая девчушка – добрая, ласковая, кудряшки светлые. Она меня любила, ну, и я, соответственно, души в ней не чаял. Хорошо жили, беззаботно так….
Потом началась война, враги окружили замок, блокада полная образовалась, наступил голод. Нам-то, котам, много ли надо? Тут мышку поймал, там, извините за неаппетитные подробности, десяток-другой мух слопал. А людям приходилось совсем плохо, умирали они – один за другим, десятками, сотнями. Тогда-то мне и пришлось спрятаться в глубокий подвал: от греха, чтобы не съели….
Сижу это я у себя тихонечко, никого не трогаю. Тут графская жена, шатаясь от слабости, спускается по каменной лестнице. Матушка моей Мари, то есть.
- Маркиз! Маркиз! (это моё тогдашнее имя), – зовёт.
А в руке, заведённой за спину, стилет держит острый.
«Вот оно даже как», - думаю. – «Нашли дурака. Как же, выйду…. Фигу вам всем!
Заплакала тогда графиня.
- Что же теперь делать? – жалобно причитает. - Умрёт ведь доченька моя, совсем плоха стала. Только одна надежда и оставалась – котёнка отыскать…. Маркиз, Маркиз! Иди ко мне! Ради любви к Мари! Маркиз!
Кот замолчал, смахивая лапой с морды нежданную слезу.
- Ну, а дальше? – заинтересованно спросил Ник.
- Что «ну»? – неожиданно обиделся Кот. - Баранки гну! Вышел, конечно же, пень ясный.
- Стало быть, - предположил Ник. - Вас сожрать изволили?
Кот неопределённо пошевелил усами:
- А вот это – спорный вопрос…. Весьма – спорный. Я ведь сразу сюда, на эти Крыши долбанные, и вышел. Как бы так оно…
- Чего-то я не понимаю совсем. Но ведь самоубийства, по сути, и не было. За что же вас поместили сюда?
- Причём здесь – самоубийство? - Кот опять пожал «плечами», на сей раз недоумённо. - На Крыши те попадают, с которыми непонятно, что делать дальше, в смысле, куда их отправлять: в Ад или в Рай? Усекаете? Вот я, к примеру, с одной стороны, просто кот. Следовательно, вовсе ничего не достоин. А, с другой стороны, благородство проявил. Следовательно, и Душа имеется у меня. Что теперь делать – с этой Душой? Вот и гадают местные Умники, спорят до хрипоты…
Ещё помолчали.
- А вот, - вспомнил Ник. - Вы говорили, что перерыв единственный был какой-то?
- Ах, это, - Кот небрежно отмахнулся правой передней лапой. - Фигня полная. Года через три после моего здесь появления, спускается с неба один халдей, важный такой, с крыльями, и втуляет мне, мол: - «Жертва твоя – совсем напрасная, потому как Мари всё равно через год умрёт от чумы. Поэтому мы посовещались и решили: отправить тебя обратно. Дабы ты сделал свой выбор заново, уже обладая полной информацией…».
Кот опять задумался.
- Ну, и что же, вернули? - напомнил о своём существовании Ник.
- Не нукай, не запряг! - в очередной раз продемонстрировал свой непростой норов Кот. - Конечно же, вернули. Они здесь никогда не шутят. Вернули…. А я опять к матушке Мари решил выйти, под стилет, то есть…. Потому, что очень любил свою маленькую хозяйку. Подарить ей целый год жизни – совсем не мало. Я даже задумываться не стал. Взял – и вышел. На эти же Крыши дурацкие…
- Да, это вы – молоток, - Ник посмотрел на Кота с восхищением. - Прямо сказка настоящая получается – про Любовь и Благородство.
- Сказка? - негромко раздалось откуда-то сверху. - А что, и, правда – сказка. Тут одни такие сплошные сказки… Сказки Заброшенных Крыш…
Продолжение следует