Мираж или история восточной мудрости.Одна из самых любимых картин современной живописи.
17 мая 202017 мая 2020
64
~1 мин
На мой взгляд в этой картинке художник заставляет зрителя убедится в том, что скупость выразительных средств лишь добавляет глубины смысла и остроты их его восприятия. Композиция работы является образцом классического академизма в лучшем смысле этого слова. Перед зрителем пять фигур, стоящих на возвышении в различных позах. Все они одеты стилизованные «восточные» одежды- широкие разноцветные хитоны, тюрбаны, дополнительные драпировки. Фигуры расположены в центре картины на возвышении, куда ведут несколько ступеней каменной лестницы. И следуя взглядом по этой лестнице, повторяя мерный шаг восхождения зритель воспринимает его не столько как подъем вверх на постамент, сколько как освоение вершин знаний и высотам духа. А там в центре на уровне глаз и располагаются эти пять философов. Они захватывают зрителя в свой особый восходящий ритм поз, жестов, цветовых пятен. Он начинается с плавной линии силуэтов двух сидящих фигур слева, затем поднимается в центре и затухает, обходя фигуру сидящего справа человека. Этот же ритм повторен и в основных цветовых пятнах, словно являющейся реальным воплощением теоретических постулатов болонского академизма: золотисто-бежевый, коричневая сиена, зелень, красный, вновь золотисто-бежевый и красный с зеленым, но теперь уже более масштабными пятнами и все затухает в оранжевом и сер-коричневом. Помимо академической итальянской классики у этой работы есть еще прототип в истории искусства. Это одна из самых загадочных картин эпохи Возрождения- «Три философа» Джорджоне (1505-1509. Музей истории искусств. Вена). Это одна из последних картин художника была закончена в год его смерти. Она была написана по заказу венецианского купца Тадео Контарини, который увлекался алхимией и оккультизмом. Из-за ранней смерти Джорджоне считается, что ее завершил Себастьяно дель Пьомбо.
В картине великого мастера венецианского Возрождения изображены три философа разных возрастов – юноша, мужчина средних лет и старик. Нынешнее название взято из «Записок» Маркантонио Микьеля, видевшего картину в одном из венецианских домов. В работе Джорджоне каждый из персонажей имеет сове значение. Один из них олицетворяют древнегреческую философию (старик), арабскую (взрослый мужчина) и философию Возрождения (юноша на фоне природного ландшафта). На заднем плане видна деревня, вдали – горы с некоей синей областью, значение которой неизвестно. Юноша изучает пещеру, изображённую в левой части картины, с помощью измерительного инструмента.
За столетия сложились различные трактовки картины Джорджоне. Многие считают ее живописной аллегорией передачи знаний древнегреческой философии через арабские переводы итальянскому Возрождению. Старик в этом случае может представлять Платона или Аристотеля, араб – Авиценну, Ибн Рушда или другого учёного Золотого века ислама, юноша – науку Возрождения, уходящую корнями в прошлое и вглядывающуюся в темноту пещеры, хранящей неизвестные секреты, которая в свою очередь может символизировать концепцию Платоновой пещеры.
Есть еще предположение, что художник хотел изобразить три возраста человека. И три его героя олицетворяют собой юность, зрелость и старость, либо три эпохи европейской цивилизации: античность, средние века, Возрождение или три основные религии: иудаизм, христианство и ислам.
В картине нашего современника их группа едина, и зритель воспринимает их как символ восточной мудрости, что позволяет объединить, казалось бы, не совместимое- Восток и Запад. Не случайно он помещает в левой части картины силуэты храмов, похожие на восточные, справа мы видим узнаваемые шпили готических соборов.
Художник объединяет эти два мира и ритмом цветовых пятен, ведь и начало и конец этой ритмической линии выполнены в одной цветовой гамме, а вспышки красного и изумрудной зелени на золотом фоне- словно еще раз убеждают нас в той роскоши востока, что реализуются не только в декоративном многоцветье, но и в глубине и многообразии мысли. И хотя картина вызывает ассоциации с произведением «Три философа» Джорджоне, она, конечно же иная: у автора это пять философов, иная ритмика цвета- кирпичные, зелень, золотистый красные и зеленый, и бежевый. Можно считать, что в этих цветах отражены и роскошь восточной культуры, и символика ее направлений в философии. Восток здесь не только в тюрбанах, но здесь присутствует и главный цвет этого мира- изумрудная зелень. Восходящая лестница — это мудрость к высотам духа и знаний, а сам характер живописи с многослойными мазками словно воспоминание о миражах восточной пустыни.
Сама живописная манера придает этой картине особый смысл этой работе придает и сама живописная манера, которую использует художника. Словно патина времени покрывает пространство холста и сквозь нее внимательный зритель виде эти четко приписанные силуэты, складки, идеально вылепленные восточные лица, воздушные облака и силуэты храмов.
