Российская императрица Екатерина II неоднократно привлекала внимание кинематографистов, поскольку история ее уже сама по себе драматична — чужестранка, приехавшая в Россию без знания языка и, по сути, укравшая престол, которой все ее правление приходилось бороться с самозванцами и доказывать подданным любовь к неродной стране. Не менее интересна ее роль прогрессивной правительницы, пытавшейся проводить в России либеральные, европейские реформы. Ну и, конечно же, притягателен исторический образ сильной женщины с абсолютной властью, не стеснявшейся ни жестоких методов борьбы за нее, ни даруемых ею сексуальных свобод. За последний неполный год на Западе вышло сразу два сериала, посвященных Екатерине II
«Екатерина Великая» (2019, Великобритания, США)
После громкого успеха «Чернобыля» телеканал HBO в том же тандеме с британским Sky позарился на еще одну восточноевропейскую историю — последние два десятилетия правления Екатерины II. Сюжет «Екатерины Великой» по большей части вращается вокруг романа императрицы с Потемкиным, и, как и в случае с российской «Екатериной», весьма аккуратно обходит исторические мифы о главной героине. Петр III в сериале присутствует только на картине, а сексуальные развлечения Екатерины сводятся к большому роману с князем и паре-тройке случайных связей.
К сожалению, за четыре эпизода мини-сериала авторы не то что не успевают рассказать историю последних лет Екатерины — они намеренно переносят фокус на связь императрицы с ее фаворитом, чтобы затем и вовсе целиком переключиться на Потемкина и его завоевания, в то время как Екатерине остается только сидеть во дворце и грустить по своему любовнику. При этом одна из самых драматичных глав жизни императрицы — ее трансформация из прогрессивной, жаждущей изменений реформаторши в консервативную и боязливую правительницу, сжигающую книги французских мыслителей своего времени, — показана наспех и оставляет лишь горечь от упущенных возможностей сериала. Особенно учитывая, что Хелен Миррен с ее огромным опытом игры царских особ мастерски удается изобразить Екатерину не только страстной любовницей, но и жестокой, хладнокровной правительницей
«Великая» (2020, США, Австралия, Великобритания)
Фарс, который в российской «Великой» сияет без желания на то его создателей, восторжествовал в одноименном американском сериале про императрицу, к реальной Екатерине имеющей такое же отношение, как «Любовь и смерть» Вуди Аллена к «Войне и миру» Льва Толстого. Заимствуя персонажей и декорации у истории, «Великая» представляет собой буффонадную сатиру, наполненную дворцовыми интригами, бесконечным кутежом и сценами развратного аристократического секса. Но, раз действие происходит в России, ко всему вышеперечисленному добавляются медведи, бородатые попы и реки водки.
По сюжету Екатерина (Эль Фаннинг), австрийская принцесса, прибывает в Россию и выходит замуж за императора Петра (Николас Холт), сына Петра Великого, страдающего от того, что ему никак не дадут похожее громкое прозвище.
Император (как и большинство мужчин в «Великой») предстает нарциссичным и невежественным самодуром — по этому уже можно догадаться о его потребительском отношении к женщинам, в том числе и к новоявленной супруге. В первую брачную ночь Петр лишает Екатерину девственности, не отрываясь от разговора об охоте с придворным подпевалой, а после приказывает сжечь церковь, в которой она задумала учить женщин чтению. Поначалу горевшая идеей стать верной помощницей императора, Екатерина меняет свои приоритеты и затевает дворцовый переворот.
Сюжет первого сезона «Великой» строится вокруг заговора Екатерины — она погружается в дворцовые интриги в поисках сторонников, попутно разрабатывая будущие реформы и пытаясь через недальновидного мужа влиять на текущую политику России. Получается, правда, так себе — в приезжей заговорщице, которой еще и двадцати не исполнилось, мало кто видит сильную правительницу (придворные дамы вскоре после знакомства распускают слух о том, что Екатерина предавалась плотским утехам с конем), а ее прогрессивные европейские идеи встречают яростное сопротивление со стороны церкви, которую в сериале олицетворяет архиепископ Архи (Адам Годли). Да и сами идеи героини, вдохновившейся мыслителями Просвещения, оказываются весьма поверхностными — Екатерина требует отменить крепостное право, не предлагая никаких альтернатив для экономической устойчивости страны, призывает окончить войну на крайне невыгодных условиях и обещает изменить жизнь подданных к лучшему, не зная даже, где кончаются границы России.
Нужно отдать должное, что в «Великой» нет однозначно отрицательных персонажей — у всех приспешников тирана-императора найдется уйма объяснений тому, почему они потакают его прихотям, да и сам Петр, который, упиваясь своей вседозволенностью, бьет супругу и занимается сексом с женой своего ближайшего друга, пока тот грустно сидит возле царского ложа, позже проявляет человечность и даже по-настоящему влюбляется в Екатерину. Однако власть развращает — и самой Екатерине приходится не раз поступиться собственными идеалами на пути к престолу. Правда, идея эта не нова даже в фильмографии создателя «Великой» Тони МакНамары, выступившего сценаристом «Фаворитки» режиссера Йоргоса Лантимоса. Картина 2018 года не только транслирует ту же мысль, но делает это в схожих декорациях и идентичной легкомысленной манере.
Сложность в работе над байопиками, посвященными историческим персонам, заключается в том, что создать доподлинную картину едва ли представляется возможным — историю пишут победители, а побеждает тот, кто остался в живых, и дай бог за несколько столетий до нас дойдет хоть крупица правды о личностях усопших. Кинематографистам, жаждущим исторической точности, приходится изображать только железные факты — и в этом случае персонажи превращаются в неживых фигур, которые бессмысленно слоняются в декорациях в ожидании какого-нибудь события вроде дворцового переворота или начала войны. Желающие придать жизни героям рискуют ввергнуться в зону спекуляций, что, в зависимости от тараканов в голове создателя, может породить глупый фарс, пропагандистский материал или же шедевр. А чем привлекательнее фигура, о которой снимают байопик, тем больше вероятности, что рано или поздно вокруг нее соберется бинго из всего вышеупомянутого. В случае с Екатериной II, однако, последнего придется еще подождать.