Дядя Гриша о нравственности новых поколений.
Уважаемый дамы и господа, которые покинули нашу страну, но которые хотят знать, что здесь у нас, ибо как бы вы не чувствовали себя там, но это будет родиной для ваших детей, но не ваша. Если разобраться мы все покинули одну Родину СССР, а вторая это земля, и еще то, что связано с этой землей. Мы хотели , чтобы Вы не забывали о ней.
Сказать, что, что то изменилось ну , наверно, нет, или как везде. Постоянными остались электрички, поменялись скамейки в электричках, но остались те же вокзалы, поменялись немного фасады, но народ, и очереди в часы пик остались, почти также как и двадцать, тридцать лет назад. Почти те же лица, которых вы покинули … Хотя, пожалуй, они немного изменились , изменилась мораль, раньше ехали в Москву за продуктами, теперь за работой, количество людей не поменялось, а даже увеличилось, при том, что в Москве нет производств. Поменялись темы, но осталось среда, которая может быть только у нас в России.
Мы расскажем вам об одной из линий Москва –Подмосковье. Эти линии не похожи. Они отличаются лицами, и мы выбрали такую, на какой лица выглядят не так задумчиво, достаточно пристойно, и, в них есть еще остатки интеллигенции, той интеллигенции, которая имела все, чтобы им стать, и сделала все, чтобы потерять, в этом разница нашей отечественной интеллигенции от всех остальных. Вы понимаете, о чем мы. Другие линии, имеют еще с тех времен пролетарское происхождение. Скажем так, мы выбрали достаточно интеллигентную линию, на которой, после того, как вышел на пенсию, путешествует в Москву и обратно в Подмосковье к себе на дачу дядя Гриша, выбивая из себя в пути, тот зуд молчания, который накапливался в нем в советские годы. И еще в связи с тем, что мы рассчитываем, что нас будут читать, слушать наши соотечественники за рубежом, а для за рубежа, мы также, по странному обычаю стараемся выдать продукцию в красивой обертке, мы выбрали эту линию, но внутри поверьте все наше :
Дядя Гриша , интеллигент советской эпохи, который знает все , и имеет суждение обо всем. Ему около 70-и лет.
Сидя в вагоне, он дремлет, но услышав фразу, или суждение бесцеремонно влезает в разговор, не обращает внимание на реакцию собеседников, толкает речь, ведет допрос, приводит доводы, а потом не обращая внимания, на, в основном, недовольную реакцию вынужденных собеседников, садится на место и снова начинает подремывать.
Вагон электрички скамейка, на одной стороне сидит Дядя Гриша, на другой, две женщины. Женщинам за сорок.
Конец разговора , женщина, - и идет не струей, а брызгает, -дядя Гриша,- вот правильно брызгают, поколения не те! Мужиков не стало, чтобы струей, а откуда детям скажите взяться, если только брызгают. Не то, что в наше время, брал женщину знал для чего, и не лейкой, а брандспойтом, пожар можно гасить только брандспойтом, чтобы дети получились. А там пожар будь здоров. Войну погасили, вернулись и начали гасить, поэтому после войны одни мужики рождались. Сейчас все искусственное, поэтому и не могут ничего, поэтому и брызгают. Экологии нет.
Женщина вторая, - да как вы смеете в ваши годы с возмущением, мы говорили…
Дядя Гриша,- вот вот , я это могу делать в мои годы, и не брызгать. Вот что значит наше поколение, правда выборочно, а раньше все гасил, как только чувствовал этот запах.
Женщина,- с возмущением , вы что, какой запах… ?!
Дядя Гриша – женщины. Мужики, если мужики не чувствуют , что хочет женщина, и у нее все горит. то это не мужики, поэтому этих развелось, как их геи… Вот. А кругом пожары, или разврат. Брызгалкой, тьфу, лейкой, попробуй потушить…! Не потушишь.
Женщина возмущенно,- да вы…
Дядя Гриша отворачивается и закрывает глаза.