Европейские музеи полнятся интересными экспонатами, которые имеют такую личную историю, что диву даёшься. Одним из примеров этого всего является он – самый большой меч.
Или, точнее, самый большой из реально использовавшихся в бою. Выковать-то можно что угодно, а ты вот попробуй-ка примени!
На секундочку, этот агрегат весит почти 7 кило и имеет длину более двух метров. Рукоять его обита кожей, снятой с целой ноги козы (оттого и не имеет шва). В общем, оружие для настоящего гиганта.
Кроме шуток. Чтобы худо-бедно рубать вражину такой штукой, нужно иметь габариты Шака О’Нилла, или как-то так. Заурядный д’Артаньян не только не сможет фехтовать этим агрегатом, но и не удержит в руке.
Да и не нужно его удерживать в руке. Этот меч не зря называют двуручным. Двумя, двумя руками такие штуки ухватывали! И две руки использовали, чтобы как следует – и-ээх! – размахнуться со всей силушки богатырской.
Ну и вдарить. Ясное дело.
Сейчас существует множество мнений относительно того, как наши (или не совсем наши) предки использовали такое варварское оружие, как двуручный меч. Одни утверждают, что этими штуками перерубали пики, которыми ощетинивался вражеский строй в ожидании налёта нашей благословенной кавалерии. Другие намекают, будто целью такого мечника служили как раз сами кавалеристы противника, которые вязли в плотных рядах союзной пехоты. Есть ещё и третьи, и четвёртые, но кто ж их будет слушать, третьих с четвёртыми?
Вот только для этого всего обычно использовались девайсы килограмма в три массой. Ну в три с половиной. А тут – сразу 6,7 кг годной пассауской стали, заточенной примерно на две трети от острия. Какой же великан мог использовать это вот всё по назначению?
А ведь был такой. Звали его Пьер Герлофс Дониа. В окружающих его исторических реалиях он был известен как «Большой Пьер». И ведь действительно, не маленький! По некоторым данным, рост его составлял 218 сантиметров.
Этот самый Пьер происходил из славного рода Харинксма (Harinxma). Именно Харинг Харинксма за 200 лет до того возглавил борьбу за независимость Фризии. Так-то он был лютый пират и головорез, но это неважно. Истории нужны герои.
Вообще, Фризия (она же – Фрисланд) – территория, имевшая определённые привилегии в составе Соединённых Провинций. Больше того, на протяжении примерно 200 лет существовало королевство Фризия. Разумеется, к XIV столетию это всё основательно подзабылось, но ведь никогда не поздно начать сначала?! Отчего бы фризам не стать нацией?
Впрочем, все эти спекулятивно-феодальные рассуждения в ту пору были не особо интересны жителям тех краёв. Их занимали куда более насущные вопросы. Как поймать побольше рыбы? Как добиться, чтобы земля родила больше ячменя?? Что нужно сделать, чтобы войска богоданного монарха расположились как можно дальше??? А войска-то эти очень даже при чём.
В ту пору север Европы был раздираем всякого рода конфликтами, которые длились много десятилетий, «наслаивались» один на другой и вообще превратили Голландию в партизанский край… Или в бандитскую вотчину, это как посмотреть.
Разумеется, благородные воины Его Величества не могли стерпеть подобного. Правда, «величеств» в ту пору было навалом. Вот только не каждый мог позволить себе наёмное войско, как это делал Георг, саксонский герцог. Его ещё прозвали «Бородатым» за антисанитарию.
Этот самый Георг, который верой, правдой, кошельком и прочим своим ливером служил Святой Церкви и Его Величеству Императору Священной Римской Империи (немало заглавных букв, не так ли?), снарядил отряд ландскнехтов и направил их во Фрисландию.
Как мы знаем, ландскнехты – это такие добровольцы, которые за малый прайс всегда были готовы устроить камни с неба и путь на родину любому полуострову, региону и кишлаку. Мораль этих ребят всю их недолгую жизнь колебалась на уровне «даст – не даст», будь то речь о жаловании от нанимателя или о портовой девке. Так что не удивительно, что, когда у Георга возникли проблемы с зарплатным фондом, эти отважные защитники Родины двинулись в ближайший городок, дабы восстановить справедливость и принудить к миру пару сотен этих ваших туземцев, не желающих расстаться с чеканной монетой.
