После выхода предыдущей части этого очерка я получил ряд писем, в которых мне выставляется претензия, что то, что говорится в ней, не соответствует тому. Что говорится по телевизору. Это действительно так. Ведь то, что говорится по телевизору, имеет другую цель, нежели та, которую преследую я. Телевизионные каналы управляют либо государственной бюрократией, как ОРТ и РТР, либо группой Ч, как шумно захваченный ей 3 года назад канал НТВ. Соответственно, и сообщают они вместо реальной информации заказанную хозяевами «картину мира».
Однако, и в этой «картине мира» человек, привыкший искать истину в оговорке, способен найти зерна истины. Будет справедливо признать, что человеку, привыкшему хотя бы на 1% верить тому, что говорится с телеэкрана, участвовать в таком поиске будет трудно. Поэтому согласимся в том, что очерк этот пишется не для всех. Он будет полезен лишь тем, кому необходимо в этой жизни принимать адекватные решения и дял этой цели уметь добывать реальную информацию в потоках лжи, окружающих нас.
Итак, попробуем продолжить этот поиск.
*
Обратим внимание еще на один факт, очень трудно объяснимый с позиций ТКМ («телевизорной картины мира»). Захватившие школу в Беслане террористы вдруг заявили, что готовы вести переговоры только… с известным московским врачем господином Рошалем. Кто такой этот Рошаль? Он что, имел полномочия для удовлетворения потребностей террористов? Он является профессиональным переговорщиком, политиком? У него есть опыт террористических или антитеррористических операций? Или он лучший друг главаря террористов? Член их организации?
Понятно, что вразумительных ответов на эти вопросы ТКМ не содержит. Подумаем дальше.
Итак, самим террористам Рошаль особо не был нужен. И тем не менее его затребовали. А он с готовностью примчался: для него вызов не оказался неожиданностью.
Если звезды зажигают, значит это кому-нибудь нужно. Но зачем заказчикам теракта понадобилось зажигать на фоне трагедии новую телезвезду? Для чего раскручивали доктора? В министры здравоохранения? Это не такая крупная должность, чтобы нужна была публичная суперзвезда.
Нет, доктор Рошаль нужен был для другой цели. Для какой? Давайте подумаем.
Обратимся к нашему анализу плана террористической операции. Мы убедились, что он был двухслойным. Первый слой составляла деятельность нанятых боевиков – пушечного мяса. Они были обречены изначально, хотя думали, что получат свои деньги с властей и свалят в неизвестном направлении. Второй слой вступал в действие на случай, когда власти уступят и террористы с ними договорятся. В этот момент один из них и произвел провокационный подрыв.
Понятно, что этот парень выполнял уже работу высокой квалификации. Понятно, что таким лохом, как боевики, он не был. Такую работу лоху поручить уже нельзя, а профессионал идет только тогда, когда четко знает, как будет уходить и имеет гарантии безопасности.
Как можно вывезти этого парня из школы из зоны боя в момент самого боя? Только на скорой. Но скорые досматривают.
Не досматривали только одну скорую. Уже ясно, какую?
*
Впрочем, все сказанное выше ничего не значит. Доказательств этому нет. Значит, с юридической точки зрения нет и такого факта.
В этом, кстати, разница между подходом к делу юриста и аналитика. Юристу надо найти доказательства для суда. Аналитику достаточно установить факт. Поэтому, кстати, резидент спецслужбы и имеет право на вынесение и исполнение приговора без суда и следствия, которого не имеет президент или министр.
Журналист, кстати, тоже не имеет права определенно утверждать что-либо, не имея документальных доказательств на руках (признательных показаний участников операции, аудиозаписи разговоров каких-нибудь господ Ч и Р относительно условий финансирования проектов господина Р и т.п.). Реальностью согласно действующему в РФ законодательству признается не то, что ты знаешь, а то, что установлено судом или подтверждено документами. Поэтому законодательно признаваемая реальность – всего лишь исчезающее малая часть реальности плюс грамотно выстроенная дезинформация.
Поэтому все сказанное выше – не более, чем домысел.
*
Впрочем, домыслов таких было много. Вспомним, к примеру, убийство Листьева. Был такой генеральный директор на ОРТ в те времена, когда каналов-то было в России меньше, чем пальцев на руке. Пристрелили его в подъезде собственного дома.
