Прошлый век. Сумгаит. Грузин (настоящий) останавливает такси:
- Химкомбинат хачу!
Водитель такси улыбаясь, приглашает грузина в машину и, видя недоуменный взгляд на свою улыбку, начинает пояснять:
- Фильм «Мимино» видел? Там эпизод, в котором грузин звонит по телефону и говорит: «Ларису Ивановну хачу», помнишь? Прикольная сцена – поэтому я и улыбнулся. Понял?
Грузин с серьезным видом слушавший монолог водителя, немного подумав, спрашивает:
- Лариса Ивановна – кто?...
До химкомбината доехали быстро и молча…
-----
Коллега, будучи московским студентом, сделал оплошность (кто их не делал?): пригласил однокурсников летом на каникулы в Сумгаит. Хорошо, что приехали не все. Да и с теми, кто приехал, хватило непредвиденных забот. Кавказ – дело тонкое. Толи инструктаж был не качественным, толи слушатели невнимательные оказались. И не запомнили, что рассматривать чужих девушек мусульманок не принято. Требовать сдачи 1-2-3- копейки не принято. И еще много чего не принято. То тут, то там приходилось улаживать мелкие конфликты. Но, Слава богу (или Аллаху) все обошлось этими мелкими конфликтами.
-----
У телефонной будки.
Восьмидесятые годы двадцатого века. Сумгаит. Магазин «Спутник». В телефонной будке молодой человек, прикрывая трубку рукой, чтобы ухудшить слышимость, кричит:
- Неля! Ты меня слышишь? У нас на работе авария, я задержусь немного… Что? Плохо слышно!.. Что? Ты меня слышишь?...
- Слышит, слышит, - рядом с будкой стоит старушка и вслух громко комментирует то, что видит и слышит:
- Вон, двое дружков стоят с бутылками и закуской! У них тоже авария! Ждут-не дождутся тебя!- продолжает ворчать бабка.
Двое с бутылками, на которых указывает старушка – это я и Сашка.
- Вот оно ей надо? И чего дома не сидится? – удивляется один из нас.
- Наверное, дома пообщаться не с кем, - предполагает другой.
- Неужели, наши жены или мы будем такими же?! - смеется один из нас.
- А куда мы денемся с подводной лодки, - смеется другой.
А чего не смеяться, жизнь то прекрасна! Бабка еще что-то ворчит, но мы, дождавшись дружка, не слушаем, торопимся, нас же еще дома ждут.