Действующие лица:
Мерлин (Михаил Скворцов) – пожилой мужчина, лет 88, бывший артист, иллюзионист, работал в классическом образе – фрак, цилиндр, чемоданчик. Остался один и добровольно пришел в дом престарелых.
Салем (Александр Назаров) – пожилой мужчина, 85 лет, бывший иллюзионист, работал в образе клоуна. После развода с женой, остался с детьми, которые его и определили в дом престарелых.
Алекс (Алексей Пирогов) – пожилой мужчина, 87 лет, бывший артист, дрессировщик попугаев. Лишился всего: дома, имущества, поэтому оказался в доме престарелых.
Молчун Боб (Борис Молчанов) – пожилой мужчина, 80 лет, бывший артист, мим, фокусник, жонглер. О его жизни история умалчивает.
Медсестра Люся – женщина, 54 года. Брюнетка с прядью седых волос, не замужем. Очень добрая и отзывчивая.
Заведующая Церберова (Цербер) – строгая женщина, 62 года, Цербером ее прозвал Салем за характер. Короткая стрижка, каштановые волосы, тонкие губы, накрашенные ярко-розовой помадой.
Маруся Тыквина – пожилая женщина, 76 лет, бывшая артистка варьете, танцовщица, певица. Из-за здоровья и отсутствия рядом родных, пришла в дом престарелых.
Николас Чавка – пожилой мужчина, 78 лет, поляк, плохо говорит по-русски, бывший артист, конферансье. Когда-то приехал с гастролями в Россию и остался. Был обманут мошенниками, которые предложили ему обмен жильем, он и променял свою квартиру на дом престарелых, но сам твёрдо уверен, что живет в своей квартире класса-люкс с обслугой.
Действие 1.
Элитный дом для пожилых людей, большая часть из которых артисты разных жанров. «Элитное» - лишь слово, заведение мало чем отличается от обычного дома престарелых. Холл. В холле два небольших круглых столика, освещаемые абажурной лампой, за каждым по три стула, у дальней стенки небольшой пошарпанный диван, рядом с которым журнальный столик, регистрационная стойка при входе. Играет спокойная музыка, одна и та же, с утра и до вечера. За одним из столов сидят двое мужчин, играют в карты, на диване еще один читает «невидимую газету».
Салем: А мы вот так!
Алекс: Хм… Разве туз бубей не вышел?
Салем: Вышел, и тебе боком!
Алекс: А-ну, дай колоду! Я сам перемешаю!
Входит мужчина в пальто и шляпе, в руках его чемодан, обклеенный ярлыками разных стран. Он стряхивает с себя снег. С ним зашла медсестра, которая выбежала его встречать лишь, накинув на свою форму шаль и надев туфельки.
Мерлин: И что, это элитный дом?
Медсестра: Да, сэр. Добро пожаловать.
Мерлин: С этими словами меня встречали адвокаты жены в суде… И что тут называется «элитным»?
Медсестра: Сэр, у нас очень хорошее учреждение. Ни в каком другом нет полдника, отдельных душевых и дивана!
Мерлин: Тогда это всё меняет.
Медсестра: Ваша комната номер 23.
Мерлин: Будьте любезны, отнесите моё пальто и чемодан в мою камеру заключения, я хочу познакомиться с элитой.
Медсестра забирает его вещи, уходит. Мерлин не спеша обходит стол с игроками, смотрит их игру и садится на третий свободный стул.
Мерлин: Позволите?
Салем: Уж сел, чего тут.
Мерлин: Занятная игра. Дурак?
Салем: Кто?
Мерлин: Кто-то из вас точно.
Салем: Какой же это дурак?!
Алекс: Не отвлекайся, бей.
Салем: Было б чем!
Мерлин: А вы поищите в рукаве, я думаю там найдется.
Алекс: Салем, ты опять?! Ты хоть раз можешь честно сыграть?
