Все лично знавшие Иосифа Виссарионовича, единодушно утверждают, что готовить он не любил. В этом Сталин сильно отличался от большинства мужчин-кавказцев, что служит лишним доказательством, что русская культура Вождю народов была намного ближе.
В 20-е годы Сталин практически жил впроголодь. Из кремлевской, а затем и ЦКовской столовой приносили готовые обеды отвратительного качества. Троцкий в мемуарах вспоминал:
Столовая была общая. Кормились тогда в Кремле из рук вон плохо. Взамен мяса давали солонину. Мука и крупа были с песком….. За обедом нам подавали жидкие щи и гречневую кашу с шелухой в придворных тарелках с орлами.
Говорят, что большой террор начался именно с нерадивых кремлевских поваров, готовивших невкусную и вредную еду. По народной легенде товарищ Берия убедил Иосифа Виссарионовича в пользе массовых репрессий, именно тогда, когда новые повара в страхе за свою жизнь, подали на обед жирные наваристые щи и гречу без шелухи.
Либеральная интеллигенция любит ставить тов. Сталину в вину, что он любил пить дорогие вина, кушать икру ложками и особенно, мясо недельных барашков выращенных под надзором врачей.
Но икры и вина при Иосифе Виссарионовиче были обычными продуктами широкого доступа. Об этом свидетельствуют плакаты призывающие есть крабов и черную икру см. фото. А убедительного подтверждения того, что Сталин ел мясо недельных ягнят найти не удалось.
Зато есть интересный случай, о том, как Вождь любил кушать чебуреки……
Из записок Мариенгофа:
"Мао Цзе-дуна в гостинице «Метрополь».
Мао со своим окружением и Иосиф Виссарионович со своими приближенными расположились в Малом зале по соседству с Большим залом. Двери из Малого зала в Большой были распахнуты.
Писатель Сергей Михалков, чтобы его заметили, упорно долго прохаживался х перед дверями.
В конце концов Вождь поманил его к себе.
— Пожалуйте к нам, пожалуйте, милости просим.
И представил:
— Наш знаменитый писатель товарищ Михалков.
— Иосиф Виссарионович, у меня к вам большая просьба! — отчаянно зазаикался искусный советский царедворец.
— Какая? Превосходно зная, что заиканье нравится Сталину — смешит его, — Михалков зазаикался в три раза сильней, чем в жизни.
— Подарите мне, Иосиф Виссарионович, на память ваш чебурек.
— Какой чебурек?
Михалков устремил восторженный взгляд на сталинскую жирную тарелку.
— А?.. Этот?..
— Этот, Иосиф Виссарионович, этот!
— Берите, пожалуйста.
И наш избранник муз благоговейно завернул в белоснежный платок сталинский огрызок, истекающий бараньим жиром.
Как видите, великий Сталин питался очень скромно: картошкой, гречкой и чебуреками.