О Проше Жемчуговой – дочери ярославского кузнеца – можно сказать так: счастливица, воплотившая мечту многих «золушек» имперской России.
Но дело было не только в удаче, крепостная девица семьи Шереметьевых была очень талантлива, а также получила образование, которое могла позволить не каждая барская семья.
Внешне она была очень мила, но все решила ее способность к музыке и языкам. Удача тоже была на ее стороне, ведь «хозяева» не пожалели сил и средств на ее образование. Впоследствии, девушка не только прославилась как крепостная артистка, она завоевала сердце графа Шереметьева, который просил у императора особое разрешение, чтобы жениться на ней.
Не удивительно, что в искусстве осталось довольно много портретов Прасковьи. По тем меркам, она совершила невозможное – шагнула на много ступеней выше по сословной лестнице крепостной России.
Про нее говорили следующее: «Обладала красивым лирико-драматическим сопрано, хорошо играла на клавесине и арфе, была выучена итальянскому и французскому языкам».
Весьма неплохо для крепостной. Но она, конечно, не была единственной в своем роде. Множество творческих людей, выходцев из крепостных, смогли прославиться с помощью искусства. Вот, например, один из самых известных портретов Прасковьи Жемчуговой принадлежит кисти Николая Аргунова, достаточно выдающегося крепостного художника.
Другой ее портрет, похоже, графический, с неустановленным авторством. Однако известно, что на нем Прасковья изображена в роли Элианы, героини оперы Гретри «Самнитские браки». Именно эта роль по-настоящему прославила ее в 1985 г., ее же она повторила специально по случаю визита в усадьбу Екатерины II. И, можно сказать, не зря старалась, императрица была так поражена талантами крепостной, что подарила ей бриллиантовое колечко на память.
Граф Николай Шереметьев тоже был под властью чар Прасковьи, и скрывать это было достаточно тяжело. Однако почему-то тянул с вольной для возлюбленной, которую все же подписал в конце 80-хгг. 18 века. После того, как артистка была освобождена, граф добился разрешения на брак и они с Прасковьей повенчались.
К сожалению, счастье было недолгим. Туберкулез окончательно подорвал ее здоровье, также как и тяжелые роды, от которых она не смогла оправиться. В возрасте 34 лет Прасковья скончалась.
Однако сын, которого она подарила графу, стал отрадой для горюющего отца. Шереметьев снова обратился за разрешением к императору, на этот раз – чтобы признать ребенка законным наследником.