В церковном обиходе, да и в духовной литературе можно часто встретить такое понятие как смертный грех. Обычно их насчитывают 7: гордость, зависть, чревоугодие, блуд, гнев, алчность, уныние. В письменных источниках как правило сразу поясняется, что смертным называется грех, ведущий к смерти души. Следуя этой логики, можно заключить, что якобы существуют грехи не смертные, не ведущие к погибели души, вроде бы и не серьезные. Однако так ли это?
Во-первых, нужно разобраться с самим понятием «грех». По-гречески грех именуется амартия (ἁμαρτία), то есть промах, непопадание в цель. Отсюда становится ясно, что грех вредит, прежде всего, не окружающим, как это принято считать, а самому грешнику. Для наглядности можно привести такое сравнение: всем из личного опыта известно, как бывает больно, когда во время приготовления какого-нибудь салата случайно ранишь ножом руку, или вместо шляпки гвоздя попадаешь молотком по пальцу. Это тоже промах, амартия, и первой жертвой такого попадания мимо цели становится сам промахнувшийся. То же самое происходит и в духовной жизни, только промахи у нас зачастую случаются более болезненные, а иногда и прямо смертельные.
Во-вторых, нам нужно уяснить соотношение между грехом и страстью. Страсть – это живущее в душе человека губительное желание. Грех – реализация страсти на деле, совершение страсти, действие в угоду ей. Например, человек сребролюбив, проще говоря, любит деньги. Эта любовь не дает ему покоя, он плохо спит, плохо есть, все время думает о деньгах. Так проявляется страсть. В конце концов, если эту страсть не уврачевать и не ограничить, человек может совершить преступление: украсть, предать, убить ради обогащения. Это грех. А любой грех начинается с разросшейся в душе человека страсти.
В-третьих, есть закономерности развития греха в человеке. Основная из них – грех приживается в душе быстро, но все же постепенно. Как у курильщика, умирающего от рака легких, была первая сигарета, так и самый отъявленный грешник стал злодеем не сразу, у него была предыстория, которая начиналась с малых, кажущихся незначительными грехов.
Следовательно, малый грех так же опасен, как и так называемый смертельный грех. Быть может, даже более страшен, так как еще пока менее виден и кажется совершенно безобидным. Вообще многие богословы отмечают, что понятие «смертный грех» - схоластическое, то есть в определенной степени искусственное, оторванное от реальной духовной жизни. По большому счету, нет грехов смертных и не смертных, любой грех, разрастаясь, ведет к смерти. Любой грех, как амартия, как промах, ранит, наносит вред. И любой грех начинается со страсти, еще никому не видной, но уже смертоносной. Поэтому и сражение с грехами должно вестись на уровне страстей, чему, собственно, и учит православная аскетика.
Главное же оружие против греха – исповедь. Причем очень важно исповедоваться в совершенном грехе как можно быстрее, по возможности безотлагательно. Святые Отцы приводят такое сравнение: деревья, пока они не укоренились, легко могут быть исторгнуты из земли, когда же они пустят корни, врастут, то выкорчевать их крайне трудно. Так и грехи, пока молоды в душе, не успели еще отравить ее, следует корчевать глубокой и искренней исповедью. И изо всех сил стараться не уклоняться назад.
В книге «Об исповеди» преподобного Никодима Святогорца есть одно повествование, которое так и называется «Страшная история». В нем говориться об опасности колебаний на пути покаяния. В одном городе жил юноша, который состоял в связи с некой легкомысленной женщиной. Родители и друзья уговаривали его прервать эти постыдные отношения. Наконец, он решился исправиться. Утром в один из дней юноша отправился в храм, чтобы исповедоваться и начать новую жизнь. А вечером его нашли мертвым в доме той блудницу. В складках одежды обнаружили лист бумаги со списком грехов. Оказалось, что по пути в церковь он решил в последний раз наведаться к этой женщине и свернул с дороги. В ее доме в то время был другой любовник, который в порыве ревности одним ударом убил юношу. До исповеди несчастный так и не добрался!