На more.tv уже вышел весь сезон сериала «Великая» о Екатерине II. Каждая его серия переполнена издевательскими шутками о России и гэгами а-ля рюс. Кинокритик Егор Беликов объясняет, почему клюква в кино — это хорошо, а не оскорбительно для вашего внутреннего Милонова.
Есть такой термин — «развесистая клюква», сейчас эту идиому сокращают просто до «клюквы». Клюквенными, как джем, называют в том числе такие детали в игровом кино, которые совершенно точно не соответствуют реальному положению вещей. Чаще всего термин используется в контексте изображения разных стран и культур режиссерами из-за рубежа. Классический пример — пьяный русский астронавт из фильма «Армагеддон», рассекающий там по МКС в шапке-ушанке с советской кокардой.
Клюквенное изображение русских в кино — это, конечно, обидно. Охранительно настроенная общественность пытается искать клюкву даже в российском кино — и иногда успешно находит. Не совсем еще забыт скандал вокруг картины «Матильда», которую обвиняли в кощунстве по отношению к последнему императору, некорректном отображении его биографии. Хотя в общем смысле это был разговор о том, что на экране показали не ту Россию, которая существовала лишь в головах носителей фантомной ностальгии по дореволюционным временам. Считай, та же клюква.
Скажем, оскароносная «Фаворитка» о позднейшем периоде царствования британской королевы Анны, тоже весьма приукрашенная и перепридуманная, конечно, обидеть россиян никак не могла — свой кафтан, своя шапка Мономаха ближе к телу, а любой рассказ о британской истории для нас будет слегка экзотичной сказкой с персонажами, разодетыми в специально состаренные по такому случаю кружева. «Великая» — это сериал Тони МакНамары, того же сценариста, который написал «Фаворитку», но только в этот раз коварный австралиец-борзописец покусился на Екатерину нашу Великую.
Вообще, наследные монархии тех веков отличались друг от друга мало чем. Даже больше, фактически эти царственные семейства, размазанные по Европе, были повязаны кровными и прочими родственными связями. Всех наследных принцев и принцесс выдавали друг за друга, разумеется, не по желанию отпрысков и не следуя их сиюминутным влюбленностям, а по предварительному сговору. С этого эпизода и начинается «Великая». К циничному молодому императору Петру III (поразительно многогранный артист Николас Холт, играл и в «Безумном Максе: Дороге ярости», и в «Фаворитке» тоже) приезжает невеста из далекой Германии — еще пока наивная, простодушная, с верою в настоящую любовь, полная надежд и чаяний Екатерина (Эль Фаннинг, главная голливудская нимфетка с оленьими глазами), которой суждено стать второй по счету.
Сериал «Великая», конечно, во многом оглядывается на знаковый фильм Софии Копполы «Мария-Антуанетта», где Кирстен Данст в платьях и кедах прыгала под разнообразную совсем не подходящую эпохе музыку, изображая удивительную королеву, которая веселится что есть сил, лишь бы забыться. Впрочем, еще совсем юная Екатерина II веселиться не спешит, как и воплощать в жизнь известный исторический анекдот про секс с конем. Сперва развеиваются девичьи мечты о полюбовном браке — Петр лишь бесчувственно, пардон, сношает избранницу, а на следующий день неприятно удивляется, почему та до сих пор не вынашивает его наследника. Из досуга здесь бесконечная охота, домашний медведь, пьянки с хабалистыми фрейлинами. За духовное отвечает потрясающий поп с окладистой бородой.
Клюква как она есть — вместо обстоятельной биографии правительницы гадкие американцы демонстрируют нам полный набор стереотипов о зажравшемся царском дворе. А ведь Екатерина II — постоянная героиня современного кинематографа. Уже есть и сериалы — и британские («Екатерина Великая», в которой тоже полно было клюквы, но унылой), и российские, одноименные («Великая» с Юлией Снигирь), якобы аутентичные («Екатерина. Самозванцы» с Мариной Александровой). Но другие сериалы, снятые с куда более серьезным лицом, и вполовину не так увлекательно смотреть, как «Великую». Почему?
Суть в том, что игровое кино на самом деле никому не обязано рассказывать исключительно правду и воспроизводить предположительную реальность. Даже наоборот, режиссеры вполне вольны перепридумывать действительность, адаптировать ее под себя, чтобы показать нам что-то новое или как минимум развлечь. Поэтому вместо унылого костюмного кино из «Великой» получилось тоже костюмное (работа художников-постановщиков, которые нарочно нарушали всякий исторический канон, лишь бы разодеть героев во что-то рок-н-ролльное, впечатляет), но остроумное. Это сериал, сделанный из разнообразных художественных преувеличений — гипербол. МакНамара нарочно допускает ошибки даже в самом элементарном: Петр III у него, к примеру, сын Петра I (парадокс), да и расклад сил при дворе был совершенно иной. У него получается история не о союзе Екатерины и Петра как таковом, а о порочности всякой власти, как будто это не сериал, а десятичасовая басня. Каждая шутка, каждый гэг в сериале — тонкая ирония о российских стереотипах: скажем, в XVII веке обнаруживается волшебный хор девочек родом из Чернобыля, который «просто светится». Магия кино!
Наконец, самое важное — фильмы и сериалы, изобилующие разнообразной клюквой, рассказывают нам о нас же куда больше, чем можно представить.
Это прежде всего своеобразное, ошибочное, но все же некое сформулированное представление о России. Да, про нас часто снимают кромешную чушь:
- якобы русскоязычные герои говорят на языке с дикими ошибками и явным акцентом;
- на экране показывают Москву, вовсе непохожую на до боли знакомый порт пяти морей;
- активно педалируются ушанка, водка, балалайка, Борис Ельцин, ледяная пустыня, генерал Мороз и прочие не всегда подходящие по контексту штампы.
Но это значит, что именно так о нас до сих пор думают некоторые кинематографисты, а значит, что и другие иностранцы, и в большом количестве. Стереотипы живучи, и пока что не удалось, значит, переубедить мировое массовое сознание по поводу нашей страны, которая сильно изменилась со времен Екатерины (правда, непонятно, в какую сторону, к лучшему или к худшему).
Кроме того, это хороший взгляд на нас же со стороны. То, что обычно называется национальным менталитетом, лучше всего рассматривать в художественном преувеличении.
Одним из самых подходящих фильмов для вдохновенного пересмотра на бывшей территории Союза является «Красная жара» с Арнольдом Шварценеггером. Конечно, это вовсе не полицейский боевик, каковым он подразумевался авторами. Это картина, в которой Арни на полном серьезе ходит по Москве в идиотской одежде, дерется с грузинскими бандитами и находит у них в протезах ног кокаин (и еще заявляет, когда находит схрон: «Кокаинум!» — на эту реплику любой нормальный человек может отреагировать только истерикой), может считаться лишь искрометной фарсовой комедией, пусть и ненарочной. Но это так смешно, что зрителю становится неважно, почему на таком серьезном и дорогостоящем производстве, как производство студийного кино, были допущены настолько дикие ошибки. В этом смысле «Великая» даже круче «Красной жары» (хотя куда уж круче) — в новом сериале все стереотипы про домашних медведей воплощены с хитрым прищуром и исходя из сложного шоураннерского расчета. Так что сделаем «Великую» великой. Снова.
Сериал «Великая» — на more.tv.