Мамврийский дуб.
В сорока километрах от Вифлеема на юг располагается древний и знаменитый город Хеврон, который упоминается ещё в житии праотца Авраама. Теперь это многолюдный мусульманский город в котором находится известный всему православному миру Мамврийский дуб. Надо сказать, что дубрава Хевронская, которая когда-то была на окраине города, теперь практически в центре и значительно уменьшилась в размерах. В середине 19 века этот участок приобрел архимандрит Антонин Капустин и основал здесь монастырь Святой Троицы. Главная достопримечательность монастыря - тот самый Мамврийский дуб, под которым праотец Авраам разговаривал с Богом.
Немного выше самого дуба расположился православный храм в честь Святой Троицы и Святых Праотцев. Храм большой и просторный, с многочисленными иконами и красивым мраморным иконостасом. Еще в 19 веке паломники служили литургию прямо под ветвями древнего дуба, сегодня все службы проходят здесь, в храме. В монастыре насельников не много, и сам участок открыт в установленные часы, тем не менее, у подножия этого дуба чувствуешь удивительную связь времен, страницы прошлого оживают и на сердце дует ветер юности мира. Мы сильно постарели за прошедшие века, а здесь кажется, что жизнь только вчера началась на земле. Еще ходят стада среди Хевронских дубрав и в шатрах рождается удивительная вера, которая вернет человечество туда, куда оно призвано Богом, в Рай.
На всем протяжении истории этого места существовало поверке, что когда Дуб Мамврийский засохнет, тогда и кончится жизнь на земле. Еще пару десятилетий назад на Дубе оставалась последняя живая ветвь, и паломники со страхом смотрели как она медленно умирает. Прошли годы, Дуб засох, но мир стоит и рядом с Дубом Авраама растет маленький дубок, уже высотой с человеческий рост. Что это? Древнее пророчество оказалось ложным или милосердие Божие продлевает для людей время на покаяние? Мы об этом не знаем. Знаем только, что жизнь продолжается, как продолжается удивительная любовь Творца к своему созданию. Молитвами праведников, милосердием Небес, радостью надежды на Бога мы принимаем тайну жизни и хорошо, если ценим ее.
