Мемуары маршала Ивана Конева написаны грамотно. Конечно, в них нет подробностей о конфликте с маршалом Победы Жуковым, о сложных отношениях с Генералиссимусом, но зато они образные, чёткие, индивидуальные. Особенно "Сорок пятый".
Автор даёт интересные, запоминающиеся характеристики многим прославленным военачальникам советской эпохи и стратегам союзников.
В декабре 1941 года войска Калининского фронта освободили город Калинин. Детство и юность будущего редактора "Юности" и известного писателя, а в ту пору военного корреспондента Бориса Полевого прошли в этом городе, ныне носящем имя Тверь.
Полевой выехал в командировку на передовую и встретился командующим войсками фронта генерал-полковником Коневым Иваном Степановичем. Тот произвёл на Полевого яркое впечатление, и он предложил написать о Коневе книгу. Командующий наотрез отказался.
"Но когда же вы согласитесь?" - спросил корреспондент с надеждой.
Ответ был по – военному чёткий:
- Когда Красная Армия Берлин возьмёт! Не раньше
Нескоро, вздохнул про себя Полевой.
Но этот момент настал! Берлин пал, маршал и военный корреспондент остались живы и наконец вновь встретились.
Уже состоявшийся писатель, Полевой разыскал своего героя в величественном замке в Южной Саксонии, где разместился штаб. Замок, по его словам, был вписан в яркую весеннюю зелень старого парка.
"Отделы штаба разместились в комнатах, обитых старинным шелком, и офицеры работали, сидя на золоченых стульях с гнутыми ножками. Сам командующий со свойственной ему солдатской неприхотливостью обосновался в маленьком домике садовника, где ничего помпезного, конечно, не было".
Правда, была веранда. Командующий войсками 1-го Украинского фронта сидел перед самоваром в тапочках и пижаме и пил чай. Полевой напомнил ему об обещании, и Конев со смехом пригласил его к столу:
- А вы памятливы. Ну что ж, от своего обещания не отступают.
Он диктовал чётко, страницу за страницей.
И Полевой со стыдом вспомнил, как пытался незадолго до этого договориться о встрече с маршалом, чтобы напомнить ему об обещании. Конев был постоянно занят, почти 24 часа в сутки. И вот наконец член Военного совета фронта комиссар Дмитрий Леонов вызвал Полевого и сказал, что маршал согласен.
Конев назначил встречу на 4 часа утра. Полевой сразу засомневался - не сорвётся ли такая ранняя встреча, не будет ли она слишком короткой? Ведь он несколько часов ехал из Берлина на встречу с командующим: ему необходим материал для свежего номера! Может быть, он, как это заведено, сделает заготовку, проект очерка?
- Ни в коем случае, - отчеканил Леонов. - Никаких проектов и заготовок, если не хотите, чтобы он выставил вас вон. С одним из ваших коллег, пожелавшим таким образом "облегчить" труд командующего, такое уже случилось.
И успокоил с улыбкой:
- От вас требуется только приготовить бумагу и очинить карандаш — диктовать будет. Он, между прочим, хорошо диктует.
Полевой усомнился. Не слишком ли самоуверен маршал?
Но так и вышло. Конев диктовал быстро, чётко, толково. Точно так же Конев диктовал приказы, узнал он потом. И так же чётко и строго он распорядился скрупулёзно разминировать Дрезденскую картинную галерею, чтобы спасти картины, среди которых была и Сикстинская мадонна Рафаэля.
Она произвела на Конева впечатление. По словам маршала, лицо Мадонны очень напоминало ему лицо его матушки, простой крестьянки Вологодской губернии.