Мерлин: Салем? Простите, а вы случайно… Вы так похожи… Вот если бы еще вам кучерявый парик надеть, то вылитый Волшебник Салем!
Салем: Это я и есть.
Мерлин: Салем! Ты! Сашка Назаров!
Салем: Погоди, погоди-ка… Мерлин! Мишка Скворцов!
Мерлин: Ну!
Салем: А его? Его ты узнал? Ну?
Мерлин: Что-то нет…
Салем: Хитрюга Алекс!
Мерлин: Кто?
Салем: Да Лёшка Пирогов!
Мерлин: Фу ты, черт! Понабрали псевдонимов! Лёшка! Конечно, помню!
Алекс: И я тебя помню! Помнишь на конкурсе в «Ла-Панчо» у тебя петарда в костюме взорвалась раньше времени? Ты носился по сцене в горящем фраке, а все думали, что так и должно быть, да еще аплодировали!
Мерлин: Помню! А помнишь ты выступал для министра, и твой попугай улетел на люстру, а когда ты его снимал, он нагадил на жену министра!
Алекс: Да! А ты помнишь, как делал левитацию один и тебя в полете заклинило? Тебя так и увезли со сцены, зависшим в воздухе!
Мерлин: М-да… Я думаю, на сегодня достаточно воспоминаний.
Салем: Погоди! У меня еще сюрприз!
Мерлин: Не уже ли здесь малышка Лулу, которой ты продырявил руку?
Салем подбегает к дивану, где сидит еще один мужчина с «невидимой» газетой.
Салем: Смейся, смейся, старый черт! Гляди! Узнал!
Мерлин: Конечно! (пауза) Это идиот.
Салем: Ха! Талантливый идиот! Призер многих цирковых и театральных конкурсов – Молчанов Борис или…
Мерлин: Молчун Боб! Здравствуй, дорогой! Ты всё молчишь? Ах, как приятно! Не выходишь из образа! Научи и этих дураков молчать, а то разбазарили все секреты.
Алекс: Ты это о чем?
Мерлин: А кто открыл Школу Фокусов? Кто стал продавать семинары и реквизит в магазинах?
Салем: Да ладно тебе! Это не такие уж фокусы! Старьё!
Мерлин: Это ты старьё! А мои внуки в это играют, фокусы показывают в школе!
Салем: Так же паршиво как и ты?
Входит Церберова.
Церберова: Что здесь за шум?
Алекс: Да вот опять опять Молчун Боб расшумелся.
Церберова: Я кажется запретила вам обращаться так друг к другу. Забудьте свои кликухи.
Мерлин: Это кто?
Салем: А это мадам Церберова, зав. отделением.
Алекс: Мадам Церберова, это не кликухи, а наши сценические имена. И забыть их всё равно, что себя забыть.
Церберова: Ой, я вас умоляю! Давайте расходитесь по палатам, примите две таблетки валерьяны и отбой.
Ушла. За ней Молчун Боб.
Мерлин: Слушай, а я думал, что Молчун Боб в Англии.
Салем: Да я вообще думал, что он давно в ящик сыграл! Потом кто-то мне сказал, что он в Америке.
Алекс: Да слухи это! Ничего у него не вышло! Концертный директор кинул!
Мерлин: Ох, эти крысы! Я своего вовремя поймал…
Из-за двери выглядывает медсестра.
Медсестра: Господа, вам же сказали. Не подводите меня.
Салем: Идем, Люся, идем.
Мерлин: Чего это ты голосок понизил?
Алекс: Нравится она ему.
Мерлин: Ах, Салем, лысый чёрт!
Вышли в ту дверь, где появилась медсестра. Гаснет свет. Остаётся только свет дежурной лампочки. Мебель меняется: на сцене пружинная кровать, тумба, стул. На стуле одежда. В кровати спит Мерлин. Дверь тихонько заскрипела, в комнату вошел мужчина с фонариком и идет к кровати Мерлина. Свет фонарика осветил его лицо. Это Алекс.
