❝я любил бы вᴀс, вᴀши зᴀкᴀтившиᴇся глᴀзᴀ, вᴀши нᴇмыᴇ губы, ᴇсли бы только вы были мᴇᴘтвы. к нᴇсчᴀстью, у вᴀс нᴀстолько дуᴘной вкус, что вы до сих поᴘ живы. ❞ (c)
Тысячи писем, которые заканчивались всегда одинаково: ответ или ничем не прикрытое игнорирование, миллионы подарков с просьбой откликнуться, но так и не получившие желаемого - всему пришел конец, когда Хогвартс Экспресс привез выпускников на платформу девять и три четверти, замедляясь и позволяя радостным лицам, выглядывая в окна, махать руками своим родителям. По вокзалу в миг, разрушая, разбивая тишину, разнеслись радостные вопли, выкрикивания название любимой школы. Искры от заклинаний разлетались в сторону, и кто-то через открытое окно даже успел пустить салют: три года мучений окончились, отозвавшись на губах ее родителей улыбкой, радостной и умиротворенной.
Поезд останавливается, открывая свои двери и выпуская ринувшихся на выход учеников. Вмиг по платформе разлетелись, разбежались магические звери: совы, кошки, крысы и различные существа, разрешенные в школе. Летающие самолетики, сделанные из бумаги, искры, сигналы телефонов: подростки, наконец, добрались до техники, которую они не видели еще со времен зимних каникул.
Огромная, радостная толпа ринулась к огромной арке, которая выводила волшебников в мир маглов, а они так и остались стоять на своем месте, пытаясь разглядеть знакомый силуэт среди оставшихся, однако огненный силуэт так и не появился пред взором, так и не оказался обнаруженным. Двери закрываются, разрушая последнюю надежду, и экспресс вновь уезжает в далекие дали, увозя с собою пустые вагоны и прожитые тысячью поколениями воспоминания о счастливых годах обучения.
-Хьюго, - срывается с уст Гермионы, которая одной рукой ухватилась за плечо Поттера. - Где Лили? Где твоя подруга?
-Ее уже двадцать минут, как никто не видел, - лишь пожав плечами, проговорил младший сын Уизли, хватаясь руками за лямки рюкзака, которые неприятно давили на плечи из-за тяжести вещей и некоторых учебников, которые ему совсем не было теперь нужны. И, честно говоря, он выглядел весьма обеспокоенно, словно что-то знал, но не договаривал, но разве это сейчас мог кто-то заметить?
-Гарри! - Раздался по опустевшему вокзалу голос Джинни, которую успешно ухватил за плечи Рон, придерживая младшую сестру, дабы та не упала. - Гарри, где наша дочь?!
Молчание. Лишь тяжелое молчание мракоборца, шрам которого разрывался, болел ни на шутку, впервые за столь долгое время. Впервые с тех пор, как он победил Темного Лорда, завладев бузинной палочкой и уничтожив ее. Ему казалось, словно его голова сгорает во всепоглощающей лаве некогда уснувшего вулкана, который очнулся и стал извергаться, выкидывая миллионы булыжников на головы всем, кто был поблизости.
Срываясь с места, он ринулся следом за исчезнувшей толпой, оставляя ничего не понимающих родственников на месте, дабы как можно скорее добраться до машины. И пусть каждый из них чувствовал то, что происходит, Гарри уже на сто шагов был впереди, ясно зная, что счет идет ни на минуты, а на мгновения, когда на небе уже зажглись первые звезды, озаряя собой темнеющий Лондон, погружавшийся в торжество множество волшебных семей по поводу возвращения детей домой. Все закончилось для многих, но только не для них.
Поттер предвкушал, что у них все только начиналось.
Телефон буквально разрывался от многогранности совершаемых ей звонков, но она уже почти не обращала на это внимание, даже не вслушиваясь в привычную вибрацию - один процент зарядки, одна секунда, и во мгновение экран потухает навсегда, умирая от недостатка энергии. Теперь комната погрузилась в такую привычную тишину ожидания, напряженную и невыносимую, однако она успокаивала себя тем, что вскоре все закончиться, ее семья навеки будет в безопасности, огородив себя от тысячи проблем, которые сулил каждый совершаемый ею за все года обучения поступок.
Еще чуть-чуть и все закончиться, нужно было только подождать.
