О Корейской войне 1950-53 гг. в нашей стране известно довольно мало, хотя тысячи советских граждан принимали в ней непосредственное участие. Во-первых, потому, что даже в советское время, когда КНДР была союзником, невозможно было отрицать, что война, унесшая жизни 4,5 миллионов, была развязана северокорейскими коммунистами. Во-вторых, противоречивы итоги войны, в которой ни одна, ни другая сторона не одержала победу. И, наконец, странная роль СССР в той войне – наша страна как бы не участвовала, но очень даже участвовала силами своей авиации, что плохо поддаётся объяснению, и вряд ли может быть предметом гордости.
После 1991 г. в России о Корейской войне начали писать, и очень разное. Появилось несколько устойчивых мифов: первый – что Сталин был против Корейской войны, но Ким Ир Сен и Мао Цзэдун начали её вопреки его мнению, и Сталину ничего не оставалось, кроме как оказать им помощь. Второй миф – о том, что Южная Корея в конце 1940-х была якобы не лучше Северной: там царили террор и тирания, народ был недоволен, и, следовательно, Ким Ир Сен был не таким уж негодяем, напав на столь ужасный режим, как южнокорейский. И, наконец, миф третий, благополучно живущий с советских времён: якобы советская авиация показала себя настолько эффективнее американской, что те не решились на прямое военное столкновение с СССР.
Нужно чётко повторить: Корейскую войну начала КНДР, совершив военное вторжение в РК (Южную Корею). В 1945 г. Москва и Вашингтон не смогли решить судьбу этой страны. Сталин отверг американское предложение о пятилетнем совместном управлении Кореей представителями СССР, США, Великобритании и Китая, после чего планировалось проведение свободных выборов. «Великий вождь» понимал, что свободные выборы коммунисты проиграют. После того, как в 1948 г. Ким Ир Сен отверг идею свободных выборов, страна окончательно раскололась. И Пхеньян, и Сеул претендовали на управление всем полуостровом, обе стороны устраивали вооружённые провокации на границе. Но если со стороны Юга имели место неорганизованные вылазки небольших групп, в основном – из числа беженцев с Севера, ненавидевших коммунистов, то Ким Ир Сен засылал на Юг подразделения спецназа (например, в июне 1949 г. – полк численностью в 1300 человек).
Договорённости между СССР и США предусматривали вывод войск обеих держав с Корейского полуострова к концу 1948 г. Американцы войска вывели, а СССР – фактически нет. В КНДР осталась Группа советских военных специалистов - сводное воинское формирование Вооружённых сил СССР; всего около 4 тысяч человек, обучавших северокорейскую армию. В его составе было 5 генералов, 12 полковников, около 20 подполковников и более 40 майоров и капитанов. Разумеется, эти люди не могли не участвовать в подготовке нападения на РК хотя бы потому, что планировать операции корейские офицеры не умели (сам Ким Ир Сен был всего лишь капитаном 88-й бригады РККА, другие высшие чины армии КНДР командовали партизанскими соединениями в китайской армии и имели смутное представление о современной войне). За разработку плана вторжения в РК отвечал главный военный советник в КНДР генерал-лейтенант Николай Васильев (Попов И., Лавренёв С., Богданов В. Корея в огне войны. - Жуковский; М.: Кучково поле, 2005).
О численности северо- и южнокорейских войск перед войной данные очень разнятся: от примерного равенства двух армий (по 150 тысяч солдат и офицеров) до пятикратного превосходства Севера над Югом. Наиболее правдоподобна численность армии КНДР в 175 тысяч (имеется в виду только армия вторжения) и армии РК в 93 тысячи. Армия КНДР располагала 258 танками Т-34 и 172 боевыми самолётами, в то время как у южан не было ни одного танка и ни одного боевого самолёта, только два десятка бронемашин и от 12 до 27 самолётов-разведчиков. Южнокорейцы не могли планировать нападение на Север ещё и потому, что отношения между правительством Ли Сын Мана и Вашингтоном ухудшились из-за недемократичности и репрессивности режима РК. Поэтому американцы, выведя свои войска, оставили южнокорейцам ненужное оружие, но не оставили военных советников и не приняли обязательств ни по обучению и снаряжению армии, ни по защите РК от внешней угрозы. 12 января 1950 г. госсекретарь США Дин Ачесон заявил, что Корея не входит в сферу военной ответственности США. Как раз после этого, если верить опубликованным документам, Сталин, ранее сдерживавший агрессивные поползновения Ким Ир Сена, дал «добро» на подготовку вторжения.