Следователи тогда задали себе два вопроса – «кому это выгодно?» и «кто имеет ресурсы это осуществить?». Впрочем, ответы знали не только следователи, а по крайней мере половина Москвы. Знали, что у Листьева были жуткие конфликты с господами Лисовским и Березовским, мечтавшими захватить канал. Знали, что эти господа пообещали отдать должность Листьева (в случае исчезновения последнего) вору в законе Бадаю (по паспорту Бадри Патаркацишвили).
Знали все, но не имели доказательств (то есть признательных показаний Березовского, Лисовского и самого Патаркацишвили). Поэтому через два часа после убийства они приехали в офис, где сидел Бадай, арестовали его и добились от него признательных показаний (совершенно незаконными, возмутившими всех адвокатов и правозащитников средствами). Потрясли и Лисовского (бедняге нанесли возмутительную душевную травму).
За это время Березовский успел найти Татьяну Дьяченко, а та успела связаться с отцом. Эти два факта не доказаны (а значит, не существуют), но зато общеизвестен факт, что Танин папаша приказал всех сознавшихся подозреваемых срочно отпустить и немедля искать другого заказчика убийства.
Ищут оного до сих пор. Ибо тяжело искать в темной комнате черную кошку, если точно знаешь, что ее там нет. И знаешь, где она, да только нельзя ее там искать – можно лишь в темной комнате.
За это время Бадай успел стать генеральным директором ОРТ и поруководить оным. Пока не пришли к власти новые хозяева. Тогда он сбежал в Грузию.
*
Можно привести еще множество примеров. В нынешней России с ее узаконенным двоемыслием существует две реальности. В неподзаконной, большой реальности, не существует ни одного не раскрытого убийства – ни коммерческого, ни политического. Обычно следователи довольно быстро устанавливают заказчика, да и исполнителя устанавливают в большинстве случаев.
В другой, определенной российским законодательством, реальности существует множество нераскрытых дел. Тот факт, что следователям, аналитикам, чиновникам, политикам, журналистам и простым гражданам известны имена убийц, мотивы и обстоятельства – ничто перед процессуальным моментом. Если дела зашли в тупик потому, что кого-то запретили допросить – следовательно, заказчик невиновен. Его даже и назвать так нельзя. Ведь виновность может установить только суд.
Поэтому и Бадай совершенно невиновен в убийстве Листьева. И вообще нет никаких доказательств, что Бадай и Патаркацишвили – это одно и то же лицо. Березовский и Лисовский также честнейшие люди, на которых крови нет. А в коробке из-под ксерокса Лисовский из Белого дама вообще выносил ксерокс…
Правоохранительная система России давно уже переплюнула по уровню абсурда все фантазии Кафки.
Впрочем, о правоохранительной системе разговор особый. Думаю, публике будет небезынтересно ознакомиться с анализом моего прошлогоднего опыта общения с правоохранительными органами РФ и Беларуси. Но этот разговор еще впереди, а пока что вернемся к разговору о пиаре, который развернулся вокруг серии терактов последнего месяца.
*
На позапрошлой неделе мы пришли к выводу, что целью терактов было отвлечение внимания населения от нового этапа его ограбления - реформы ЖКХ и социального обеспечения. Но на прошлой неделе Путин подкинул новую информацию – оказывается, эта серия терактов используется Кремлем еще и для проведения административной реформы, к которой команда Ч не имеет никакого отношения, и которая является произведением чисто кремлевских администраторов.
Можно ли из этих фактов сделать вывод, что с самого начала планировалось использовать эту серию терактов именно в таком качестве, а значит, команде Ч не просто была дана зеленая улица в надежде на ее умеренность, но кремлевская команда сама принимала участие в организации терактов.
Такой вывод на первый взгляд кажется логичным. К тому же, будь он сделан, он придется очень к месту определенным кругам, которые весь этот очерк распиарят как можно шире, создадут рекламу и т.п. Да и мне было бы после прошлогодних подлостей вполне уместно сделать такое предположение.
Однако, такого рода соображения хороши в журналистике, но не в аналитике. В аналитике важно отвлечься от эмоционального фона и интересов, а также строго следовать реальности. В реальности же теракты организуются все же не как предлог для тех или иных действий, а исключительно для отвлечения внимания от каких-либо крупных (обычно передельно-финансовых) операций. К тому же, как я уже писал весной, Кремль сейчас слишком слаб, чтобы организовывать такие масштабные силовые операции.