Стрелки на часах бегали быстро, не переставая извечную погоню за секундной, которая никогда не стояла на месте, а за окном уже изрядно потемнело. Тысячи звезд, превращающихся в созвездия украшали собою, словно , и тысячи звезд, становящихся созвездиями в определенных местах, украшали своим ярким свечением ночные небеса, которые до сих пор были алыми где-то вдалеке, пересекаясь с линией горизонта и немного возвышаясь вверх, но не занимая собою все небо - время утра прошло. Рассвет длился слишком долго, а теперь настал закат. Закат новой эры, дабы уже завтра утром даровать новый рассвет для нового поколения тех, кто навеки будет жить в мире - она сделает все для того, дабы они никогда не страдали и верили в сказки всегда. Сказки, которые сочиняет для них Хогвартс об светлых волшебниках о волшебниц, которые никогда не жаждут вечности, даже если вечность заполучается благодаря тысячи жизням.
Годрикова Впадина была, по истине, прекрасным местом на юго-западе, дабы встретить здесь свой закат, вдоволь налюбовавшись рассветом, вспоминая, как все начиналось, как юные детские мечты зажигались, заводя ее прямо в Большой Зал великой школы чародейства и волшебства, которая выпустила из-под своего начала множество волшебников и волшебниц не только ее поколения, но и многих других. И ее бабушка с дедушкой были правы, что выбрали именно это место.
Интересно, любовались ли они так же своим закатом каждый вечер, в ожидании беды, которую могли бы предвидеть уже заранее, прочувствовать, как предыдущие три года чувствовала она? Интересно, вспоминали ли они свой рассвет до самого начала, покуда заклинание не вышибло их дверь, покуда изумрудные лучше не соприкоснулись с их телами? Где-то здесь за этим всем наблюдал ее отец, выживая от смертоносного взмаха палочки... Интересно, сможет ли она так же встретить свой конец: стойко и храбро?Она любовалась своим закатом, сидя на белом подоконнике, поджав под себя колени и смотря на такое далекое, алое, горящее, словно флаги факультета Гриффиндор, небо. На лице ее почти горела улыбка. По полу были разбросаны учебники и вещи, палочка, которая больше не была ей нужна ни одного мгновения, потому что больше с нее не сорвется ни единого заклинания, ни единой искры. Все окончено, ведь она все уже решила для себя, и она была готова закончить эту борьбу самостоятельно, в одиночку, как и начинала. Именно так и встретила Лили окончание своего, казалось бы, вечного заклинания.
-Бомбарда! - Хрип раздался по ее подсознанию, помогая уловить грохот на первом этаже. Битва уже не была такой пугающей, страшным было лишь идти на свой конец.
Руки дрожали, как и все тело, когда Поттер, отрываясь от исчезнувшего за горизонта солнцем, спрыгивает с подоконника, приземляясь на ноги и ловко перепрыгивая свои вещи. Момент преследования и оттягивания кончины настал, и она решила поиграть в догонялки, вылетая из своей спальни и едва успевая закрывать ее на ключ: шаги слышались уже за поворотом. Алые искры, и она скрывается за углом коридора.
Сердце бешено отдавалось в голове своим стуком, ритмичной мелодией, когда внутри невероятная тяжесть булыжника сменялась легкостью, которые подогреваются разъяренным криком, который заставляет ее вновь срываться с места, уводя своего преследователя все дальше, в самую глубь дома, в то время, как хищник ясно улавливал движение своей жертвы, заставляя ее, скрывающуюся за очередным поворотом, уворачиваться от алых, желтых и голубых искр различных боевых заклинаний. Громкий крик, который еще долго каждый раз эхом отдавался в ее подсознании, заставляя слезы наворачиваться на глаза, но она умело скрывала свой страх, не давая убийце подпитываться им.
Коридоры казались лабиринтами, и каждый раз ей приходилось менять свою траекторию, стараясь избегнуть встречи со внезапно появляющимся из неоткуда прямо перед ней силуэтом. Сердце бешено колотилось внутри, глаза нередко подводили ее, заставляя ударяться о приоткрытые двери пустых, холодных комнат. Поворот, поворот и еще поворот, ударной волной ее откидывает в сторону, когда она, не желая принимать свою участь, в последний раз, взяв себя в руки, вскакивает на ноги, заворачивая налево и преодолевая последний коридор пред дверью, ведущей на улицу.
Вот он - последний глоток свободы, в который она слабо верит. Вот он - желанный выход, который лишь дурманит, отравляет собой ее разум, который был готов к тому, что спасения не будет, и это она не просто знала, а чувствовала уже давным давно. Она быстро считает ступнями лесенки, покуда, завернув в очередной пролет и остановившись на очередной лестнице ведущей вниз, ее не заставляет остановиться и опомниться красный луч, пролетевший прямо пред ее лицом.