Ким Ир Сен форсировал подготовку к войне потому, что ждать ему было нельзя. Восстания в РК, развернувшиеся в 1948 г., были подавлены, а партизанское движение, которое вели в основном диверсионные северокорейские группы, ликвидировано весной 1950 г. В Пхеньяне стало ясно, что никакой революции на Юге ждать не приходится, и остаётся только вторжение. К войне Ким Ир Сена подталкивал и начавшийся бурный экономический рост в РК: Ли Сын Ман заключил торговое соглашение с Японией, и южнокорейская продукция, в основном сельскохозяйственная, хлынула на японский рынок.
К вопросу о «плохом» режиме Ли Сын Мана следует учитывать, что и на Севере, и на Юге Кореи после 1945 г. правительства были поставлены иностранными войсками, и укомплектованы корейцами, много лет жившими за пределами Кореи. В КНДР это были советские корейцы и военнослужащие 88-й корейско-китайской бригады РККА, и китайские корейцы, воевавшие в коммунистических партизанских отрядах или работавшие административных органах «столицы» Мао Цзэдуна – Яньани. На Юг американцы ввезли деятелей самопровозглашённого Временного правительства Кореи – группу эмигрантов, живших в Шанхае, и организованную ими Освободительную армию Кореи – небольшое, почти декоративное воинское формирование, воевавшее против японцев в составе китайской (гоминьдановской) и британской армий. Самостоятельной фигурой был профессор Принстонского университета Ли Сын Ман, в своё время исключённых из «шанхайского правительства». Он был человеком жёстким и крайне властолюбивым. Ли Сын Ману удалось стать президентом РК, но он не хотел проводить никаких реформ, фальсифицировал выборы и не останавливался перед террором против оппонентов. До войны Южная Корея представляла собой антидемократическое государство, где не было стабильности, и политическая борьба велась силовыми методами. Однако говорить о том, что Северная Корея была «лучше», несерьёзно. Социализм, строившийся там, был настолько ужасен, что не менее миллиона человек (из 9,6 миллионов населения) в 1947-50 гг. бежали на Юг. Ответный поток, невзирая на все недостатки режима Ли Сын Мана, не превышал нескольких десятков тысяч. Одно это неопровержимо свидетельствует о том, что, как бы ни был плох лисынмановский режим, диктатура Ким Ир Сена была ещё хуже.
В начале 1950 г. в КНДР вернулось 60 тысяч северокорейских солдат и офицеров, воевавших на стороне коммунистов в гражданской войне в Китае. Но по домам их не распустили, а доукомплектовали ими усиленно обучавшиеся советскими инструкторами воинские части, готовившиеся к вторжению в РК.
27 мая посол СССР в КНДР Т.Ф.Штыков телеграфировал Сталину о том, что план нападения на РК полностью готов (Попов И., Лавренев С., Богданов В. Корея в огне войны. - Жуковский; М.: Кучково поле, 2005).
25 июня северокорейская армия начала полномасштабное вторжение на Юг. В СССР было объявлено, что южнокорейская «военщина», конечно, «вероломно» напала на мирную КНДР – точно так же, как в ноябре 1939 г., после вторжения Красной Армии в Финляндию, заявляли, что это финны напали на СССР. Противостоять вторжению армия РК не могла, и северяне стремительно наступали, захватывая один город за другим. Уже 28 июня пал Сеул, а к середине августа почти вся Южная Корея была в руках коммунистов. Остатки армии РК удерживали только небольшой плацдарм на юге страны вокруг городов Пусан и Тэгу, ожидая помощи США.
Советские военные непосредственно участвовали во вторжении северокорейских войск в Южную Корею. Хотя Сталин и запретил им непосредственное командование северокорейскими частями, они на первом этапе вторжения работали в штабах армии КНДР. В телеграмме послу СССР Штыкову Сталин указал: «Пусть наши советники пойдут в штаб фронта и в армейские группы в гражданской форме в качестве корреспондентов «Правды» в требуемом количестве. Вы будете лично отвечать перед советским правительством за то, чтобы они не попали в плен» (Архив Президента РФ. Ф. 45, оп. 1, д. 346, л. 145-147.).
Американцы располагали крупным воинским контингентом в Японии, но к военной операции он был совершенно не готов. Кроме того, Вашингтон не хотел брать на себя единоличную ответственность за войну, и обратился в ООН. Несмотря на то, что СССР – член Совета безопасности, агрессия КНДР была столь очевидной, что ООН проголосовала за военную операцию против Северной Кореи (советский представитель уклонился от участия в голосовании).
