Мой разум был уже неясным. Силы были на исходе. Я шел, опустив голову, смотря на белый однообразный снег, который продолжал мозолить мои глаза, в который мне приходилось постоянно проваливаться с каждым шагом. Мне уже было все равно, я просто делал эти медленные шаги на автомате, зачем-то считая их до десяти, затем снова начинал отсчет с нуля:
- Раз, два, три, четыре, пять…, - продолжал я отмерять шаги с закрытыми глазами, которые сами по себе смыкались, видя в голове разные картинки.
Я видел свое детство, отрывки воспоминаний, какие-то предметы. Абстрактные цветные лучи пробегали, постоянно всплывая в голове, заставляя меня улыбаться сквозь резкие приступы тошноты. Иногда я смеялся вслух, видя у себя в голове уже забавные воспоминания из жизни. С каждой минутой они становились все реальнее. Я понимал, что начинал бредить, что-то говоря вслух, но, все равно, продолжал перебирать ногами, которых уже не чувствовал. На удивление, я начал ощущать тепло по всему телу. Мои промерзшие ноги больше меня не беспокоили. Я чувствовал только приятное тепло внутри тела, которым наслаждался, медленно закрывая глаза.
- Раз, два, три, четыре, пять…, - продолжал я перебирать непослушные ноги.
Они подкосились, и я упал на снег, закрыв глаза.
- Где же Михаил? Я больше не слышу его шагов, – вслушивался я в каждый шорох, продолжая смотреть цветные картинки, которые мелькали одна за другой все явней, будто я уже находился среди них, потеряв реальный окружающий мир.
- Зачем я решил идти в эту сторону? – начал я задавать себе этот вопрос. Может в другом направлении располагалась какая-нибудь местная деревня, всего в нескольких сотнях метров? Может она была там? Мучила меня эта мысль, но возвращаться было слишком поздно. Точка невозврата была давно уже пройдена. В голове пролетали мысли о том, что я никогда не смогу выбраться с этой заснеженной дороги, которая вела в неизвестность. Где же Михаил? Где же он? С трудом, на секунду, я приоткрыл глаза, но они снова закрылись, заставляя смотреть цветные лучи. Зачем мне куда-то спешить? Я уже не хотел вставать. Я чувствовал настоящее блаженство, лежа на снегу. Оно не давало мне бороться двигаться дальше. Михаил. Похоже он отстал от меня. Где же он? Думал я, проваливаясь в сон все глубже.
- Где же он? Черт его побери!? – спросил я уже вслух, заставив себя приподнять голову, - Михаил! – крикнул я слабым голосом в пустоту.
Я постарался крикнуть еще громче, но мой голос слышал только я. Я был один. Это заставило меня проснуться. Я присел, смотря назад на темную дорогу, где в нескольких метрах от меня я разглядел темное пятно. Это был Михаил. Он лежал неподвижно.
- Вставай! - собравшись с силами, я пополз к нему, – Не спи!
Он пошевелился и еле слышно ответил:
- Мне нужно немного отдохнуть, – отвернулся он, приняв более удобное положение.
Синий цвет ярко всплыл у меня в голове, напомнив о ночном дежурстве, в одну из зимних ночей:
Тогда, морг был как ни странно пуст. Я уселся на кушетке, заварил в стакане горячий крепкий чай и сонными глазами просматривал заголовки новостей на своем смартфоне. Политика, сплошная политика с громкими заголовками, которые утрировали реальные события ради рейтинга. Ничего интересного, но они так и притягивали внимание. «США усложнили выдачу виз россиянам» - появилась очередная новость, после обновления страницы. Я не собирался посещать Америку, но от скуки, палец так и потянулся кликать на ссылку. Раздался громкий стук в металлическую дверь, заставив меня вздрогнуть. Я посмотрел на монитор видеонаблюдения, отложив на время телефон. Это был Василий, водитель скорой помощи.
- Ну что им не спится - то? – подумал я, взглянув на часы и нажал на кнопку, разблокировав замок.