Алекс: Мерлин, ты спишь? Ты спишь?
Мерлин открывает глаза, видит подсвеченное в темноте лицо и вскакивает от страха.
Мерлин: Лёшка! Чёрт бы тебя побрал! На тот свет чуть не отправил!
Алекс: Прости! Я думал ты не спишь.
Мерлин (глядя на часы): Конечно, не спал. Третий час ночи. С чего мне спать?!
Алекс: Я это… Понимаешь… Тут подумал…
Мерлин: Думай быстрее, пока я ищу снотворное.
Алекс: Да здорово, что все мы здесь! Правда! Помнишь, как мы все стремились быть первыми, быть лучшими?
Мерлин: Да, было дело… А сейчас мы можем стремиться первыми до туалета добежать по утрам.
Алекс: А помнишь, как мечтали стать знаменитыми, жить за границей?
Мерлин: И чего не уехал? У тебя же была возможность.
Алекс: Была. Да струсил. К тому же я языка не знаю.
Мерлин: А Салем и Молчун Боб?
Алекс: Ну, Сашка из-за детей остался.
Мерлин: Которые его сюда и отправили?
Алекс: А ты, можно подумать, добровольно пришёл!
Мерлин: Да. Видишь ли, одному тяжело… Детей мы с Марго так и не сделали… И она вот…
Алекс: Соболезную. Зато номер какой у вас был!
Мерлин: Да. Был. Вот всё, что от него осталось. (показывает на чемодан)
В этот момент за дверью послышался топот, шушуканье, потом всё стихло, и вновь одинокий топот. Дверь резко распахнулась и также закрылась. Это Салем. Он чем-то обеспокоен, возбужден.
Алекс: Салем, что случилось? Обход?
Салем: Что? А! Нет. Черт с ним! Дела по хуже.
Мерлин: Что может быть хуже обхода?!
Салем: Молчун Боб.
Алекс: Сбежал?
Мерлин: Заговорил?
Салем: Умер!
Пауза.
Алекс: Как? Вот сейчас? Поэтому шум?
Салем: Да. Сейчас. Весь персонал в его палате, я и сам там был.
Мерлин: А ты там что делал?
Салем: Ну… Я… и Люся…
Мерлин: Ах, ты старый плут!
Алекс: Зря ты так думаешь. Салем каждый вечер помогает ей раскладывать лекарства по стаканчикам и разносить.
Мерлин: Так вот как сейчас за девушками ухаживают!
Салем: Может меня послушаете?! Так вот: мы зашли к Бобу, он лежит, Люся к нему наклонилась и как завизжит! Она побежала за Цербером, а я остался.
Алекс: И что? Он правда умер?
Салем: Ну, если Люся убежала!
Мерлин: Хорошо. Ты остался. Чего ты там делал?
Салем: Ну, я думал найти его стаканчики. Помнишь, трюк ракушки в стаканчиках? Он никому секрет…
Мерлин: Ах, ты змея! Он остыть не успел, а ты! Мародёр!
Алекс: И что? Нашёл?
Мерлин: С кем я сижу?! Браконьеры!
Салем: Тихо ты! Нет, не нашел! Но нашел это. (показывает конверт) Это письмо Боба, адресовано друзьям.
Мерлин: И какое это имеет отношение к тебе, падальщик?
Алекс: Читай.
Салем: Посвети фонариком. (открывает конверт, читает): «Дорогие Мерлин, Салем и Алекс! Какое чудо, какое счастье, что судьба свела нас под одной крышей! Я счастлив! Только жаль, что с вами побуду не долго. Друзья, я сам себе предсказал сегодняшнюю смерть и если вы читаете это письмо, то моё предсказание сбылось. Прошу вас об одолжении, ведь кроме вас, людей, кто меня знал, кто сейчас рядом, у меня нет. Друзья, организуйте мои похороны. Пусть это будет нашим последним совместным концертом! В память о нашем творческом пути, о дружбе».
