Наша «Киа» шла обратно к Гаване по южному маршруту, выписывая зигзаги у мест, которые я хотел осмотреть. Проехал я только половину Кубы, но мне хватило. Увидел много интересного, необычного, яркого. Пережил массу впечатлений. Но понял главное - жизнь тут была тяжела. Хорошо живут тут только родственники тех, кто смылся в США на ржавой автобусной крыше, или местные партийные чиновники.
Анна всё это бесхитростно рассказывала по дороге к Сенфуэгос, лежащий недалеко от Тринидада. Погода установилась ясная и солнечная, ничем не напоминая недавний шторм и холодный воздух несколько дней назад. Я задавал вопросы и получал ответы.
Она пошла на первую работу в какую-то госконтору с окладом в 10 КУК. (10 долларов). Невеликие деньги даже по местным меркам. Потом на Кубе организовался международный туризм, и Анна включилась в эту работу. Она водила группы туристов, знакомилась, оставляла свой телефон, а потом водила народ на свои собственные экскурсии по местам Гаваны, в которые обычно туристов не водят. Благодаря ей я заходил в старые обшарпанные дома и с удивлением видел, что внутри там вполне цивильно. Даже позолоченные краны и ванные комнаты столетней давности. Кубинская тайная жизнь, черный рынок, делали свое дело. Народ выживал, как умел. Кто-то горбатился на тростнике, а кто-то барыжил из-под полы привезенными из Венесуэлы товарами. Тогда Чавес оказывал мощную поддержку Кастро, но далеко не все кубинцы могли так просто кататься в Каракас. Определенный контингент спекулянтов завозил, что мог.
Анна продолжала.
-Но поехать вот так, с незнакомым мужчиной на машине по Кубе – этого никто не предлагал! - Она засмеялась. – Это поначалу испугало меня, а потом я поняла, что я ничего не теряю. Мне с тобой хорошо и спокойно. Знаешь… Я сначала подумала, что ты из тех, кто приехал, чтобы ходить по дорогим клубам и снимать путан. Тут так многие делают. Пьют и никогда не уходят одни из клуба.
Анна глянула на меня.
-Почему ты решил, что я соглашусь?
Я ответил.
-Я верю в свою счастливую звезду. Когда я собирался на Кубу, то пожелал познакомиться с красивой девушкой, которая составит мне компанию и покажет здесь всё, да еще чтобы по-русски говорила. Как видишь, мое желание исполнилось.
Анна улыбнулась до ушей.
-Ты странный. Твои желания всегда сбываются?
-Нет. Только искренние.
На самом деле Анна говорила по-русски не так грамотно, как я пишу. Но я передаю смысл сказанного. Она часто делала паузы, вспоминая слова, составляла фразы. Но она меня поняла.
-Я в Гайо Гильермо познакомилась с кучей народу. Они хотят поехать в Гавану со временем, и я буду их водить, как гид. Мне будет не скучно, когда ты уедешь.
-Ты огорчаешься тому, что я уеду?
-Нет. Хотя кубинские девушки мечтают выйти замуж за иностранца и уехать отсюда подальше.
-Не хочешь за меня замуж?
-Нет. Ты не такой. Тебя нельзя любить. Ты – партнер, не больше. Когда я была юной и полюбила одного парня, то мы стали жить вместе. Но он был… как это… holgazan.
-Лентяй?
-Хуже. Намного хуже. Просто сидел дома и ничего не делал, пока я работала.
Анна увидела на обочине высокого кубинца, который не голосовал, протянув руку, как все, а просто выжидал. Он был одет в светло-зеленую форму и армейские ботинки. Черная борода и кепи однозначно выдавали в нем местного вояку.
-Подберем его? Это барбудос. Только не говори о нем про политику и не критикуй никого.Он и по-русски знает, скорее всего.
-Хорошо.
«Киа» встала на обочине. Военный, сложившись, влез на заднее сиденье, поблагодарив, и назвал место назначения Сенфуэгос. Нам было по дороге, и ехать недалеко.
Постепенно барбудос неохотно разговорился. У него был отгул, и он ехал домой.
Он кидал взгляд с меня на Анну, и в его взгляде сквозило недовольство. Я поглядывал на него в зеркало заднего вида. Он был крайне неразговорчив и отвечал кратко, парой-тройкой слов. На кубинца это было совсем не похоже. Человек вымуштрованный, дисциплинированный, немногословный. Честно говоря, я был рад, когда мы высадили его.
Анна сказала.
-Опасно тут говорить против власти и критиковать Кастро. Много soplon (стукачей). Несмотря на изменения, много людей верны Фиделю и его брату. Скорее бы уже что-то поменялось…
Она вздохнула.
-Едем до Гаваны. Но заедем в Варадеро. Мне не нравится, как ты одет. Там есть магазины.
-Зачем мне одеваться?
-Будем ходить вечером по клубам.
Я глянул на свои мятые шорты и сандалии, которые топтали разные страны, у футболки растянулся ворот.
-По крайней мере, я захватил с собой кроссовки.