Поэтому все же следует сделать вывод, что в Кремле лишь воспользовались сложившейся ситуацией, чтобы отпиарить давно намеченную административную реформу, но не имели к организации терактов прямого отношения.
*
Впрочем, об истоках и перспективах этой административной реформы разговор особый.
Россия, страна большая и разнородная, в силу этого обречена на неустранимое противоречие между местными и центральными интересами. В результате обе мыслимые российской властью модели – централизм и федерализм – имеют свои фундаментальные недостатки. Если назначение должностных лиц осуществляется из центра и эти лица ориентируются на волю центра, то центр оказывается вынужденным решать вопросы местного значения в гигантских объемах. Поскольку это непосильно, Центр пытается привести решение этих вопросов к единообразию, в результате чего игнорируются гигантские объемы местной управленческой информации, решения принимаются неоптимальные, экономика и интересы людей на местах страдают, страна оказывается в оппозиции к центральной власти.
Когда накал отношений власти и страны достигает апогея, власти приходится уступить местам решение всех вопросов. Местные парламенты и губернаторы избираются на местах, центр теряет львиную долю административной власти и способен управлять только через бюджет. Получается, что вопросы национального значения решают губернаторы, зависимые только от местных элит и местного населения. В результате решение таких вопросов буксует, местные интересы имеют приоритет и их забивают.
В 1992 году я описал этот колебательный процесс и предсказал, что в сложившейся ситуации смена централизма и федерализма в государственном устройстве будет идти с полуволной 12-14 лет. Именно столько нужно, чтобы соответствующая власть полностью оторвалась от интересов другой стороны и довела ситуацию до антагонизма.
Так что шаг Путина является вынужденным и неоптимальным. Он устраняет накопившиеся тяжелейшие проблемы, связанные с игнорированием общероссийских интересов в регионах. Но этот же шаг закладывает мину будущего противостояния и краха централизма.
Впрочем, из этого заколдованного круга противоречий есть вполне несложный и оптимальный выход. Он был предложен в нашей программе административной реформы 1993 года. Выход заключается в том, чтобы разделить полномочия так, чтобы и овцы были целы, и волки сыты.
Для этой цели предлагалось разделить земские и центральные интересы и полномочия. Вопросами местного значения должна заниматься демократически организованная местная власть, а вопросами общегосударственными – жесткая вертикаль. Такая организация позволит с одной стороны резко усилить власть вертикали, освободив ее от решения несвойственных вопросов и сконцентрировав ее ресурсы на направлениях общенационального значения, а с другой стороны – обеспечить максимальный учет интересов и выстраивание баланса при решении вопросов местного значения.
На местах законодательная власть должна получить приоритет над исполнительной. Это означает, что земские правительства должны избираться земскими собраниями начиная от уровня района и до уровня субъекта федерации. В этом случае правительство будет максимально приближено к интересам населения. Кроме того, неавторитарно организованная местная власть не будет иметь возможности для жесткого противостояния с центральной вертикалью.
Система же федеральных органов власти в регионе должна возглавляться назначаемым из центра губернатором. Но этот губернатор не должен вмешиваться в дела местного значения.
Естественно, должны быть разные бюджеты. Местное правительство исполняет местный бюджет, а губернатор – федеральный бюджет в регионе. Ситуация, когда оба бюджета по сути исполняет один человек, одна структура, не может быть признана приемлемой, так как именно благодарая этой ситуации и возникает возможность нарушения тех или иных интересов – либо местных, либо федеральных.
Так организованная система власти сможет обеспечить равновесие, стабильность и баланс интересов. Без ее введения и экономика, и социальная жизнь, будут иметь плачевный характер, как это имеет место в России сейчас.
Надежда на становление такой уравновешенной системы власти в принципе есть. Вопрос лишь в том – дальняя это перспектива или среднесрочная.
Сейчас Путин и его администрация совершили неизбежный шаг. Но вслед за этим шагом последует нарастающий ком проблем. Если власти начнут искать способы их устранения, то они так или иначе вынуждены будут обратиться к нашему проекту реформы 1993 года и осуществить его в той или иной форме. Если маятник и дальше будет раскачиваться с той же амплитудой, и на смену неэффективному федерализму придет неэффективный централизм, то после краха режима эту же проблему придется решать следующему.
Так или иначе, Россия придет к здоровой организации системы власти – приемлемой альтернативы-то нет.