Мерлин: На счет дружбы он явно преувеличил. Он кто по национальности? Еврей?
Алекс: Погоди! Читай дальше.
Салем: «Сделайте мои похороны настоящим шоу: пусть будет музыка, спецэффекты и ваши коронные номера! Работайте в команде, а я буду смотреть на вас и радоваться».
Мерлин: Точно еврей!
Салем: Это невозможно! То, что он просит!
Алекс: А чего мы собственно теряем?!
Мерлин: Кроме времени и сахара в крови – ничего.
Салем: Алекс, ты действительно думаешь, что нам позволят сделать представление в доме престарелых?! Где каждый божий день играет эта дьявольская спокойная музыка?! Где начальница – Цербер?!
Алекс: А нам разве мешало что-то или кто-то, когда мы вместе объединились тридцать два года назад для турне по городам?! Или мы с тобой, Мерлин, помнишь, когда тебе надо было шоу на сорок минут и мы с тобой вместе его делали? Или ты и Салем, когда решили заткнуть за пояс тех сопляков-недофокусников с телевидения? Что нам помешает сделать последнее представление в память о талантливом друге?
Мерлин: Нет. Не представление, а грандиозное шоу в доме престарелых!
Салем: Вы с ума сошли!
Мерлин: А если я уговорю Люсю тебе ассистировать?
Салем: Тогда я с вами!
Алекс: Решено! Завтра после обхода поговорим. Времени мало.
Мерлин: Средств и морфина еще меньше.
Мерлин достал грелку из-под матраса, открыл ее и встал с кровати.
Мерлин: Почтим нашего друга, Молчуна Боба, который ушёл от нас по-английски – молча.
Он сделал глоток и передал грелку Алексу.
Алекс: За Боба! Старик, мы сделаем тебе шоу!
Сделал глоток, передал Салему.
Салем: Счёт мы тебе пришлём!
Действие 2.
Мерлин понурый сидит за столом в холле, на столе лампа, листы бумаги. На против него сидит мужчина пожилых лет в костюме, который ему явно мал, в кепке – это Чавка.
Мерлин: Давай еще раз. Уважаемые дамы и господа.
Чавка: Уезжаемые дамы и господа.
Мерлин: Уезжаемые?! У меня сейчас крыша от тебя уедет!
Чавка: Как?! У вас крыша могут езда?!
Мерлин: О-ой… Зачем я ввязался в это? Так хотел тихонько помереть в своей комнатке…
Чавка: А ваш товарищ вас опередил! (смеётся)
Мерлин: Салем! Иди сам разбирайся с этой Шавкой!
Чавка: Я – Чавка. Николас Чавка.
Мерлин: Тормознутый вы народ, Чавка.
Чавка: Нэт, мы нэ тормоснуты, а фот финны!
Приходит Салем.
Мерлин: От этого не лучше. Салем, он же по-русски плохо говорит! Как он вечер проведёт?
Чавка: Я отин из лучший конферанс Польша. Таже в Россию позван рапотать.
Мерлин: Клоуном?
Салем: Ладно тебе! Больше некого. Кстати, ты его можешь научить! Попугая же Алекса ты научил говорить.
Мерлин: У того мозгов было побольше.
Чавка: Если я понадобился, то я у себя дома.
Уходит.
Мерлин: По-моему, у него не все дома. А он разве не здесь находится?
Салем: Здесь. Он просто думает, что это его квартира.
Мерлин: Это?! А мы тогда кто? Его лакеи и придворные?!
Салем: Нет. Не в этом дело. Мошенники его развели, по обмену квартирами, вот он и поменял свою квартиру на дом престарелых. Только об этом либо не знает, либо не хочет знать.
Мерлин: Бывает же.
Входит Алекс. С ним пожилая женщина в длинном синем платье, очень элегантно выглядит.
Алекс: Ребята, вряд ли вы знакомы, хотя может быть. Это Маруся Тыквина, танцовщица, работала в варьете, поёт.
