Вместо предисловия:
Перед вами - перевод опубликованной в респектабельной британской газете The Guardian статьи британского журналиста Эда Вуллами.
Примечательно и важно в этой заметке то, что ее автором является не отечественный конспиролог, а известный международный журналист, а место публикации - не анонимный российский интернет форум, а приличная британская газета.
Перевод выполнен автором блога лично, максимально близко к оригинальному тексту. С сохранением, по возможности, оригинальных же формулировок. Приятного чтения!
Все музыканты и художники служили США в холодной войне. Новый подкаст исследует роль, которую ЦРУ играло в этом.
Два воспоминания: одно из ноября 1989 года, из переполненного в три утра бара в Берлине, недалеко от того места, где за тридцать шесть часов до этого была пробита стена (речь о "Берлинской стене" и событиях в ночь с 9 на 10 ноября 1989 года - прим. переводчика). Мы с братом зависаем в городе, участвуем в самой огромной уличной вечеринке на свете. Ужасный ансамбль под названием Eurocheque рубит кавер Big City Nights группы Scorpions и, неожиданно, толпа подхватывает. Люди в возрасте с восточного сектора зажигают вовсю. Очень заразительно. Всего несколько месяцев назад Scorpions отыграли на фестивале в Москве и уже спели свою самую известную песню - Wind of Change ("Ветер перемен" - прим. переводчика).
Второе воспоминание: гораздо менее эпичные декорации в Моут Парк, графство Кент, три десятилетия спустя. Scorpions, на этот раз в оригинале, с блескучим лазерным шоу и спадающими на фоне пацификами ("пацифик" сленговое название "знака мира", широко использовавшегося в антивоенной культуре хиппи в США - прим переводчика) на фоне голограммы Берлинской стены; Клаус Майн - родился в 1948 году, в год Берлинской блокады (имеется ввиду год начала строительства Берлинской стены - прим. переводчика), поет Wind of Change весь расслабляющий вечер. "Мир приближается/Думал ли ты когда нибудь/Что мы будем близки, как братья...?" (цитируется текст песни Wind of change - прим. переводчика).
И вот теперь выясняется, что весь этот блескучий гимн мог быть создан разведкой США, в рамках культурно-подрывной антикоммунистической деятельности. Готовящийся подкаст журналиста издания "New Yorker" Пата Раддена Кифе (на момент перевода подкаст должен уже выйти - прим. переводчика) "Ветер перемен" исследует то, чем был этот феномен и - как журналист сказал еще десять лет назад - его реальные взаимосвязи с Центральным Разведовательным Управлением США.
Продюсеры могут быть уверены в том, что аудитория Кифе откроет для себя "темные тропки истории холодной войны и... почти сотню интервью в четырех государствах с рокерами и шпионами". Но даже если песня и была создана в ЦРУ, в этом нет ничего нового - на самом деле, это просто позднее проявление политики и практики, существующей столько же, сколько существует Берлинская стена.
Как только Соединенные Штаты и Советский Союз накопили достаточно ядерных арсеналов, чтобы взорвать мир несколько раз и - при всем уважении - насадили по Латинской Америке диктаторов и колонизировали Восточную Европу, каждый из них начал вести культурно-подрывную деятельность в отношении оппонента. Название этому процессу дала книга Джозефа Найя в 1990 году: "мягкая сила", "когда одна страна принуждает другие страны делать то, чего ей хочется".
С 1947 года радио "Голос Америки" смещает внимание с военного времени на холодную войну, распространяя свое вещание на СССР и страны Варшавского договора. Но, кроме этого, ЦРУ выстраивало фронт американской культурной гегемонии, начиная с "Пропагандистского инструментария" (спецподразделение ЦРУ, в оригинале приводится ссылка на статью в The Independent на эту тему - прим. переводчика), которое непрямым образом повлияло на более 800 публикаций, и, основанный в 1950м, Отдел международных организаций (тоже подразделение ЦРУ, оригинал ссылается вот на эту статью - прим. переводчика) под управлением Томаса Брадена, бывшего секретаря Музея Современного искусства в г. Нью-Йорк.
Опасавшиеся влияния коммунизма в Европе, эти учреждения вели культурную холодную войну против постоянных советских "мирных инициатив". Существовавший под эгидой ЦРУ Конгресс за Культурную Свободу с офисами в 35 странах, координировался изгнанным на запад русским композитором и писателем Николаем Набоковым (имеется в виду двоюродный брат знаменитого писателя Владимира Набокова - прим. переводчика), финансировался и существовал для организации выставок, концертов и спонсирования антикоммунистической активности под интеллигентским прикрытием.