–Лили Поттер? - Она видела его пред собою так же ясно, как и слышала, и она не могла поверить своим глазам и снам, которые видела на протяжении этого года. Все повторялось точь в точь, как ей снилось. –Том Реддл, - потрясение сменяется смирением. Метка на левой руке невыносимо болит, как будто бы загорается черно-изумрудным пламенем и танцует на ее бледной коже. - Вот мы и встретились, спустя столько прошедших, разъединявших нас лет. -Бедная, маленькая девочка, ты искала встречи со мной? - По комнате раздался хохот, который отравлял ее душу даже больше, чем созерцание столь знакомого лица напротив себя, взгляд которого пронимал до самой глубины души, заставляя тело дрожать сильнее. - Не ты ли стала причиной моего возвращения, так и не сумев когда-то остановить меня? Тебе ли я должен говорить огромное спасибо за то, что ты так усердно все это время разрушала то, что с таким трудом строил твой отец?
-Ты - всего лишь человек без крестражей и такой же смертный, как и я. И теперь у тебя не выйдет ничего из того, что ты задумал! Твоя былая сила покинула тебя, и ты слаб, покуда есть те, кто всецело верят в мир и любовь, которые воцарились в мире волшебников!
-Надо же, - губы Темного Лорда изогнулись в привычной для него змеиной усмешке, когда глаза неотрывно смотрели на нее и только. - Когда-то давно ты не считала так, постоянно оказываясь рядом со мной тогда, когда я тебе больше всего был нужен. Что это было? Чувства или же самая обычная привязанность, которая так губит юных и глупых молодых девочек, заставляя их на каникулах бежать в Лондон прямо в объятия смерти? Кажется, тьма была тебе больше к лицу, и ты смотрелась лучше, являясь моим главным помощником и первым Пожирателем Смерти. С тобой не сравнилась бы даже, наверное, Белластриса! Но что же случилось потом? Что же случилась, милая Лили? - Его змеиный, тихий голос проникал в самую глубь ее подсознания, заставляя содрогаться и пятиться назад, сталкиваясь с непреодолимым барьером, который словно вырос за ее спиной и не давал бежать. - Смотри мне в глаза, Лили! Не уподобляйся тем трусам, которые окружали меня!
-Я не знаю, что это было, чувство или обычная привязанность, желание обрести семью хотя бы в твоем лице и твоих мыслях или же подражать тебе, - Ее голос срывается на крик, когда взгляд из соприкасается друг с другом, а она медленно закатывает рукав своей рубашки, показывая бледноликому все еще не стеревшуюся метку Пожирателя. - Я была верна тебе всегда, все время, что была рядом, служила тебе, даже тогда, когда ты выпустился, и я каждый раз приезжала к тебе! Но если выбирать чувства к тебе, к твоим идеям и домом, семьей, я выбрала семью, и ты не можешь судить меня за это! Не можешь! Потому что ты никогда не дал бы мне того, что я получила тут!
-А много ли ты получила тут? - Усмешка на его лице растет, словно он знал, словно он слышал. - Именно поэтому ты все это время хранила ту самую книгу у себя и не позволила тем, кто это умеет, стереть мою метку? - Он делает шаг вперед, доставая палочку и перебирая ее в своих руках.
-Ничего, - она знает, что он не поверит в любую ее ложь. Палочка уже в его руках, и час расплаты за свои оплошности настал. - Того, что я испытывала, будучи подле тебя, я не испытывала никогда больше. Не испытывала никогда с тех пор, как ты убил меня. И тысячи раз я желала вернуться, жалела о том, что предала тебя, но затем... Затем что-то изменилось, и стала жить будущим, позабыв о прошлом. Жизнь движется вперед!
-Что ж, милая Лили, - улыбка исчезает с его лица так, словно это было в далеком прошлом, спустя два года, после окончания Хогвартса, после первых собраний Пожирателей Смерти, когда она точно так же предстала пред ним, дабы объяснить, что все окончено, и она уходит. - Ты готова умирать?
-Даже больше, чем в первый раз, - голос ее звучит холодно, бесчувственно. На ее глазах выступили слезы, невыносимые, раздирающие нотки боли, которые он чувствовал и улавливал больше всего, позволяя своему и ее взгляду встретиться. И сейчас он выглядел точно так же, как тогда, когда он, будучи двадцатилетним парнем, впервые убивал ее, отправляя назад, в ее время, к ее семье, даже не подозревая этого. Он выглядел как тогда, когда впервые вынужден был попрощаться с ней. - Какая ирония, я стою пред тобой точно так же, как некогда стояла моя бабушка. Ты не застал ее врасплох, ведь она прекрасно, как и я, знала свою участь!
Палочка вздымается ввысь во время ее слов, и с каждым его движением ее глаза все больше предательски наполнялись слезами, которые ручьями быстро покатились по ее побледневшим щекам. Сердце невыносимым стуком отбивает последние ритмы в ее голове, а волосы неприятно прилипают к шее от проливаемых слез.
Последние его слова эхом отдаются в ее голове, когда изумрудное пламя срывается с кончика его палочки:
-Авада Кедавра!