- Принимай товар, студент! – радостно ворвался в дверь водитель, - Давненько я у тебя тут не был.
- И долго ты меня студентом будешь называть? – спросил я Василия, взяв у него документацию и расплылся в приветственной улыбке, – Я тебя второй десяток знаю, а ты меня всё еще студентом зовёшь.
- И буду так звать, пока сам не лягу на этот стол, – рассмеялся он, – Привычка - дело серьезное, – Привез тебе жмурика для изучения, студент, – показал он через дверь на фургон, где лежало тело.
- Мешок из-под картошки? С ума сошли? Почему в мешок положили?
- Ну, извините, таким нашли. Похоже, пытался согреться в нем ночью, как в спальном. Как видишь, не помогло.
- Где нашли?
- В области. В лесу лежал, возле дерева. Говорят, всего в километре от своей деревни. Скорее всего, напился и заблудился ночью. Так и помер на морозе.
- Не понял. Зачем он в лес с мешком - то пошел? И зачем ты мне его привез, а не в областную?
- Мы же с тобой подневольные. Начальство сказало к тебе везти, вот и получите, распишитесь. Может, там складывать некуда. Откуда мне знать? А на счет мешка - мне тоже это странным показалось. Пускай следаки этим и занимаются. Кстати, они к тебе утром заглянут, не тяни с ним. Говорят, дело государственной важности.
Металлическая тележка, на которой был расположен труп, с грохотом врезалась в дверь. Она распахнулась и за ней я увидел медбрата, размером чуть больше превышающего дверной проем. Чтобы уместиться, он слегка приклонил голову, толкая тележку перед собой. Войдя, он, вскользь, осмотрел помещение в поисках подходящего стола. От огромного количества возможных вариантов он растерялся и, наконец, спросил:
-На какой из них его скинуть?
- Во-первых, не скинуть, а положить, – возмутился Василий, – Во-вторых, здороваться надо. Набрали тут всяких, новеньких.
- Ну, ладно вам, Василий Аркадьевич, – смущенно произнес верзила, - Здрасти! – наконец, исправился он, обратившись ко мне, - Куда положить - то?
Я указал на свободную каталку, но он с грохотом свалил окоченевший труп на, ближайший к двери, металлический стол. Я недовольно взглянул на него, но, все же, махнул рукой:
- Сюда тоже пойдет, оставь.
- Бедолага, – посочувствовал медбрат, взглянув на лицо мертвеца, покрытое темно-синими пятнами, - Интересно, что он чувствовал, когда умирал?
- Что-что? Смерть он чувствовал. Симптомы гипотермии, – ответил я, - Под конец, скорее всего, эйфорию, затем, просто заснул. Если был пьяный, то вообще может и не понимал, что умирает. Сколько у нас таких привозят за зиму - я уже со счета сбился. Дураки. Напьются и засыпают на улице.
- Лев, вставай! – услышал я голос Михаила сквозь сон, – Вставай, говорю! Вечно тебя будить надо. Я тебе нянька что ли? Вставай! – крикнул он мне.
Я приоткрыл глаза, смотря на яркие мерцающие на морозе звезды, слушая в голове зацикленные обрывки фраз: «Интересно, что он чувствовал, когда умирал?», «В лесу лежал, возле дерева…», звенело у меня в ушах, с эхом всплывая из памяти: «Говорят, всего в километре от своей деревни… всего в километре…» Синий цвет снова всплыл у меня в голове - цвет губ того бедолаги, которого нашли в лесу.
- Лев, вставай, надо двигаться дальше.
- Отстань, не сплю я, – пробормотал я, закрыв глаза, продолжая вспоминать ту ночь.
- Не спи, я сказал! – пнул он меня с размаху в бок, приводя в чувства.
- Ты чего? Охренел совсем? – приподнялся я.
- Если сейчас заснешь - сдохнешь! Не понимаешь, что ли?
-Ты же говорил, что мы и так мертвы, – включил я сарказм, - Забыл или передумал?