Так как это были последние мутанты из стаи, то на лес внезапно опустилась глубокая и непривычная для ушей тишина. После битвы с новичками на одном месте оставаться нельзя, поскольку из-за их криков сюда будут сходиться все беши, находящиеся в радиусе нескольких километров. Да и люди тоже могут прийти, а ещё животные – на запах крови.
Но у выживальщиков всё же было немного времени. Поэтому Кирилл, устало присев на свой рюкзак, кинул рядом топор и неспешно стянул с головы противогаз. Закрыв глаза, мужчина наслаждался теплыми лучами солнца и прохладным ветерком, который обдувал мокрое от пота лицо. Дмитрий, тихо подойдя, остановился в двух шагах от Кирилла и также снял индивидуальное средство защиты с фильтром. В лучах солнца тут же заблестели его коротко стриженные светлые, почти что белые, волосы.
Бледными серо-голубыми глазами он молча смотрел на отца. Кожа у Кирилла была обветренная, отчего худощавое и с впалыми щеками лицо казалось высохшим. В походе тот уже пару дней не брился, и тёмная щетина была хорошо заметна. Длинные, слипшиеся от жира волосы доходили до середины шеи. В них ещё оставался хорошо заметный тёмно-каштановый цвет, но большей частью уже были пронизаны сединой.
Резко открыв глаза и посмотрев на парня, Кирилл молча, с усилием расстегнул несколько тугих пуговиц на плаще. Просунув руку под одежду, только теперь заговорил. Даже как для мужчины, его голос был особенно низким, но не грубым, наполненным уверенности и спокойствия, но лишённым теплоты. Кирилл словно чеканил каждое слово.
- Нужно спешить, поэтому приступим. – Укушенной рукой из кобуры под плащом он извлёк пистолет ПММ-12. – У нас мало патронов, но так будет лучше всего. – С этими словами Кирилл перехватил другой рукой оружие за ствол и протянул его парню рукояткой вперёд.
Дмитрий понимал, о чём говорит его названый отец, поэтому, не задавая вопросов, бросил заточенную палку и взял пистолет. После копья ПММ удобно лёг в руку, отчего по ощущениям напоминал что-то родное и не воспринимался, как оружие. Увесистость чувствовалась, но совсем немного. В магазине было 8 патронов и один – в стволе. Поэтому Дмитрий машинально снял оружие с предохранителя, но опустил руку, держа пистолет стволом по направлению к земле.
- Ты уверен? – Кротко и как бы глотая свои собственные слова, спросил парень, глядя в глаза Кириллу.
- А ты как думаешь? – Ответил мужчина, показывая руку, на которой уже запеклась кровь, но в месте укуса по-прежнему были отчётливо видны следы зубов. – Прион уже во мне… а что это значит, ты знаешь.
- Прионы. – Задумчиво кусая губы, машинально поправил отца парень.
- Не важно. Мы знали, что с любым может такое произойти, и всё заранее обсудили.
Напряжение в голосе Кирилла всё же начало появляться, но он продолжал говорить уверено. Затем как-то по-доброму, даже ласково, посмотрел на Дмитрия, и самым умиротворяющим тоном, на который только был способен, добавил:
- Знаю, тебя я научил ещё не всему… но ты – чертовски хороший выживальщик. Поэтому готова дальше идти без меня.
- Готов. – Снова поправил его парень, полностью погружённый в свои мысли. Нервно кусая губы и слегка покачивая головой, он смотрел куда-то вдаль поверх головы Кирилла.
Держа пистолет в руке, Дмитрий с синхронностью часового механизма постукивал указательным пальцем по скобе вокруг спускового крючка. Ему уже приходилось стрелять в человека, но тогда это был вопрос выживания. В этой ситуации речь тоже идёт о выживании. И Кирилл правду сказал: они неоднократно обсуждали возможность такой ситуации. У них был договор: незараженный не станет сомневаться, а сделает, что должен, с тем, кто откроет дверь смерти. И если Дмитрий заразится, то у Кирилла рука не дрогнет, соответственно, и парень должен поступить аналогично.
Когда Кирилл нашёл его, Дмитрию было четыре года. Этот момент он помнит, но размыто. Лет до семи парень смотрел на Кирилла, как на объект подражания, а потом отношение стало медленно, но уверенно меняться. Чем это было вызвано, сложно сказать. Может, дело в том, что Дмитрию пришлось учиться выживать, а Кирилл оказался слишком требовательным педагогом.
Но, скорее всего, парень просто начинал понимать, каким его названый отец является в действительности: не хорошим и не плохим, не добрым и не злым, не агрессивным и не мягким, не принципиальным и не податливым, не хладнокровным и не жалостливым. Каким-то безразличным и лишённым внутреннего стержня человеком, который умел только выживать всеми доступными способами.