В район Пусана начали прибывать американские войска, причём под флагом ООН. 15 сентября, накопив достаточно сил, войска ООН, включавшие американские, южнокорейские и одну британскую дивизии, неожиданно высадились в порту Инчхон, откуда быстрым маневром заняли столицу страны Сеул. Одновременно началось наступление с Пусанского плацдарма. Армия КНДР была расчленена, и самая сильная 1-я армейская группа северян, осаждавшая Пусанский периметр, попала в окружение и сдалась. Уже 8 октября, после трёхнедельного наступления «голубых касок», северокорейская армия практически перестала существовать, и войска ООН вышли к 38-й параллели, по которой до войны проходила граница между двумя Кореями. 11 октября силы ООН перешли прежнюю границу и устремились к Пхеньяну. Оборонять его было некому, и 20 октября столица КНДР пала.
После перехода 38-й параллели американскими войсками в дело вступил Мао Цзэдун, заявивший, что КНР расценивает продвижение войск ООН севернее 38-й параллели как агрессию против Китая и вынуждено вступить в войну. Понимая, что вся тяжесть войны теперь ляжет на его армию, Мао обратился к Сталину с просьбой объявить войну США, но «великий вождь», разумеется, отказался: напрямую вести войну с американцами не входило в его планы. Однако Сталин перебросил в Северо-Восточный Китай советский 64-й авиакорпус, который начал воздушные бои с американскими самолётами. Всего в Корейской войне участвовало около 30 тысяч советских граждан.
В войну вступила и Монголия - разумеется, это могло произойти только по приказу из Москвы (у Монголии не было в Корее никаких интересов). Согласно информации ЦРУ США от 13 июня 1951 г., "На Корейском полуострове находятся подразделения Автономного района Внутренняя Монголия КНР и несколько частей Монгольской народной армии. Эти подразделения хорошо сотрудничают между собой и у них складываются дружеские отношения. Однако солдаты МНР не вступают в контакт с остальными “не монгольскими” подразделениями Китая, более того, остерегаются их. Вместе с тем, монгольские солдаты практически фанатично преданны “советам” инструкторов из СССР - они как “слепые быки”. Общее количество монгольских военнослужащих на территории корейского полуострова варьируется от 5000 до 1000 человек" (ЦРУ рассекретило материалы об участии Монголии в Корейской войне, asiarussia.ru, 24 января 2017).
25 октября 1950 г. китайская армия под командованием маршала Пэн Дэхуая нанесла первый удар по американским войскам, но, понеся большие потери, была вынуждена отойти в китайско-корейской границе.
В начале ноября 1950 г. китайские соединения и остатки армии КНДР сосредоточились в горных районах Северной Кореи, примыкавших к границам Китая и СССР, однако Мао обладал неограниченными людскими резервами, и пополнения «народным добровольцам» (так китайцы назвали свой экспедиционный корпус, делая вид, что КНР как государство в войне не участвует) подходили в огромных количествах. В воздухе советские МиГ-15 одерживали победы над авиацией ООН, укомплектованной преимущественно поршневыми самолётами - в лучшем случае американскими реактивными F-80 и британскими «Метеорами» (оба самолёта появились ещё во время Второй Мировой войны и к 1950 г. устарели).
25 ноября китайцы, действуя огромными силами (420 тысяч человек) внезапным ударом смяла силы ООН у Чхосинского водохранилища, после чего «голубые каски», в составе которых к тому времени были не только американцы, части РК и англичане, но и французы, греки, турки, эфиопы, колумбийцы и др., начали отступать на юг.
Войска ООН оставили Пхеньян, а 4 января 1951 г. китайцы и северокорейцы вновь захватили Сеул. Его «голубые каски» отбили после трёх месяцев жесточайших боёв. До конца мая обе стороны пытались переломить ход войны в свою пользу; потери войск ООН были немалыми, но китайско-корейские силы были, по существу, обескровлены. В это время изменилось и соотношение сил в воздухе – советские лётчики потеряли господство в воздухе. Американская авиация в Корее начала получать новейшие истребители F-86 «Сейбр», на равных противостоявшие дотоле непобедимым МиГам-15. 21 мая войска ООН начали финальное наступление, получившее название Operation Ripper («Потрошитель»), известное также как Четвёртая битва за Сеул. Китайско-корейские силы были отброшены за 38-ю параллель.