Мерлин: Мадам, очень рад.
Салем: Добрый день.
Маруся: Добрый вам день. Я из 61-ой. Мне Алексей всё рассказал. Очень жаль, что ваш друг вас покинул.
Мерлин: А нам-то как жаль! Был бы жив этот гад!
Салем: Вы хотите нам помочь?
Маруся: Танцовщица из меня уже никакая, но спеть я смогу.
Салем: А ассистировать вы сможете?
Мерлин (к ней шепотом): Берегите свои руки.
Маруся: Я постараюсь.
Мерлин: Так! Давайте готовьтесь. Встречаемся здесь и репетируем! А я… Я должен укротить Цербера.
Все уходят. Появляется Церберова.
Церберова: А, господин, Скворцов. Вы не видели Люсю?
Мерлин: Зовите меня просто Мерлин.
Церберова: Тогда я король Артур.
Мерлин: Скорее, Моргана.
Церберова: Что?
Мерлин: Чудесно выглядите, говорю. Вам очень идет этот халат. В нем вы такая женственная.
Церберова: Дополнительного одеяла у нас нет.
Мерлин: Нет, моё лицемерие иного характера. Могу я с вами поговорить не как пациент с доктором, а как, скажем, артист с менеджером?
Церберова: Не понимаю, но слушаю.
Мерлин: Вы мудрая женщина, приняли верное решение! Понимать тут ничего не надо.
Церберова: А что надо?
Мерлин: Надо отдать нам подсобку для репетиций и хранения реквизита. И позволить выступить в холле на церемонии прощания с нашим другом.
Церберова: Исключено! Это испортит репутацию нашего учреждения! А мы, между прочим, номинированы на премию!
Мерлин: Вы ничего не потеряете, а только обретете! Посудите сами: если кто и узнает, то только подумает, как здесь хорошо, какое внимание уделяют, как относятся к своим клиентам! Вы получите эту премию! И еще кое-какие деньги, которые можно получить за входные билеты.
Церберова: Билеты?
Мерлин: Вы были в Греции?
Церберова: Нет.
Мерлин: Рекомендую начать с нее.
Уходят. Салем и Алекс выкатывают иллюзионные ящики, разбирают реквизит, готовят место для шоу. Входит Маруся.
Маруся: Алекс, смотри, пару платьев нашла. Какое лучше?
Алекс: Любое. Вы – украшение для любого платья!
Салем громко смеётся. Алекс старается не замечать.
Маруся: Алекс, вы такой милый. Я надену это синее. Что мне нужно делать?
Салем: Бежать.
Алекс: Не обращайте внимания. Вы мне будете ассистировать и участвовать в трюке. Всё очень просто!
Маруся: Я так переживаю.
Салем: За свою жизнь я бы ещё как переживал!
Алекс: Давайте порепетируем у меня. Возьмите платья и подождите меня там.
Маруся: Хорошо.
Уходит.
Алекс: Ах, ты лысый черт! Тебе что больше всех надо?! Чего лезешь!
Салем: А чего это ты так занервничал, а? Влюбился на старости лет! Одному помирать не хочется!
Алекс: Тебе ли не знать! Где твои детки, а? Где? Нету! Не нужен ты им, лысый пень!
Салем: А-ну, закрой рот, фокусник нафталиновый! У тебя вообще нет детей!
Алекс: Нет! Потому что дураком был! Всё за славой да за деньгами гнался! Догнался! Финиширую! Без денег и без детей!
Молчание.
Алекс: А Маруся тоже одна… Она-то умница, да судьба не сложилась…
Салем: Сашка, ты это… прости. Что-то погорячился, ляпнул не то.
Алекс: Да всё то! Грустно только признавать всё это. Были же молодые, бойкие! Столько дорог! Столько возможностей! Все лауреаты, артисты! И где мы сейчас? В доме престарелых! Никому ненужные и всеми забытые. Хлам!