Среди его подшефных организаций был и яркий, безупречно либеральный журнал Encounter, основанный в Лондоне и управлявшийся редактором Стивеном Спендером.
Музыка, даже до Scorpions, была всегда главной. Современная (модернисткая) оркестровая музыка была проклятьем для Советов, а навязывание классических форм - столпом домашней культурной консервативности. В центре поля боя был величайший композитор XX века Дмитрий Шостакович, который ходил по острию ножа, балансируя между инновациями и цензурой так, что для коммунистического коммиссара культуры Андрея Жданова (имеется ввиду, видимо, Начальник Управления пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) Андрей Александрович Жданов - прим. переводчика) было "формализмом" с загнивающего запада. Когда Иосиф Сталин в 1949 году выпустил Шостаковича на Культурный и научный конгресс за мир во всем мире в Нью-Йорке, ЦРУ было лишь одним из многих, желавших защититься от влияния композитора и Советов.
Но, Шостакович разочаровал и сконфузил своих западных сторонников. Он вернулся в Россию и позволил СССР презентовать себя, как верного товарища, настолько же активно, насколько активно на Западе пытались представить Шостаковича политическим диссидентом.
Презрение Советского союза к модернизму в искусстве стало причиной для ЦРУ продвигать такую музыку. Например, Конгресс за Культурную свободу в 1952 году координировал проведение Фестиваля "Шедевры Современного искусства XX века" в Париже. Бостонский симфонический оркестр прибыл туда за счет государственного департамента для исполнения "Весны Священной" Стравинского; Брайден отметил, что "это выступление принесло США больше признания, чем сто речей Дуайта Эйзенхауера (генерал армии США во Вторую Мировую, Верховный главнокомандующий экспедиционными силами в Европе, позднее, Президент США - прим. переводчика)".
Россия отвечала так же хитро: Ленинградская Филармония гастролировала на выпускных балах Би-Би-Си и других местах в 1971 году (и я был среди тех, кто с благодарностью воспользовался возможностью) и даже имела своего "походного дирижера" Арвида Янсонса в качестве основного приглашенного дирижера в оркестре Halle в г. Манчестер.
Плодородной почвой для борьбы было и изобразительное искусство. Сейчас трудно представить, как мир был разделен между социалистическим реализмом в СССР и абстрактным импрессионизмом в качестве инструмента защиты ЦРУ на западе. Но именно так агенство увидело инновации, впервые предложенные Джексоном Поллоком и другими.
Помощники Джозефа Маккарти (имеется ввиду американский ультраправый политик Джозеф Реймонд Маккарти - его именем назван целый период массовых политических репрессий в США в отношении людей, подозреваемых в симпатиях к левым политическим идеям, маккартизм - прим. переводчика) во время чистки американских левых нашли абстрактный экспрессионизм "неамериканским". Но ЦРУ молилось на различия, искало в новом искусстве напористый индивидуализм - именно он резко контрастировал с коллективистскими устремлениями социалистического реализма.
Центр притяжения в изобразительном искусстве переместился из Парижа в Нью-Йорк. Френсис Стонор Сондерс в своей книге о культурной холодной войне "Кто заплатил дудочнику?" говорит, что ЦРУ представляло себя "принцем эпохи Ренессанса, за исключением того, что оно действовало втайне".
Художники - в особенности, Поллок, но так же и Марк Ротко и Вильям де Кунинг - получали от ЦРУ помощь в международном продвижении вне зависимости от их политических воззрений.
Та же история происходила и с джазом, все еще в значительной мере черной музыке в США, где гастроли, как и все остальное, происходили раздельно (имеется ввиду политика расовой сегрегации в США, официально прекратившаяся только в 70х годах XX века - прим. переводчика). Но если расовая основа джаза использовалась в пропаганде против Нацисткой Германии, то почему не против красной России?
Гениального Луи Армстронга подняли на щит, назначили "послом доброй воли джаза" и отправили в финансируемые правительством туры по Европе и Африке, в то время как законы Джима Кроу действовали у него дома (неофициальное название законов о расовой сегрегации в некоторых штатах США в период 1890—1964 годов - прим. переводчика).
"Послы" джаза, тем не менее, оказались менее управляемы, нежели художники. Армстронг со своего поста увильнул - отказался от того, что планировалось, как тур по СССР - после того, как президент Эйзенхауэр отказался от военной поддержки законов о десегрегации 1957 года (да, для того, чтобы законы о равенстве между черными и белыми реально работали часто нужна была силовая и иногда даже военная помощь - прим. переводчика). "Сатчмо" ("Satchmo" это псевдоним Армстронга - прим. переводчика) продолжил свои туры, когда политика была пересмотрена и в Арканзасе мобилизовали целое подразделение.