После этого ни та, ни другая стороны уже не проводили наступательных действий. Силы обеих сторон были истощены, и ни США, ни СССР и Китай не были готовы бросать в топку войны всё новые и новые ресурсы. «Северная коалиция» поняла, что попытка захватить Южную Корею провалилась, а «южане», восстановив прежнюю линию разграничения, хотели поскорее закончить войну. Проблема американцев заключалась в том, что они, хотя и были главной силой войск ООН, не были самостоятельны в принятии стратегических решений, а ООН требовала ограничиться восстановлением границы по 38-й параллели и категорически возражала против освобождения Северной Кореи от коммунистов.
Ещё два года тянулись мучительные переговоры, прерывавшиеся вспышками военных действий, причём главным препятствием для заключения мира были требования Китая и КНДР передать всех пленных, находившихся в руках сил ООН. Дело в том, что значительная часть пленных солдат и офицеров северокорейской армии и «китайских народных добровольцев» категорически отказывалась возвращаться домой.
Решающим событием, позволившим, наконец, заключить мир, стала смерть Сталина 5 марта 1953 г. Его преемники немедленно дали понять Мао Цзэдуну и Ким Ир Сену, что, если те не пойдут на уступки и продолжат упрямиться, СССР откажет им в поддержке. В результате тысячи пленных северокорейцев получили право остаться в Южной Корее, а пленные китайцы (14,6 тысяч из 22 тысяч) – выехать на Тайвань, контролируемый гоминьдановцами. КНДР тоже освободила пленных, но не всех: десятилетиями (!) в Южную Корею с Севера бежали пленники, не переданные Сеулу. Последний южнокорейский пленный бежал из Северной Кореи в 2001 г.!
27 июля 1953 г. был подписан договор о прекращении огня (о мире между двумя Кореями не было и речи). На последнем этапе подписанию соглашения изо всех сил препятствовала Южная Корея, не оставлявшая надежды на полное уничтожение и поглощение КНДР, но в конце концов Сеул был вынужден смириться. Пушки на Корейском полуострове замолкли.
Количество погибших в Корейской войне не может быть установлено, т.к. Китай предоставляет явно заниженные цифры своих потерь, однако ближе всего к истине считается 4,5 миллиона человек, хотя встречаются цифры и в 9 миллионов погибших. КНДР, КНР и СССР, по официальным данным, потеряли 880 тысяч человек убитыми, но западные эксперты полагают, что суммарные потери китайцев и корейцев превысили 2 миллиона человек. Официальные потери СССР составили 299 человек убитыми, хотя это тоже, скорее всего, неправда: «во время беседы в Пхеньяне в начале февраля 1968 г. Ким Ир Сена с секретарем ЦК КПСС Б.Н.Пономаревым корейский руководитель, отмечая большие жертвы с советской стороны, подчеркнул, что за годы войны только советских генералов и полковников погибло 62 человека» (Корейская война: уроки истории. https://torkunov.mgimo.ru/upload/ckeditor/files/s_koreya.pdf).
Силы ООН и Южная Корея потеряли убитыми 84 тысячи человек (в т.ч. американцы – 33,6 тысяч).
Не менее 2 миллионов погибших были мирными жителями.
Обе стороны совершили многочисленные военные преступления: «северяне» массами убивали всех подозревавшихся в симпатиях к «капиталистам и империалистам», «южане» не менее массово расправлялись с теми, кого они считали коммунистами и сочувствующими. Кто проявил больше жестокости, выяснить невозможно, но показательно, что в ходе войны с Юга на Север перешло 280-300 тысяч человек, а с Севера на Юг – около 2 миллионов. Это показывает, что корейцы больше боялись коммунистов, чем «капиталистов».
***
Косвенными последствиями Корейской войны стало усиление антисоветской направленности американской политики. До войны в Вашингтоне тешили себя мыслью, что СССР не столько готов воевать, сколько имитирует военные приготовления, чтобы держать США в напряжении. Поэтому во время Гражданской войны в Китае (1946-49 гг.) США очень мало помогали гоминьдановцам, в отличие от Советского Союза. Очень активно поддерживавшего коммунистические войска. После Корейской войны США начали жёстко противодействовать советским устремлениям во всех уголках мира. Вашингтон резко улучшил отношения с ФРГ и Японией, отказался от противостояния режимам Франко в Испании и Перона в Аргентине – американцы начали сколачивать всемирный антисоветский фронт. Против тех стран, которые пытались занять нейтральную позицию или допускали в правительство коммунистов, начали проводиться жёсткие акции с использованием операций спецслужб: так были свергнуты режим Моссаддыка в Иране и Арбенса в Гватемале.