Салем: Эх, завидую я Молчуну Бобу, его уже мало что волнует. Он, наверно, смотрит на нас сверху и смеётся. Думает, какие же мы всё-таки дураки!
Алекс: Ладно! Чего хандрить! Надо дело делать.
Салем: Да. А то что-то мозги отказали.
Алекс: Они тебе еще 20 лет назад отказали, когда ты контракт с японцами подписал.
Салем: И полгода ходил крашеной японочкой! (смеётся) А потом ты приехал!
Алекс: Я не знал, что это ты! Грим качественный был!
Салем: Помнишь, ты мне еще цветы подарил, а я так снимаю парик и говорю: «Мерси!» Ты бы видел своё лицо!
Смеются. Появляется Николас Чавка.
Чавка: А, фот вы де! Я хотел уточнить, фот тут есть написано что?
Дает сценарий. Салем и Алекс читают.
Салем: Дорогой Николас, грех не знать русский.
Чавка: Грех сбить на машине тёща, а она остаться жива. Ха-ха! Польский юмор.
Салем: Ты только на прощании не вспоминай польский юмор.
Алекс: Ник, смотри. Здесь написано заслу..
Салем толкает локтем Алекса и подмигивает.
Салем: Засушенный каратист России, ламинат многих прерий…
Чавка: Я должен записать!
Салем: Обязан! Пойдем, я продиктую.
Уходят. Играет весёлая музыка. Всё происходящее на сцене, вся подготовка к шоу проходит в быстром темпе, как ускоренная съёмка. Одно сменяет другое.
Церберова: Значит, мои 70%, ваши 30%.
Мерлин: Сударыня, всё-таки у нас прискорбное мероприятие.
Церберова: 60% мне, 40% вам.
Мерлин: Вы точно заведующая? Где вы были, когда я искал концертного директора!
Уходят.
Салем и Алекс выкатывают ящик.
Алекс: Маруся, когда я постучу, вы появляетесь. Хорошо?
Стучит. Ничего не происходит. Еще стучит.
Салем: Со слухом, наверно, беда. Давай ногой, тут хоть почувствует.
Алекс скептически посмотрел на Салем, затем смотрит внутрь ящика.
Алекс: Ее нет!
Салем: Как нет?
Алекс: Ты в какой ящик ее посадил?!
Салем бледнеет.
Салем: Эй! Эй! Парни! Не трогайте ящик! Это не мусор!
Убегают за кулисы.
Выставляются стулья, на них садятся несколько человек, кто в чем, это всё местные, из палат. Остальные стулья пустые. Стоят цветы. Выкатывается гроб с покойником.
Алекс, Салем и Мерлин стоят сбоку в сценических костюмах.
Алекс: И это всё? Пять человек! И те такие же, как мы!
Салем: Ну, еще Церберова подойдет и Люся.
Алекс: Ты совсем сдурел?! Посмотри! Мы провожаем в последний путь такого артиста! И кто его провожает?!
Мерлин: Мы. Артисты. Ну, кроме этого. (показывает на Чавку, который стоит по центру с листочком и странно шевелит губами). Пойду поговорю с ним, а то он и этих зрителей распугает.
Мерлин идет к Чавке. Церберова подходит к Салему и Алексу.
Церберова: Что-то зал не полный. Билеты еще остались?
Алекс: Билеты?
Салем: Какие билеты?
Алекс понимает, что Мерлин что-то напел ей.
Алекс: Ах, билеты! Салем, ты разве забыл? Би-ле-ты!
Салем: А-а-а! Билеты!
Церберова: Вы что валерьяны наелись! Что вы заладили!
Салем: Мадам, с билетами всё в порядке! Мерлин… То есть, господин Скворцов, даже по двойной цене их продал!
Церберова: Надо же!
Салем: Да. Так что после представления подойдите к нему.
Она проходит и вместе с Люсей садится в зал. Салем и Алекс смеются, уходят.
Мерлин: Хватит губами крутить! Начинай!