Диззи Гиллеспи присоединился к первому организованному Госдепартаментом туру в 1956 году, но не посещал официальные брифинги, заявив, что он «не собирается извиняться за расистскую политику Америки». Белый джазовый пианист Дейв Брубек был еще одним «послом» культурной политики США, отправленным с 13 концертами гораздо позже, во время гастролей по СССР в 1985 году.
Самое печально известное вмешательство ЦРУ в литературу касалось "Слепящей тьмы" Артура Кестлера, "Скотного двора" и "1984" Джорджа Оруэлла. Копии первого, считавшегося антикоммунистическим высказыванием, были переброшены через железный занавес на воздушном шаре, в то время как Коммунистическая партия Франции приказала своим членам массово купить копии, потом уничтожить их.
Все знают, что Оруэлл одинаково терпеть не мог диктаторские режимы любого политического спектра и что заключительная сцена из "Скотного двора" с участием людей и свиней могла бы относиться к обеим системам.
Но книга Стонора Сондерса раскрыла схему ЦРУ, использовавшуюся для получения прав на киноадаптацию по "Скотному двору" так, чтобы проконтролировать съемки концовки фильма и показать в ней бунт против свиней и унижение других тиранов - людей.
ЦРУ, кстати, изменило и концовку фильма по роману "1984", причем, вопреки инструкциям Оруэлла. В романе главный герой Уинстон Смит раздавлен тоталитарным режимом, последняя строка романа: "Он любил Большого Брата". Но в фильме Уинстон и его любовница Джулия будут расстреляны после того, как продекларируют: "Долой Большого Брата!".
Однако, важно и то, что какое бы влияние ЦРУ не имело или не могло бы иметь, их самих смыла мощь собственного авангарда. К концу 1960х культурный феномен ушел из-под контроля и новая музыка - уже интегрированная в протестные и мирные движения, противопоставляющие себя как капитализму, так и коммунизму - смешали карты всем игрокам в холодной войне. И там, где культура рок-н-ролла размывала основы последнего - року не особо нужна была помощь американской разведки.
И хотя Пражская весна 1968 года была сокрушена (имеется в виду попытка государственного переворота в Чехословакии в 1968 году - прим. переводчика), объединение под названием "Пластиковые люди Вселенной" откололось от монолита чешского коммунизма только потому, что, как сказал мне клавишник Йосеф Яничек: "В 1968 году, если вы хотели играть в Праге свою собственную музыку, вы втягивались в политику, независимо от того, хотели вы этого или нет, потому, что власти считали, что вы представляете угрозу для их "официальной культуры"". Возможно, "Бархатная революция" называлась так не из-за махинаций ЦРУ, а отчасти из-за влияния "бархатного" андеграунда на "Пластиковых" и их лидера Вацлава Гавела (чешский писатель, антикоммунист, президент Чехии с 1993 по 2003 г., известный слепой щенячьей поддержкой всех военных авантюр США - прим. переводчика).
К тому времени, когда Брюс Спрингстин сыграл "Chimes of Freedom" (Звон свободы, песня Боба Дилана, которую Спрингстин перепел - прим. переводчика) в Восточном Берлине в 1988 году - одно из самых политически заряженных выступлений - никто не сомневался в том, что происходит: ЦРУ тут не причем.
Но затем, после того фестиваля в Москве, в августе 1989 года, Scorpions выпустили свой "Wind of Change" с отсылками на Москва-реку и парк Горького. Это лирическое чествование провозглашенного нового мирового порядка странным образом соседствует с другим материалом группы того же времени, заметной "Crazy world" ("сумасшедший мир") с его разочарованием: "Потрать свои доллары и рубли/ Купи кусочек стены... Я так устал от этого".
Словом, посмотрим во что выльется этот подкаст Кифе. Тем временем, британский писатель Роберт Виндер готовится выпустить книгу о мягкой силе в мире "пост-Скорпионс" и он удивляется: "В эти испорченные Трампом времена трудно даже вспомнить тот момент, когда пианист Дейв Брубек сказал во время тура по Польше в 1958 году: "То, что вы принесли было не просто джазом. Это был Гран Каньон. Это была Америка."
Читать еще заметки:
Важен ли Ленин для истории? / Никто нас не простит - что общего у Саманты Смит и современных людей? / Почему Германия напала на СССР в 1941 году? / Подданые называли его "durak"
Понравилась заметка?
Подписывайтесь на канал, ставьте лайки, прочитайте старые публикации (этим Вы очень меня поддержите и замотивируете!).
Не забудьте поделиться интересным материалом с друзьями!