Американские войска, выведенные с Корейского полуострова в 1948 г., вернулись во время войны и остались в Южной Корее для предотвращения новой вероятной агрессии КНДР. Гоминьдановский режим на Тайване, остававшийся без американских гарантий после поражения в Гражданской войне, получил во время Корейской войны гарантии помощи со стороны США.
Ещё одним следствием той войны стало ухудшение советско-китайских отношений. Мао Цзэдун был крайне недоволен нежеланием СССР посылать свои войска на Корейскую войну, открыто объявлять войну США и использовать против них ядерное оружие. «Великий кормчий» был обескуражен и тем, что Москва в ходе войны поставляла Китаю оружие и военные материалы не бесплатно, а за деньги. Глава Китая после войны много раз говорил о том, что Советский Союз использовал в той войне китайцев в качестве «пушечного мяса».
Другим, во многом неожиданным, результатом Корейской войны стало «японское экономическое чудо»: разрушенная войной, оккупированная Япония, будучи самой близкой к театру военных действий страной, начала получать огромные заказы от американской армии, что позволило ей стремительно развиваться.
Корейская война стала первым, хотя и не прямым, военным столкновением между советским и западным военными блоками. Не вызывает сомнений тот факт, что виновником войны был Сталин, решивший поставить «горчичник» США и Западу, отобрав у них Южную Корею. При этом советский «вождь» попытался апробировать войну нового типа, в которой воюют не советские войска, а армии союзных стран, а СССР оказывает им помощь преимущественно техникой и вооружением. В полной мере этого не получилось: пришлось отправлять в Корею крупные силы ВВС и ПВО. Считать виновником войны Ким Ир Сена нелепо, хотя он, разумеется, был очень заинтересован в завоевании Южной Кореи и всячески упрашивал Сталина помочь ему в этом. У Кима не было ресурсов для войны, и предоставил их Сталин. То же самое можно сказать и о Мао Цзэдуне: его «народные добровольцы», заваливавшие своими трупами корейские горы и долины, могли воевать только с помощью СССР.
По сути, Корейскую войну блок СССР-КНР-КНДР проиграл: её целью было завоевание Южной Кореи, которое так и не состоялось. Советская экономика, работавшая на эту войну, оказалась не в состоянии обеспечить союзные армии современным вооружением: северокорейские и китайские войска воевали с трёхлинейными винтовками и ППШ, танками Т-34 и артиллерией времён Второй Мировой войны, в то время как американцы и их союзники были в основном вооружены скорострельными винтовками, и, помимо устаревших танков М4 «Шерман» и «Черчилль», имели и танки послевоенного поколения – «Центурион» и М46 «Паттон». В воздухе основными противниками были новейшие советские МиГ-15 и американские F-86 «Сейбр» с относительно близкими характеристиками, и советские лётчики, имевшие огромный боевой опыт, часто одерживали верх над американцами. Итоги воздушных боёв между этими двумя машинами до сих пор являются предметом споров, но нет сомнений, что противники оказались достойными друг друга. Однако нет причин говорить о победе советской авиации в Корее над американской: после недолгого периода доминирования советской авиации в корейском небе установился примерный паритет. При этом американцы быстрее наращивали количество своих боевых машин, в связи с чем к концу войны они были активнее в небе.
В СССР понимали, что после боёв весны-лета 1951 г. китайские и северокорейские войска оказались обескровленными, и американцы, будь на то политическая воля Вашингтона, могли бы вновь занять Северную Корею и выйти к границе Китая на реке Ялуцзян, и только позиция ООН не позволила это сделать.
Наиболее дальновидные советские чиновники с удивлением и ужасом поняли, что, в то время как СССР напрягал все силы в противостоянии с Западом, тот относительно спокойно развивался, хотя и негодуя на «огромные военные расходы», которые, впрочем, не мешали ему двигать экономику вверх и поднимать уровень жизни своих граждан.
Корейская репетиция Третьей Мировой войны показала, что у СССР и его союзников нет шансов победить Запад в открытом военном столкновении. После смерти Сталина и подписания перемирия в Корее Москва отошла от политики прямой конфронтации с США и Западом, перемежая локальные конфликты в странах Третьего мира с мирными инициативами.