Чавка: Это разминка!
Мерлин: 100 грамм коньяка – вот разминка! Давай!
Уходит.
Чавка: Мадам и месье! Сегодня по случаю печального события мы открываем грандиозное шоу в доме престарелых!
Мерлин (из-за кулис): Что он несёт!
Чавка: Молчун Боб больше не скажет ни слова! Его последним желанием было шоу-прощание в его честь! Право открыть этот вечер предоставляется засушенному каратисту, ламинату многих прерий Великому Мерлину Гаррипоттерскому!
Из-за кулис и в зал раздался смех. Мерлин вышел на сцену, достал из пиджака гигантскую волшебную палочку и побил ею Чавку, прогоняя со сцены. Началось представление. Музыка свет. В руках волшебника появляются и исчезают предметы. Ему ассистируют друзья. Один номер переходит в другой. Появляются Салем и Алекс, они работают с крупным реквизитом, появляется Маруся. Они делают общий трюк и выходят на поклон. Аплодисменты в зале.
Мерлин: Что ж, вот мы и выполнили твое желание, Боб. Как смогли, но сделали. Господа! Мы прощаемся с нашим другом, коллегой…
Алекс накрывает гроб полотном.
Мерлин: Молчун Боб, он же Борис Молчанов, необыкновенной души человек, фантазер и выдумщик! Артист с большой буквы…
Салем показывает Алексу, что рано накрыл, мол убери ткань.
Мерлин: Он был талантливый и артистичный, а теперь…
Алекс: ЕГО НЕТ!
Мерлин: А теперь его нет!
Алекс: Его нет! Совсем нет!
Салем и Мерлин подбегают к нему. Сдёргивают полотно, покойника нет.
Мерлин: Вы куда его дели?!
Алекс: Салем, ты опять ящики перепутал!
Салем: Да вы спятили! Он же тут лежал!
В зале кто-то один хлопает в ладоши. Все трое посмотрели на него. Человек встал, скинул халат и оказался в сценическом костюме. Это Молчун Боб.
Боб: Браво! Мне очень понравилось представление! Всё так, как я хотел!
Мерлин: Вот это номер! Ожил!
Алекс: Ничего не понимаю!
Салем: Я говорил, что твой ужасный номер и покойника поднимет!
Боб: Я и не умирал, друзья. Это вы умерли.
Все трое испуганно переглянулись.
Мерлин: Не знаю, как они, но я лично жив.
Боб: Вы умерли, когда переступили порог этого дома. Вы перестали быть артистами, перестали ценить себя и на себе поставили крест.
Алекс: Боб, но кому мы нужны? Мы ничего не можем.
Боб: А разве вы только что не доказали, что есть еще порох в пороховницах, а? Вы рано себя списали, друзья.
Салем: Но зачем всё это? Твоё завещание и эта церемония?
Боб: Чтобы вы были вместе. Вы можете еще работать, выступать. Вместе мы сделаем шоу!
Мерлин: Чудак ты, Боб! Мы в доме престарелых! И нас Цербер никуда не отпустит!
Боб: Вообще-то, это моя жена. А Люся моя дочь. А все эти люди такие же, как мы, рабы сцены. Это декоратор, это сценарист, это композитор… Мы ждали только вас.
Алекс: Ну, ты даешь! А этот дом?
Боб: Я его выкупил. Это был заброшенный дом для престарелых. А теперь это будет варьете!
Салем, Алекс, Мерлин смеются. Обнимают своего вновь ожившего друга.
Мерлин: Так ты всё продумал! Ах, чертяга!
Алекс: И, наверно, следил за нами?
Салем: Слушай, Боб, мне не ловко. Я шарил у тебя в комнате, когда ты умер.
Боб: Так и быть, я подарю тебе этот трюк.
Мерлин: А афишу видел?
Боб: Да. Думаю, ее стоит оставить! Теперь каждые выходные у нас будет грандиозное шоу в доме престарелых!
Конец.