Начало Продолжение Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8
Первая часть повести
￬
Начало Продолжение Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10
Часть 11 Часть 12 Часть 13 Окончание
Валя не знала, о чём спрашивать этого человека. От пережитого ужаса – в ожидании боли, что сейчас неумолимо войдёт неё, от испытанного леденящего страха перед чернобородым боевиком, медленно подходящим к ней, Валя чувствовала нарастающее бессилие. Всхлипывала, почему-то уткнувшись в плечо неизвестно откуда взявшегося человека – неизвестно откуда и зачем… А он молчал.
Машина остановилась около маленького кафе у самой трассы. Вечерело, и уже не было изнуряющей жары. Офицер вышел, подал Вале руку, повёл её к столику, стоящему на улице. Предложил посмотреть меню. Валюшка закачала головой, пересохшими губами прошептала:
- Мне бы… воды.
Ей так хотелось воды, самой простой воды! Офицер подозвал парня, что-то сказал ему. Тот кивнул, сочувственно посмотрел на девушку в чёрном хиджабе, почему-то разорванном на груди. А Валюшка прикрыла глаза, представила, как сейчас будет пить воду – долго-долго, глоток за глотком будет пить воду, и каким это будет счастьем!..
Она обеими ладонями держала красивую керамическую чашку, пила, не отрываясь, взахлёб. Не замечала, что прохладная вода бежит струйками по шее, сбегает на грудь. Наконец, вздохнула, вытерла губы тыльной стороной ладошки. Осмотрелась вокруг. Хотела понять, где они находятся, где – в отношении авиабазы Хмеймим. Офицер подвинул к ней блюдо с фруктами.
- Вряд ли Вам сейчас захочется шашлыка по-сирийски, – с понимающей улыбкой сказал офицер. – А фрукты вернут Вам силы.
Валя молча смотрела на него, ждала. Он заговорил негромко, не спеша.
- Мы искали тебя в другом лагере. Предположить не могли, что ты попала к Аммару. – Бережно опустил свою ладонь на Валюшкину руку. – Поэтому потеряли время.
Наконец ответил на вопрос в Валиных глазах:
- Я офицер сирийской контразведки. Ты можешь звать меня Маджидом. – Достал из нагрудного кармана удостоверение. – Мы занимались поисками с того дня, как тебя похитили в лагере беженцев.
Валя оглядела его форму. Маджид понял, улыбнулся:
- Для определённого числа людей я – один из руководителей… – Маджид назвал известную террористическую группировку. – Это и помогло мне вытащить тебя…
По Валюшиному лицу пробежала болезненная судорога. Маджид успокаивающе сжал её руку.
- Всё уже позади, девочка. Всё хорошо.
Валя спросила:
- Где мы?.. И… что будет дальше?..
Маджид помолчал, подбирая русские слова.
- Мы очень надеемся на Вашу помощь. – Заметил в Валиных глазах изумление. Продолжал говорить, стараясь, чтобы его слова были убедительны и понятны: – Сирия – истерзанная страна. Ты сама убедилась, что так называемое Исламское государство несёт с собой средневековое зверство – не только в Сирии. По всему миру расползается терроризм. Взрывы… смерть невинных людей… мы привыкаем к этим чудовищным реалиям… – Валя услышала в голосе Маджида боль: – Ислам… Ислам – добрая, справедливая религия… призванная нести мир и благополучие. Создатели Исламского государства сделали нашу религию враждебной всем людям на земле. Халифат воспринимается как несомненное зло… Но пророк Мухаммед не убивал… и в мире царило спокойствие. Мусульмане создавали справедливые, веротерпимые и гуманистические общества. Эта модель признаётся даже европейскими политиками и историками. Религия – любая – может и должна объединять людей.
Валюша не совсем понимала:
- А… я?
- Мы предлагаем тебе вернуться в полевой лагерь… Исламского государства.
От охватившего её ужаса Валя просто застыла. Сильная, уверенная ладонь снова легла на Валюшину руку.
- С тобой ничего не случится. Ты всегда будешь в зоне нашего внимания. Сведения, которые ты нам сможешь предоставлять, окажут неоценимую помощь. – Маджид внимательно смотрел Вале в глаза. – Помощь – не только Сирии. Всему миру.
Валюшка вдруг расплакалась. Нечеловеческое напряжение всех последних дней, неожиданное предложение сирийского офицера просто лишили её последних сил. Василёк!.. Она чувствовала, что больше не проживёт без него ни дня. Она знала, что со дня её исчезновения на месте сердца у Василька поселилась боль – боль страшной открытой раны…
Маджид продолжал говорить:
- В лагере ты будешь заниматься с девушками, которые готовятся надеть пояс шахида. Ты будешь вести психологическую подготовку. В лагере тебя ждут. По нашей версии ты – жена недавно погибшего Ашура. Тебе надо отомстить за гибель мужа. Ты очень похожа на Джафит, жену Ашура. Они не отличат тебя, потом у что не общались с ней при жизни мужа. Конкретные задания тебе будут передавать раз в неделю.
Валюшка вытерла слёзы. Решительно, по-девчоночьи заносчиво подняла голову:
- Я – лётчик. Офицер российских ВКС. А не шпионка и разведчица. Я окончила факультет военно-транспортной авиации…
- Знаю – с отличием, – с улыбкой заметил Маджид. Серьёзно добавил: – Мы также знаем, что твоя мать была лётчиком Ливийских ВВС. И верим, что ты достойна её памяти. Твоя работа с нами ускорит наступление мира и спокойствия не только в нашем регионе земного шара.