По счастливому стечению обстоятельств, первым на их пути был дом Пьера Дониа. Самого Пьера дома не было – он промышлял рыбной ловлей где-то в море. Правда, по словам зубоскалов, главный его улов таился не в пучине, а в трюмах и кошельках проплывающих купцов, но мы не будем доверять слухам, верно?
Так или иначе, в один момент ландскнехты Георга Бородатого, герцога Саксонии, осознали – у товарища начальника нема золотого запасу. А тут под боком как раз земли, которые они охраняют, не щадя ближнего своего. Отчего бы не поживиться?
Поживились. Ринтца, супруга Пьера Дониа, была сожжена, его поместье съедено, скот изнасилован. Ну и все окрестные земли тоже подверглись освобождению.
И тут такой прибывает сам Пьер. И видит…
Тот момент, когда жалеешь, что не было в ту пору фотографии. Есть мнение, что выражение его лица было бы бесценным артефактом на любой фотовыставке. Одно ясно точно – Большой Пьер поклялся лично отмстить неразумному императору. Ведь именно это тело стояло за всеми махинациями мерзкого Георга Саксонского. Формально, и ландскнехты подчинялись Его Величеству.
Ещё раз, по буквам. Голландский рыбак пообещал уничтожить императора Священной Римской Империи, самого могущественного человека на Западе. А вы всё ещё считаете, что война, которую барон Мюнхгаузен лично обвил английскому королю – это фантастика?
Так-то Пьер был человеком небедным. Ему хватило финансов на то, чтобы снарядить корабль, команда которого отлично умела в абордаж. Через несколько дней у него было уже два корабля, команды которых отлично умели в абордаж. А ещё через пару дней – четыре…
Впрочем, ненавидел Пьер Дониа не только императора, но и самих ландскнехтов. Очень скоро он набежал на стан таких вот «защитников империи», кого порезал, кого просто разогнал своим большим… эээ… дубиной. И отжал у них культовый артефакт.
Этим артефактом был меч неимоверных размеров, который глупые наёмники обычно обмазывали елеем, бархатом и молитвами. Якобы, вот это вот должно было приблизить их к богу.
Пьер был не против. Церемониально-парадный меч он повелел наточить и…
И начал приближать императорских ландскнехтов к их богу. По некоторым данным, за один взмах удавалось ему снести две-три головы насаждателей конституционного (зачёркнуто) императорского порядка.
Были у Пьера и союзники. Например, один из местных князьков – Карл Гельндернский. Он скупо снабжал новоявленного противостоятеля габсбургским интересам деньгой, едой и женщинами, а также благосклонностью потомственного наследника влиятельного дворянского рода, до тех пор, пока…
Пока Большой Пьер не разрушил всё голландское и бургундское судоходство. Кстати, примечательный момент – есть мнение, что кабы не Большой Пьер, были бы бургундцы средних размеров европейской нацией. Но не сложилось…
Не сложилось и у Пьера. В один момент он понял, что является самой крупной (во всех смыслах) фигурой во Фрисланде. И провозгласил себя местным королём. Это пришлось люто не по нраву его спонсору – гельдернскому герцогу. Тот объявил, что больше не желает быть причастным к противостоянию этих ваших ребелов Его Миропомазанному Величеству. Кроме шуток, Голландия в ту пору считалась частью империи Габсбургов. Да и не только она. Вы ведь помните, как Анна Австрийская из «Трёх мушкетёров» именует себя не немкой, а испанкой? Там очень запутанное генеалогическое древо было.
А закончилось всё банально и как-то грустно. Пьер Дониа в один момент узнал, что император Максимилиан Габсбург благополучно помер 12 января 1519 года. Узнав о гибели личного врага (ибо ландскнехты за врагов не считались – так, вредные насекомыши, дави их), Большой Пьер как-то сразу занемог. Вся его месть потеряла смысл, а с ней – и жизнь. Он купил уютный домик на краю города Снеек, где вскоре и помер от горя. А его меч до сих пор символизирует борьбу за свободу…