На мой взгляд в этой картинке художник заставляет зрителя убедится в том, что скупость выразительных средств лишь добавляет глубины смысла и остроты их его восприятия. Композиция работы является образцом классического академизма в лучшем смысле этого слова. Перед зрителем пять фигур, стоящих на возвышении в различных позах. Все они одеты стилизованные «восточные» одежды- широкие разноцветные хитоны, тюрбаны, дополнительные драпировки. Фигуры расположены в центре картины на возвышении, куда ведут несколько ступеней каменной лестницы. И следуя взглядом по этой лестнице, повторяя мерный шаг восхождения зритель воспринимает его не столько как подъем вверх на постамент, сколько как освоение вершин знаний и высотам духа. А там в центре на уровне глаз и располагаются эти пять философов. Они захватывают зрителя в свой особый восходящий ритм поз, жестов, цветовых пятен. Он начинается с плавной линии силуэтов двух сидящих фигур слева, затем поднимается в центре и затухает, обходя фигуру сидящего справа человека. Этот же ритм повторен и в основных цветовых пятнах, словно являющейся реальным воплощением теоретических постулатов болонского академизма: золотисто-бежевый, коричневая сиена, зелень, красный, вновь золотисто-бежевый и красный с зеленым, но теперь уже более масштабными пятнами и все затухает в оранжевом и сер-коричневом. Помимо академической итальянской классики у этой работы есть еще прототип в истории искусства. Это одна из самых загадочных картин эпохи Возрождения- «Три философа» Джорджоне (1505-1509. Музей истории искусств. Вена). Это одна из последних картин художника была закончена в год его смерти. Она была написана по заказу венецианского купца Тадео Контарини, который увлекался алхимией и оккультизмом. Из-за ранней смерти Джорджоне считается, что ее завершил Себастьяно дель Пьомбо.
В картине великого мастера венецианского Возрождения изображены три философа разных возрастов – юноша, мужчина средних лет и старик. Нынешнее название взято из «Записок» Маркантонио Микьеля, видевшего картину в одном из венецианских домов. В работе Джорджоне каждый из персонажей имеет сове значение. Один из них олицетворяют древнегреческую философию (старик), арабскую (взрослый мужчина) и философию Возрождения (юноша на фоне природного ландшафта). На заднем плане видна деревня, вдали – горы с некоей синей областью, значение которой неизвестно. Юноша изучает пещеру, изображённую в левой части картины, с помощью измерительного инструмента.
За столетия сложились различные трактовки картины Джорджоне. Многие считают ее живописной аллегорией передачи знаний древнегреческой философии через арабские переводы итальянскому Возрождению. Старик в этом случае может представлять Платона или Аристотеля, араб – Авиценну, Ибн Рушда или другого учёного Золотого века ислама, юноша – науку Возрождения, уходящую корнями в прошлое и вглядывающуюся в темноту пещеры, хранящей неизвестные секреты, которая в свою очередь может символизировать концепцию Платоновой пещеры.
Есть еще предположение, что художник хотел изобразить три возраста человека. И три его героя олицетворяют собой юность, зрелость и старость, либо три эпохи европейской цивилизации: античность, средние века, Возрождение или три основные религии: иудаизм, христианство и ислам.
В картине нашего современника их группа едина, и зритель воспринимает их как символ восточной мудрости, что позволяет объединить, казалось бы, не совместимое- Восток и Запад. Не случайно он помещает в левой части картины силуэты храмов, похожие на восточные, справа мы видим узнаваемые шпили готических соборов.
Художник объединяет эти два мира и ритмом цветовых пятен, ведь и начало и конец этой ритмической линии выполнены в одной цветовой гамме, а вспышки красного и изумрудной зелени на золотом фоне- словно еще раз убеждают нас в той роскоши востока, что реализуются не только в декоративном многоцветье, но и в глубине и многообразии мысли. И хотя картина вызывает ассоциации с произведением «Три философа» Джорджоне, она, конечно же иная: у автора это пять философов, иная ритмика цвета- кирпичные, зелень, золотистый красные и зеленый, и бежевый. Можно считать, что в этих цветах отражены и роскошь восточной культуры, и символика ее направлений в философии. Восток здесь не только в тюрбанах, но здесь присутствует и главный цвет этого мира- изумрудная зелень. Восходящая лестница — это мудрость к высотам духа и знаний, а сам характер живописи с многослойными мазками словно воспоминание о миражах восточной пустыни.
Сама живописная манера придает этой картине особый смысл этой работе придает и сама живописная манера, которую использует художника. Словно патина времени покрывает пространство холста и сквозь нее внимательный зритель виде эти четко приписанные силуэты, складки, идеально вылепленные восточные лица, воздушные облака и силуэты храмов.