Валя вздохнула: они с Васильком – офицеры. Ради мира и спокойствия – их служба. Василёк… Саня… они поднимаются в чужое небо ради этого.
Валюшкино сердце вдруг заболело, словно чья-то безжалостная рука сжала его: ой, как хочется домой… в их домик на берегу моря…В степь… на рассвете… И – в московскую квартиру генерала Морозова… Встретиться с его взглядом, простыми словами – теперь Валя знала, что найдёт такие слова – утешить его изболевшееся сердце… Ой, как хочется… чтобы Василёк… прижал её к себе, поцеловал…
Но понимала Валюша и то, что счастье окажется ущербным… если она откажется сейчас от предложения Маджида. Отказаться – значит, стать не совсем достойной большого-пребольшого счастья… и этот её поступок всегда будет незримо стоять между нею и счастьем… Ни Василий, ни Саня… никто из наших не бросил службу – только потому, что устал или захотел домой. Сирия… Валя хорошо помнила, как в училище говорили, что эта страна – наш надёжный партнёр на Ближнем Востоке…
Подняла глаза на Маджида:
- Мой муж… он узнает, где я? – Маджид увидел в её глазах боль. – Он должен знать, где я.
Офицер вздохнул:
- Нет, девочка… О твоей работе с нами пока будут знать только в Москве.
Валя закачала головой: и на месте сердца у Василька так и останется эта боль открытой раны?..
…Настя с облегчением поняла, что ей совсем не хочется добиваться любви Василия. Она с замиранием сердца ждала случайных встреч с подполковником Вершининым. Хотелось его видеть, хотелось, чтобы он смотрел на неё грустными глазами… Чтобы сквозь его строгую сдержанность вдруг почувствовать его желание… ласкать её… Горько вздыхала, укоряла себя: девчонка… ещё не хватало, чтобы бегать за ним начала…
А он по вечерам стоял в отдалении от командного пункта. Ждал её… но ни разу не подошёл. Только сегодня решился. И то – потому, что она стояла и смотрела на него. Не уходила, как обычно. Он подошёл, не поднимая глаз. А ей так хотелось увидеть его глаза. Так истосковалась по его взгляду. Сл ёзы сдерживала. Он глухо, охрипшим от внезапного волнения голосом заговорил:
- Лейтенант Рощина… Вам следует вернуться на Родину. Продолжать… службу на прежнем аэродроме.
Настя вскинула глаза:
- Это… приказ?
А он уже тонул в её бездонных зелёных глазах…
Саня с улыбкой говорил Васильку:
- Ты заметил?.. Вершинин-то… Настюху нашу… Заметил? Полюбил вроде Настьку. Как смотрит на неё! И она тоже.
Василий задумчиво кивал, соглашался… Дни проходили, а Валюшки всё не было. Он уже привык, что вместо сердца у него теперь непроходящая боль. Но не знал, сколько может прожить с этой болью…
Саня запретил Насте говорить с Васильком о Вале. А Настя изводилась по ночам… Вдруг со страшной, совершенно неумолимой ясностью поняла: никакой любви… никакой любви у них с Вершининым не будет. И не может быть. Потому что у него… у Сергея… есть звезда заветная. И он ради неё… ради родной земли… служит здесь… долгие годы. А она, Настя… Родная земля – это и… подруга. Единственная, любимая подруга курсантской юности… Валюшка. Настю обсыпало холодом: она… сделала ЭТО… Кто-то вгонял в сердце ледяные колючки: где она сейчас, Валюшка? Жива ли?..
И терзали сердце непрошенные воспоминания. Было… Решили с девчонками отметить защиту Настиного проекта – он оказался лучшим на курсе. Так хотелось чего-то вкусного… тортика, например. Да где ж его взять… А Валюшка ночью испекла пирог. Как радовались девчонки! А Настя гордилась подругой…
А с каким отчаянием Валя – до последнего! – пыталась помочь ей научиться определять высоту выравнивания и скорость сближения с землёй… но зависть… страшная, такая чёрная-чёрная зависть уже прочно, казалось, навсегда, вошла в Настино сердце. И теперь сердце её закрылось от любимой подруги. Она гордо отказывалась от помощи. Валюшкины брови горько изламывались: она не понимала, почему её Настюша так изменилась… А их бесконечные разговоры по ночам! Девчоночьи мечты, сокровенные тайны… Настя сжимала голову, понимала: это неповторимо… и невосполнимо… И она – чудовище. После того, что она сделала с Валюшкой… даже жить нельзя. Не то, что надеяться на любовь подполковника Вершинина. Предать подругу – это же и землю родную предать. Настя не сомневалась, что подполковник Вершинин считает именно так… И, если он узнает… узнает, что она сделала… он больше не будет смотреть на неё такими глазами… не будет осторожно… тайно-претайно – ласкать её своим взглядом…
Не выдержала, подошла как-то к Сане. С затаённой горечью спросила:
- Её… хоть ищут её?
Саня немного удивился:
- Конечно, ищут… Скоро два месяца… как ищут. Сирийская спецслужба… и наши.
Настя оторопела:
- Как… два месяца?
Продолжение следует…
Начало Продолжение Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8
Первая часть повести
￬
Начало Продолжение Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10
Часть 11 Часть 12 Часть 13 Окончание