Вы пользуетесь в повседневной речи феминитивами? Если вы хоть раз называли девочку школьницей, женщину учительницей, а управляющего школой директрисой, то ответ будет "да". Почему тогда тема феминитивов вызывает такое бурное общественное негодование?
Исторически сложилось так, что русский язык делит существительные на три рода: "мужской", "женский" и "средний". Неодушевленным предметам род присваивается с помощью окончаний: "костер-", "пень-" (мужской), "одежд-а", "ламп-а" (женский), "зеркал-о", "дерев-о" (средний). Однако такой принцип образования уже не подходит для одушевленных существительных: "мам-а", "пап-а" - оба слова оканчиваются на -а, но у первого женский род, а у второго мужской. Значит род одушевленных имен существительных зависит от значения слова и биологического пола лица.
Ранее в русском языке уже существовала тенденция к разграничению профессий по мужскому и женскому роду. При этом в женском роде существовали либо слова, имеющие отношение к традиционно женскому труду («няня», «прачка»), либо слова для обозначения труда, к которому допускались лица обоих полов («швец» – «швея», «гувернер» – «гувернантка»). То есть женский род профессий мог обозначать исконные виды деятельности («кружевница»), а мог образовываться как «дополнительный», требующий преобразования слов мужского рода («лекарь» – «лекарка»).
Еще в первой половине 19 века большинство наименований профессий не могли применяться к женщинам в силу их неучастия в общественной и политической жизни, запрета для женщин многих видов трудовой и учебной деятельности. Если возникала редкая потребность обозначить женщину, занимающуюся «мужским» трудом, то в виде исключения могли использоваться слова мужского рода. При этом подчеркивалась именно необычность этого явления.
«Старшая была музыкантша, средняя была замечательный живописец» (Ф. Достоевский, «Идиот»); «Будущая жена Дуная, бывшая первым стрелком в Киеве, отправляется во чисто поле искать себе супротивников, с тем чтобы выйти замуж за того, кто любит ее» (С. Шашков, «Очерк истории русской женщины»).
То есть главной причиной отсутствия феминитивов для большинства профессий являлось то, что женщинам не позволялось их осваивать. Их ценность для общества сводилась к роли матери, уходу за домом и занятию рукоделием.
Зато в печати начала 20 века уже чаще начали встречаться новые обозначения женских профессий, например: «Аэроплан Вуазен, на котором должна была летать де Лярош, на первый день полета стоял еще в ящиках, так как авиаторшу ожидали только на третий день полетов» («Летание». 1910. № 2.). Скорее всего, существовала потребность в подчеркивании «женских» социальных статусов, чтобы вывести женщин из невидимости в открытый мир общественных отношений.
Как бы то ни было, на рубеже 19-20 вв., в период ломки мировоззрений, первая волна феминитивов встретила первую волну сопротивления. Однако некоторые феминитивы, которые осуждались филологами того времени, вполне прижились в русском литературном языке и отражены во многих словарях 20 века. К таким словам можно отнести слова «курсистка» и «фельдшерица».
Таким образом, пытаясь приспособиться к изменившимся социальным обстоятельствам, на рубеже 19-20 вв. русский язык одновременно развивал все доступные ему способы обозначить новые позиции женщин в обществе: «старый» способ, предполагающий создание отдельных слов женского рода, и «новый» способ, пытающийся придать словам мужского рода обобщенное значение. Но есть ли в этом смысл для 21 века? Разберем во второй части статьи.