Мирбеш «переварил» практически всех людей, разделив их на два вида: тех, кто проникся его жестокостью, и тех, кто спрятался за стенами равнодушия. Любая принципиальность, идеология, цель и привязанность, в той или иной степени, превращается в жестокость. Остальные – просто безучастные выживальщики, и не важно, живут они в лесах, как Кирилл, или сбиваются в группы ради коллективной защиты. Они все одинаковы.
Дмитрий не хотел, чтобы мирбеш его «переварил», как остальных. Но иного выхода не видел… это была цена выживания, а потому нужно было сделать то, что требовал Кирилл. Но ведь он не заслужил такого финала. Возможно, Кирилл – не самый лучший отец и не образец для подражания, но всё же достоин не такой участи… не такой смерти. Поэтому Дмитрий не хотел платить эту цену за выживание и не собирался подчиняться правилам мирбеша.
- Я не буду этого делать. – Уверено заговорил Дмитрий, поставив флажок предохранителя ПММ в безопасное положение. – Есть другой способ.
- Только не говори про лекарство. – Наигранно-пренебрежительным тоном отозвался Кирилл. – Я не верил в эти слова, когда слышал от других, не буду и сам обманываться.
- Нет, дело не в этом. – Отдавая пистолет, продолжал настаивать парень. – Ты научил меня всем правилам выживания в мирбеше, кроме одного: не нужно спешить с действиями. – Видя непонимание и одновременно интерес в глазах Кирилла, парень продолжил говорить. – До мутации ещё 28 дней, а пока ты ещё остаёшься человеком, не будем спешить.
- А каков смысл? Мы будем просто оттягивать неизбежное. – Забрав пистолет, Кирилл не спешил его прятать обратно в кобуру.
- Возможно. – Безразлично, но решительно, ответил Дмитрий, засовывая противогаз в боковой карман рюкзака у себя на спине. – Как минимум, я успею подготовиться к этому… а ты – научить меня тому, чему ещё не успел.
- А как максимум? – Заинтересованно и насторожившись, спрашивал Кирилл.
Дмитрий сначала хотел сказать, что, может, им придёт в голову какая-то идея. Но потом застыл на минуту и сказал совсем другое, тоном человека, готового осуществить любое своё решение:
- А как максимум, мирбеш меня не «переварит».
С этими словами Дмитрий поднял с земли испачканное кровью копье и протянул отцу. А тот смотрел на своего найдёныша каким-то особым взглядом, преисполненным уважением. Такое и раньше бывало, но сейчас все было по-другому: он словно заметил и окончательно признал ту внутреннюю силу, что была спрятана в этом мальчике. Дмитрий прочел это в глазах названного отца и на секунду даже застыл от удивления.
- А как же то, что от меня можно заразиться? – Все еще подавляя в себе желание согласиться, поинтересовался Кирилл, забирая копье.
- Ну, не чихай мне в лицо и не пожимай никому руки. Тем более что эта древняя традиция уже мало где встречается.
Дмитрий пошёл сматывать верёвку, а Кириллу пришла в голову одна идея. Спрятав ПММ, мужчина принялся рыться в своём рюкзаке и вскоре кое-что оттуда достал. Это был отлично сохранившийся блокнот из старого мира, размером 10 на 15 сантиметров. Твёрдая обложка покрыта пайетками розового цвета, которые, переливаясь, меняли цвет на изумрудный. Всего в тетради было 30 страниц, и все идеально белые в розовую горизонтальную линейку, с сердечками по углам.
Затем достал кустарный карандаш, такие делает один единственный химик в Жизнедарске путём варки различных минералов, а плотники вставляют стержни в деревянные основы. Как и большинство вещей, по качеству этот предмет сильно уступал заводским, но вещи из прежнего мира сегодня стали редкостью. На первой странице кривым и некрасивым почерком написал: «до мутации осталось». А затем дописал: «28».
- Вот, держи. – Подойдя к парню, Кирилл протянул блокнот с карандашом. – Тут будешь отмечать каждый день.
- Зачем?
- У тебя есть календарь? – Спросил Кирилл и, не дожидаясь ответа, продолжил. – Не хуже меня знаешь, как можно запутаться в днях. Сколько мы будем тянуть – не известно, но главное, чтобы не дольше положенного. А то я и для тебя открою дверь.
Дмитрий взял блокнот, открыл и прочитал написанное. И ему вдруг стало не по себе. Нет, когда он минуту назад отказался убить отца, не стал тешить себя надеждами, но ощущение тяжести сложившейся ситуации немного отступило. А теперь, осознавая, что придется вести обратный отсчёт, особенно сильно прочувствовал всю ту безысходность, которая царит в мирбеше. И что будет дальше, Дмитрий, как и раньше, не знал. Но теперь ему вдруг стало страшно.
Предыдущая публикация: Глава 1. Часть 3. Нападение бешей
Читать далее: Послесловие от автора мирбеша
Также можно читать рассказ на моём блоге, в Фе́йсбук и Твиттере